Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

Кто мог представить, что в местных лесах сохранилось столько живности: от гороподобных лосей до рыжих белок, с любопытством разглядывающих нас с ёлок своими круглыми, навсегда удивлёнными глазами.

Невольно возникал вопрос, кого же тут в лесу считают нечистой силой: этого невысокого мужичка, которого не боится ни одна даже самая малая пичуга, или своры частенько пьяных покорителей природы, готовых убивать из ружей всё, что движется, причём не для пропитания, а для дикой забавы, называемой охотой?

— Василич, расскажи-ка ты мне, мил человек, куда ты вляпался? — спросил меня Прохор, останавливаясь и протягивая мне бутылку с морсом.

— Веришь, Прохор, болото твоё меня в это затянуло: сначала шары эти…, потом лабиринт, а сейчас уж и не знаю, что ещё будет.

Я попил морсу, устроился рядом с обосновавшимся на кочке лешим и всё как на духу рассказал ему, после чего от наступившего облегчения понял, что именно этого мне и не хватало: поделиться с кем-нибудь свалившимся на меня грузом.

— Да…а, — протянул Прохор. — Тебе не позавидуешь. У нас тоже отчаянные времена бывали, но мы-то хоть в подземелье уйти могли, а тебе и укрыться некуда. Тут, на болоте, мы тебя, конечно, не выдадим, но дальше у нас силы нет. А с заповедником ты это хорошо придумал, какая — никакая охранная грамота будет.

— Замотался, Прохор, не знаю чего и делать, — вздохнул я, не очень то и рассчитывая на совет. — О чём мне теперь с этим гадом разговаривать?

— Мы, конечно, можем прикопать его на болоте, но только не поможет это, за ним нехорошая сила стоит, чужая всему живому. Заменят твоего Андрейку другой куклой — и всего делов. Тебе с ними договариваться надо. Так что ты на Незнама своего зла не держи, а бери быка за рога — требуй встречи с главным. А брыкаться будет — постращай: похоже ты, сам того не зная, в важные шишки выбрался, и негоже тебе перед холопом шапку ломать, — окончив свою пространную речь, Прохор уложил пустую бутылку из-под морса в котомку и поднялся, давая понять, что привал окончен.

Больше за всю дорогу мы этого вопроса не касались. Только прощаясь со мной у дома, он неожиданно улыбнулся, по-моему, первый раз за всё время нашего знакомства:

— Не боись, Василич, я рядом буду. Ты, главное, помни, что он тебе неровня, а особенно тут у нас. Если надо будет, я на него такой мороки напущу…, - он ободряюще хлопнул меня по плечу и пропал в лесочке.

Незнамов, конечно, был точен: без пяти пять его машина остановилась на окраине деревни, и он, аккуратно обходя лужи по краешку дороги, двинулся в одиночку к моему рыболовному месту. Явно не учёл Андрей Михайлович погодные изменения местности, поэтому пришёл на встречу весь перемазанный в глине и с водой, хлюпающей в правой туфле. Но виду не подал и, вежливо поздоровавшись, как ни в чём небывало, присел прямо на влажные доски настила.

Человек я слабохарактерный и, видя такую утончённую смиренность, спустился со своего трона и сел рядом с ним. Почти сразу после этой уступки боковым зрением увидел какое-то шевеление в камышах, и оттуда выплыла здоровенная чёрная гадюка, которая, достигнув берега метрах в десяти от нас, выбралась на травку и, свернувшись в спираль, уставилась холодным немигающим взглядом на Незнамова.

Мне, уже догадавшемуся, что это моральная поддержка от Прохора, и то было не по себе от её вида, а представляю, что чувствовал мой гость.

— Как-то неуютно тут у вас сегодня, Александр Васильевич, — начал говорить Незнамов, поглядывая на змею. — Может, стоит перенести нашу встречу в другое место?

— Что вы, Андрей Михайлович, — ответил я в его манере, — разве это неудобство можно сравнить с бегом по ночному болоту, общением с бандитами в сыром подвале или прогулкой по лесу с арканом на шее?

— Неплохо, неплохо, — ничуть не смутившись, сказал Незнамов, — совсем неплохо для такого неискушённого человека, как вы.

В это время из озера выползла вторая гадюка, ничуть не меньше первой, и улеглась выше по берегу, отрезав на с от дома. Тут уж Незнамову стало ясно, что это не случайность, а демонстрация.

— А не могли бы вы отослать их отсюда? — попросил он почти спокойным голосом, демонстрируя железную выдержку.

— Не бойтесь. Они вас не тронут. Мои маленькие друзья значительно безопасней, чем те гады, которых вы натравливали на меня.

— Ну, нельзя ли хотя бы отодвинуть их подальше, чтобы они не так отвлекали от беседы. Я и без этих угроз собираюсь вам рассказать кое-что интересное. Надеюсь, это приподнимет занавес над странными событиями, которые происходят с вами последнее время. А ведь они происходят!? — тут он пристально посмотрел на меня, рискнув оторвать взгляд от болотных тварей.

Вместо ответа я, уверенный, что Прохор наблюдает за нами, махнул рукой. Гадюки, как бы повинуясь этому движению, дружно снялись с места и скрылись в камышах. По тому, как Незнамов, не удержавшись, облегчённо вздохнул, я понял, что он всё же живой человек, и сразу успокоился, при этом мысленно поаплодировав Прохору за тонкий психологический трюк.

— Так о чём вы, Андрей Михайлович, хотите рассказать мне? Если об адских монстрах — своих хозяевах, то мне это неинтересно, а если собираетесь пугать меня новыми злоключениями, то мне уже надоело бояться, — поверив Прохору, я вёл разговор, если и не свысока, то по крайней мере на равных, хладнокровно блефуя при пустых картах.

— О каких это монстрах вы говорите? Мои, как вы выразились, хозяева — такие же люди, как и мы с вами, только их цивилизация намного древней и умней нашей.

Я так и не понял: верит он сам во всё, что говорит, или продолжает вешать мне лапшу на уши, поэтому просто, молча, показал ему кино, снятое комбом при нашей первой встрече. Удивительно, но он не врал! Это стало понятно, когда выдержка изменила ему при взгляде на портрет своего охранника, сделанный другой инопланетной техникой.

На лбу Незнамова, несмотря на прохладную погоду, выступил пот, он страшно побледнел, потом затих, похоже, ведя разговор вроде наших с комбом, и, даже не попрощавшись, отправился на стоянку, оскальзываясь на размокшей глине. Потом послышался чуть слышный рокот заведённого двигателя, через пару минут растаявший в лесу.

Эффект был не совсем тот, которого я ожидал, победа получилась пирровой: противник в смущении бежал, а я по-прежнему в полном неведенье относительно того, что происходит.

Из леска вышел Прохор и легко, как по ступенькам, спустился к берегу.

— Уел ты его фоткой, однако, — одобрительно сказал он. — Видать, они башку ему морочили, что друзья, а не хозяева. А ты его мордой в грязь.

— Что толку, если так ничего и не узнал? — с горечью спросил я.