Гарри Гаррисон - Мир смерти

Последних слов Язон уже не слышал — метнувшись к выходу, он нырнул в дверь. Два воина в дальнем конце зала обернулись и выставили копья. Не останавливаясь, Язон схватился обеими руками за древки и, скользнув по полу, опрокинул охранников на мраморные плиты. Он упал сам, но тут же вскочил и побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и каждую секунду рискуя упасть. Наконец, благополучно добравшись до первого этажа и никого больше не встретив на своем пути, Язон выскочил в сад.

В воротах стояли вооруженные воины, и он бросился к стене. Высокая, утыканная по верху острыми кольями, она казалась совершенно неприступной. Ничего, он сможет перемахнуть через нее! За спиной по каменным плитам гулко застучали шаги, и Язон, стремительно прыгнув, ухватился за край стены. Отлично! Сейчас он подтянется, перекинет ногу, протиснется между кольями и, спрыгнув по ту сторону, растворится в лабиринте городских улочек.

Кто-то повис на нем, мешая подтянуться. Язон наугад ударил ногой и даже почувствовал, что попал, но вырваться не смог. Новые и новые руки хватали его, отдирая от спасительной стены…

— Приведите его ко мне! — проревел Темучин, перекрывая шум. — Сюда его. Он мой!

Глава XXII

Около патрульного катера виднелась маленькая фигурка — это Рес дожидался, пока закончится посадка «Драчливого». Корабль опускался на 20 G — Мета не желала терять ни секунды драгоценного времени.

Как только открылся входной люк, Рес быстрым шагом направился к кораблю.

— Быстро рассказывай все, — потребовала Мета вместо приветствия.

— Рассказывать особенно нечего. Как мы и предполагали, Темучин выиграл войну, взяв все города один за другим. Я участвовал во всех битвах, а потом бежал, не желая, чтобы мои большие пальцы украсили знамя варваров. Тогда я и получил ваше сообщение. Расскажите о Пирре.

— Конец, — сказал Керк. — Город погиб, все кончено.

Рес помолчал, а потом, встретившись глазами с Метой, сказал:

— У Язона был передатчик, и он сумел связаться со мной. Разговор был короткий. Я его не записывал, но хорошо помню. Язон сказал, что скоро можно будет открывать шахты, что мы победили… «Пирряне выиграли» — вот как он сказал. Потом начал говорить что-то еще, но тут связь внезапно прервалась, наверное, за ним пришли. С тех пор я кое-что слышал о нем…

— Что ты имеешь в виду? — быстро спросила Мета.

— Темучин сделал своей столицей Эолозар — самый большой город Аммха. Он держит Язона там… в клетке, подвешенной к фасаду дворца. Вначале его пытали, теперь он обречен на голодную смерть.

— Но зачем? И почему?

— Причина мне неизвестна. Официально Язон объявлен демоном. Кочевники верят, что демона убить нельзя, но, если он будет долго страдать от голода, человеческое обличие с него спадет, и демон примет свой истинный вид. Может быть, Темучин в это и не верит, но действует в полном соответствии с этими бреднями. Язон висит в клетке уже пятнадцать дней.

— Мы должны идти туда! — Мета вскочила с места. — Мы должны освободить его!

— Мы так и сделаем, — подтвердил Керк. — Рес, у тебя найдется для нас одежда и моропы?

— Конечно. Сколько вам нужно?

— Действовать с помощью силы мы не можем — нельзя выступать в открытую против повелителя всей планеты. Поэтому мы с тобой отправимся вдвоем. Ты покажешь дорогу, а я посмотрю, что там можно сделать.

— Я пойду с вами, — решительно заявила Мета.

— Итак, нас трое, — подытожил Керк. — Нужно торопиться, неизвестно, сколько он продержится.

— Они дают ему ежедневно чашку воды, — сказал Рес стараясь не встречаться глазами с Метой. — Полетим на корабле, я покажу дорогу. Теперь уже нечего скрывать, что мы с другой планеты.

Эолозар стоял в низине, окруженный со всех сторон холмами; рядом протекала широкая полноводная река. Вскоре после полудня пирряне вступили в город и, бросив уличному мальчишке монету, узнали у него дорогу ко дворцу. Рес был одет в привычный для него наряд богатого торговца, Керк облачился в свои доспехи вождя, а Мета по обычаю горожан закуталась в покрывало.

Они долго пробирались по шумным улицам города, пока не выехали на большую и безлюдную площадь перед дворцом. Здесь находилась резиденция Темучина; облицованные дорогим мрамором стены дворца ослепительно сверкали на солнце. Угрюмые кочевники охраняли ворота: их суровые лица резко контрастировали с роскошными одеждами, которые они захватили в последнем походе и теперь безуспешно пытались научиться носить. Но длинные копья и тяжелые мечи недвусмысленно напоминали о смертельной опасности, по-прежнему исходящей от этих людей.

Высокая колоннада окружала дворец, и между двумя колоннами висела на цепях большая железная клетка. Клетка была без двери, очевидно, ее соорудили вокруг пленника и не собирались открывать.

— Язон! — воскликнула Мета, глядя на неподвижно лежащего в клетке человека. Узник не подавал никаких признаков жизни.

— Я сейчас займусь им, — сказал Керк, спрыгивая с моропа.

— Подожди! — Рес попытался остановить его. — Что ты собираешься делать? Если тебя убьют, Язону это не поможет.

Не отвечая, Керк грозно двинулся вперед. Он слишком много потерял за последние недели и не желал больше прислушиваться к голосу разума. Вся его ненависть сосредоточилась теперь на одном человеке, и уже ничто не могло остановить его.

— Темучин! — крикнул Керк, входя в ворота. — Выходи из своего логова! Выходи и посмотри мне в глаза, мне, Керку — вождю пиррян! Покажись, трус!

Начальник охраны — старый знакомый Аханк — бросился к нему, обнажая на ходу меч. Не поворачивая головы, Керк небрежно ударил его ребром ладони, и Аханк, упав на землю, замер, неестественно вывернув голову.

— Темучин, трус, выходи! — снова крикнул Керк и, обернувшись к подоспевшей охране, презрительно рявкнул: — Что вам надо, собаки? Вы осмеливаетесь напасть на меня — вождя пиррян, покорителя Глубокого Ущелья?

Воины в страхе отступили, и Керк вновь повернулся ко дворцу — у входа стоял Темучин.

— Ты слишком много себе позволяешь, — процедил тот с холодной яростью в голосе.

— Нет, это ты позволяешь себе слишком много. Нарушаешь законы племени. Схватил человека из моего племени и пытаешь его. Ты трус, Темучин! Я говорю это тебе в лицо.

Меч Темучина блеснул в лучах солнца.

— Довольно, пиррянин! Ты сказал достаточно. Мне следовало бы приказать убить тебя, но я никому не хочу уступать такого удовольствия и сделаю это сам. Жалею, что не убил тебя раньше. Именно из-за тебя да еще из-за этого существа, которое называет себя Язоном, я лишился всего.