Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 12

— Что я слышу? Неужели Избранная Раса пренебрегает благословением Бога Мотаа?

«Опять он все вывернул наизнанку! Наука управления гласит: повелитель должен делать вид, будто считает истинными богов, которым поклоняются рабы».

— Мы не отвергаем благословения. Но произнося его, ты должен вести себя, как подобает слуге в присутствии повелителя.

Внезапно в ушах Ардмора зазвучал голос Томаса:

— Командир! Командир! Вы меня слышите? У дверей всех наших храмов стоят отряды полиции, они требуют, чтобы священники сдались в плен. Такие сообщения идут со всей страны!

— Великий Мотаа слышит! — произнес Ардмор, обращаясь к Принцу, но надеясь, что Джефф поймет.

— Это вы мне, командир?

— Тогда позаботься о том, чтобы его последователи это усвоили, — сказал Принц почти сразу, так что Ардмор не успел придумать никакой высокопарной фразы, которая содержала бы второй смысл, предназначенный для Томаса. Но он уже знал, что происходит, а Принц и подумать не мог, что он знает. Этим необходимо было воспользоваться.

— Как я могу поучать своих священников, если в этот самый момент ты берешь их под арест?

В голосе Ардмора звучала уже не смиренная просьба, а обвинение. Лицо Принца оставалось бесстрастным, и только глаза выдавали изумление. Неужели этот человек догадался, что означают только что написанные им иероглифы?

— Ты говоришь нелепости.

— Нет! В то самое время, когда ты объяснял мне, как я должен поучать своих священников, твои солдаты ломились в двери храмов Мотаа! Послушай, вот что желает передать тебе Бог Мотаа. Его служители не боятся земных властей. Не в твоих силах их арестовать, и ты никогда не смог бы это сделать, если бы Бог Мотаа не повелел им смириться. Через тридцать минут, очистившись духовно и препоясав чресла для грядущего испытания, каждый из них добровольно сдастся на пороге своего храма. А до тех пор — горе всякому, кто посмеет нарушить неприкосновенность храмов Мотаа!

— Так его, командир! Правильно! Значит, каждый священник должен протянуть полчаса, а потом сдаться — правильно я понял? И вооружиться излучателями, переговорными устройствами и всеми последними новинками. Подтвердите, если сможете.

— В жилу, Джефф! — Ардмору пришлось рискнуть, надеясь на то, что Принцу эти слова покажутся бессмысленными, а Джефф поймет.

— Хорошо, командир. Не знаю, что вы задумали, но мы с вами — на тысячу процентов!

Лицо Принца напоминало каменную маску.

— Уведите его.

Ардмор уже исчез за дверью, а Его Небесное Высочество еще долго сидел в молчании, глядя на шахматную доску и теребя нижнюю губу.

Ардмора поместили в подземное помещение с металлическими стенами и массивным засовом на двери. Но этого им показалось мало: едва он вошел, как послышалось шипение, и он увидел, что край двери в одном месте раскалился докрасна. Дверь заварили! Судя по всему, они не доверяют собственной охране и приняли все меры, чтобы он не мог бежать. Он вызвал Цитадель.

— Бог Мотаа, ты слышишь своего слугу?

— Да, командир.

— Умный понимает с полуслова.

— Понял, командир. Вас все еще подслушивают. Давайте обиняками, я догадаюсь.

— Пахан хочет побазарить со всеми шестерками.

— Вам нужен первый канал?

— И не тяните резину.

После короткой паузы Томас доложил:

— Все в порядке, командир, вы в эфире. Я буду наготове, чтобы переводить, только это вряд ли понадобится: все поймут. Начинайте, у вас пять минут, чтобы они успели сдаться вовремя.

— Кнокайте все — мамка велит, чтобы детки шли к дяде. Все клево, лишь бы погремушки были наготове. Берите на понт, фраера перетрухают. Туз козырь — косые с фосками. Не дрейфь, прорвемся.

— Поправьте меня, командир, если я не так понял. Вы хотите, чтобы священники сдались полиции и держались, как ни в чем не бывало, тогда азиаты перепугаются. Они должны вести себя, как вы, — хладнокровно и нахально. Посохи должны быть у каждого при себе, но пускать их в ход можно только по вашему приказанию. Правильно?

— Элементарно, мой дорогой Ватсон!

— А что делать дальше?

— Еще не вечер.

— Что-что? А, понял, ждать дальнейших указаний. Все ясно, командир. Время вышло!

— Гуляй, шпана!

Ардмор решил подождать до тех пор, пока все паназиаты, кроме охранников, улягутся спать или по крайней мере разойдутся по казармам. То, что он собирался сделать, могло произвести должное впечатление только в том случае, если никто не поймет, что произошло. Ночью шансов на это было больше.

Он вызвал Томаса, просвистав несколько первых тактов известной матросской песенки. Тот ответил мгновенно — он не ушел с дежурства и сидел у приемника, время от времени подбадривая пленников и ставя для них пластинки с записями военной музыки.

— Да, командир?

— Пора. Всем линять!

— Бежать из плена?

— Как нож сквозь масло.

Раньше они уже говорили о том, как это нужно будет проделать в случае необходимости. Томас подробно проинструктировал всех по радио и доложил:

— Готово. Только свистните, командир!

— Свистнул.

Он явственно представил себе, как Томас удовлетворенно кивнул.

— Есть, сэр! Ну, ребята, пошли!

Ардмор поднялся, расправил плечи и подошел к одной из стен камеры, встав так, что на нее падала его четкая тень. Да, здесь годится. Он отрегулировал свой посох так, чтобы тот генерировал первичное ледбеттеровское излучение в диапазоне, действующем только на людей монгольской расы. Дальность действия он поставил максимальную, а мощность — такую, чтобы излучение не убивало, а лишь оглушало, и после этого включил излучатель.

Через некоторое время Ардмор выключил излучатель и снова подошел к стене. Теперь нужно было перенастроить посох — работа предстояла тонкая. Он как можно тщательнее проверил регулировку и снова включил излучатель. В полной тишине атомы металла начали превращаться в атомы азота, которые тут же смешивались с воздухом. Вскоре в прочной стене появилось обширное отверстие, контуры которого повторяли форму его тени. Немного подумав, Ардмор еще раз включил излучатель и вырезал над отверстием окружность по размеру своего нимба. После этого он установил первоначальную настройку и, снова включив излучатель на полную мощность, шагнул в отверстие. Оно оказалось немного тесновато, и ему пришлось протискиваться боком.

В коридоре валялись на полу неподвижные тела десятка паназиатских солдат. Стена, сквозь которую он прошел, находилась напротив заваренной двери, но он с самого начала догадался, что камера будет охраняться со всех четырех сторон, а может быть, еще и сверху и снизу.