Александр Громов - «Если», 2004 № 05

— Вы хорошо с ним знакомы?

После короткой неловкой паузы Татьяна сказала:

— Мы были близки. Полгода. Потом я познакомилась с Иваном… Сережа нас и познакомил…

— Понимаю. Это неважно. Вы уверены, что Светов не стал бы убивать Ивана?

— Уверена. У него давно уже другая женщина. Обида… обида, наверное, осталась. Но из-за обиды не убивают.

— Ясно. Вы не волнуйтесь, Татьяна. Я еще перезвоню вам сегодня. Попозже.

Он спрятал трубку и двинулся к лифту. Факультет газодинамики располагался на восьмом этаже.

Профессора Агласова пришлось подождать. У него в кабинете сидели две молоденькие девчонки — не то преподаватели, не то аспирантки, получали какие-то наставления. Артём только заглянул, поздоровался и стал ждать в коридоре.

Наконец девчонки выпорхнули — перешептываясь и улыбаясь, а профессор громко позвал:

— Входите, молодой человек.

Артём зашел в кабинет, притворил за собой дверь. Здесь было прохладно — работал кондиционер, но пахло застарелым куревом, запах въелся в мебель, в книги, в сами стены кабинета.

— Петр Валентинович? Меня зовут Артём Камалов. Я частный детектив, провожу расследование в интересах Татьяны Деминой, вдовы Ивана. Вы сможете…

— Садитесь, садитесь, — профессор Атласов указал на кресло. Он действительно был пожилым человеком, но еще крепким, широкоплечим, совершенно не придавленным возрастом. Наверное, в юности Атласов походил на Сергея Светова. — Нынче убийствами занимаются частные сыщики?

— Нет, конечно, — Артём уселся в кресло. — Я ищу флэш-карту из диктофона Ивана. Это в рамках закона.

Атласов улыбнулся:

— Понимаю. Искать убийцу вы не в праве, но вот искать карту… А на карте — изобличение убийцы?

— Полагаю, что да, — Артём кивнул. — Впрочем, карту уже искали, но не нашли. Но я полагаю, что если сумею поставить себя на место Петренко, то мне станет понятнее, куда он ее спрятал. Вы ведь были в хороших отношениях?

— В хороших, — согласился Атласов. Аккуратно собрал раскиданные по столу бумаги, сложил их стопкой, будто готовясь к долгому разговору.

— Насколько это возможно при нашей разнице в возрасте и положении. Иван… он напоминал мне покойного друга. Я старался помочь ему… знаете, в науке одного таланта мало, надо еще уметь пробиться, растолкать локтями напористую бездарь, утвердить себя… Иван этого не умел.

— Вы уже знаете, что арестовали Сергея Светова?

Атласов кивнул.

— И ваше мнение?

— Абсурд, — сказал Атласов. — С чего бы ему убивать Ивана?

— Ну… личная неприязнь…

— Вы имеете в виду отношения между Световым и Деминой? — профессор развел руками. — Знаете, это настолько романтично, что я не верю.

— Вот и я не верю, — кивнул Артём. — Но давайте вернемся к Ивану. Вы его неплохо знали. Представьте, что Иван решился в одиночку пройти Звезду Теслы. Ночь, пустой университет. Он выходит из транса, берет диктофон. Слушает запись. И узнает что-то шокирующее, что-то, переворачивающее все его представления о жизни… Что это могло быть?

— Наследство? — спросил Атласов. — Самое вероятное, на мой взгляд… Я закурю, с вашего позволения.

— Тогда и я тоже, — согласился Артём.

Профессор подвинул простенькую стеклянную пепельницу на середину стола, достал сигареты. Предложил Артёму — тот отказался и достал свои.

— Я полагаю — наследство, — повторил Атласов.

— Проблемы с наследством — это мой хлеб, — кивнул Артём. — Но из-за них не убивают. Вот представьте, Иван узнал, что должен был получить огромную сумму денег… а ее, к примеру, получили вы. Он звонит вам и возмущенно спрашивает: «Где мои деньги?» Вы же не попрете после этого на восьмой этаж отстрельный механизм, не сядете в засаду?

— К счастью, молодой человек, — на лице Агласова не дрогнул ни единый мускул, — подобная ситуация даже теоретически невозможна. Я никогда не получал наследства — ни от инкарнации, ни от родителей. Вырос в детдоме, понимаете? Всего в жизни пришлось добиваться самому.

Артём кивнул:

— Я привел совершенно гипотетический пример. Собственно говоря, я веду речь о том, что убийство было совершено по гораздо более серьезной причине. Не из-за ревности. Не из-за денег… Извините.

Артём достал зазвонившую трубку.

— Простите, мне нужен Артём Камалов.

— Я слушаю.

— Это Киреев, Захар Киреев. Знаете, я тут заново обшарил аспирантскую… Флэшка у меня! Она лежала в пустой вазочке, на дне! Что мне делать?

— Замечательно, — сказал Артём. — Просто замечательно! Вы ее не слушали?

— Нет пока… а надо?

— Берите диктофон и поднимайтесь в кабинет профессора Агласова. Я у него.

— Сейчас!

Артём спрятал трубку и довольно улыбнулся:

— Вот видите, как удачно! Флэшка нашлась. Сейчас Захар Киреев ее принесет.

Атласов внимательно посмотрел на него. Несколько секунд помолчал, о чем-то размышляя. Потом улыбнулся:

— Как удачно нашлась…

— И не говорите, — поддакнул Артём.

— Я с удовольствием послушаю ее вместе с вами. Но вы продолжайте, продолжайте молодой человек… Итак, если убийство было совершено не из-за денег и не из-за несчастной любви, то что же у нас остается?

— Я попытаюсь объяснить ход своих мыслей, — кивнул Артём. — Иван что-то узнал. Это «что-то» его потрясло. Он кому-то позвонил и поделился информацией. Этот «кто-то» назначил ему встречу в пивном ресторанчике, но сам туда не пришел. Вместо этого — убил Ивана. Орудием убийства послужил отстрельный механизм из лабораторий Бауманки; логично предположить, что убийца здесь и работает. Теперь двигаемся дальше. Почему Иван вообще стал звонить своему будущему убийце? Не поверил своей прежней инкарнации? Хотел исключить возможность ошибки, прежде чем дать делу ход? Тогда этот человек должен быть ему чем-то дорог. Круг подозреваемых сразу сужается… Вы следите за ходом мысли? Тогда двигаемся дальше. Убийца, застрелив Ивана, сохраняет полнейшее хладнокровие. Почему? Видимо, убивать ему не впервой. Возможно, Иван узнал о прошлом убийстве, совершенном этим человеком. Впрочем, даже самое ловкое преступление мало чего стоит, ведь жертва может сразу реинкарнироваться и лет через десять рассказать о преступлении. Вы, наверное, знаете, что жертвы насильственных преступлений, как правило, перерождаются очень быстро? Почему убийцу это не беспокоит?

— Вероятно, потому, что убийца уже очень стар, — спокойно сказал Атласов. — И не рассчитывает прожить больше десятка лет.

— Хорошая мысль, — поддержал его Артём. — Итак, что мы получаем в итоге?