Валентин Шатилов - Магнолия

- Ну, правильно, - согласилась Нинель, вынимая из шкафчика посуду, - не зря же Любо-мудрый объявил, что во всем мире наведет порядок.

- Про Алексенка с Матвеем так ничего и не слышно? - спросила Магнолия, нажатием кнопки затыкая диктора.

- Отыщутся! - беспечно откликнулась Нинель. - Раны небось где-нибудь до сих пор зализывают. Ты давай за стол скорей!

2

Магнолия сунула ноги в тапочки, заранее поведя зябко плечами. Выскочила в холодную горницу, застучала стерженьком рукомойника, обдавая ледяной водой руки, лицо - бр-р!... Полотенце, где полотенце?!

Нашарила, растерлась до красноты. Пучки трав, развешанные там и сям под толстенными балками потолка, едва заметно щекотали ноздри своими запахами. Некоторые из трав она знала: вот эта, с желтым многоточием головок - пижма, тот пучок целиком состоит из полыни, вон та трава, кажется, называется чабрец. Здесь, наверно, жила какая-нибудь травница-знахарка. Надеюсь, военные ничего плохого ей не сделали? Полковник Владимир Кириллович не признается. Только и остается надеяться, что прежний хозяин покинул избушку добровольно. Что его не выкинули прикладами в лес, в чащу, на съедение диким зверям - а переселили куда-то в другое, не менее безопасное место. Только и остается, что надеяться...

Как все-таки все погано в этом мире. Стоит только вдуматься - и так на душе гадко делается! Оно, конечно, надеяться можно... Надеяться и верить, что военные проявили тактичность и гуманность, освобождая понадобившееся им помещение. Можно - если только забыть, как военные обращались с ними самими, когда были в силе...

- Нинель, а ты тоже живешь где-то, где раньше другие жили? - спросила Магнолия, возвращаясь в теплую комнату.

- Это военная тайна! - строго ответила Нинель, по-хозяйски оглядывая стол. И облизнула мизинчик. - Ну-ка, садись, попробуй!

- А все-таки?

- Не-а. Там никто не жил. Там такой каземат - без окон и дверей. Из обычных людей туда никто не зайдет. Удобно. Все это на глубине десять метров. Сверху - город. Ходят, ездят - и знать не знают...

- Нинель, - вдруг перебила ее Магнолия, - а ты не жалеешь, что сейчас не с верхними?

И у самой на душе похолодело от этого вопроса. Давно хотела спросить - все не решалась. А тут вдруг само с языка сорвалось.

- Ты че! - возмущенно закричала Нинель. - Совсем сдурела?! С этими бандюгами?

А потом помолчала, покусала ноготок, сказала тихо:

- Не, не жалею. Они, конечно, сейчас самые главные на планете... То да се... Конечно, кто ж отрицает. Но знаешь, когда самый счастливый миг в моей душе был? Когда ты нас освободила. Из-под власти Первого пульта. Ага. Ты даже не представляешь, какое это ощущение, когда тобой правит пульт. Даже и представить не можешь...

- Какое? - спросила, заинтересовавшись, Магнолия.

- А черт его знает. Будто замуровали тебя. Будто сидишь в доске. Или в стене цементной. Все видишь, слышишь - лицо так, немножко торчит наружу, чтоб дышать... Да вроде и все тело снаружи, а все равно пульт тебя так крепко держит! Может, видала - дома украшают такими фигурами: они наполовину в стене, а свободной половиной что-то делают, прямо иногда целые сцены разыгрывают...

- Барельефы?

- Во-во. Это слово. Вот и мы из пульта торчали такими барельефами. Но ты пойми, когда ты там, внутри, под властью пульта, - ты этого не замечаешь. Наоборот - губы прямо так от радости и расплываются. Еще б! Повелителю пульта служишь! А то ощущение - ну будто в стену вморожен - оно где-то совсем в глубине. И только когда освободишься - такой восторг, такое облегчение: избавилась наконец-то! Можно жить дальше! Теперь весь мир вокруг - для тебя!

- А верхние? Как ты думаешь, они так же несчастны под властью пульта?

- Это не несчастье. Вот, все-таки ты не поняла! Это - ну как если тебя по голове палкой ударили и ты лежишь, ничего сообразить не можешь. Это унижение, бесстыдство - ну какие еще слова бывают? Вот собрать все плохие слова вместе это и будет: власть пульта.

- Бедный Виктор... Бедные все они...

- Ага. Бедные-то бедные, а если грохнут - мало не покажется! Твое счастье, что они с Любомудрым до сих пор не прознали, кто такой нашелся - нижних освободил. Мы-то, когда ты с Главным пультом манипулировала, тебя почувствовали. А для них это было как гром среди ясного неба.

- Как это - не прознали? Доктор же - ты что, не помнишь? - логически обосновал, что, кроме меня, этого сделать вообще некому было! Вы все постоянно находились с Любомудрым - одной меня не было. Кому ж еще, как не мне, манипулировать с Главным пультом? Даже теоретически - больше некому было. Забыла, что ли, как Доктор на меня напустился на прошлой неделе, когда ты меня к ним ко всем притащила? Орал чуть не до хрипоты, что я для верхних - самая лакомая добыча!

- Доктор? Ну раз Доктор говорил - значит, так и есть, - поджав губы, согласилась Нинель.

- Кстати, как он? Скоро изобретет обещанный парализатор? Что говорит?

- Шутит все. Бегает по своей лаборатории, химическим дымом провонял весь...

- Ой... - тихонько сказала вдруг Магнолия, замирая с расческой в руке. Ой...

3

- Что, что случилось? - встревоженно обернулась Нинель.

- Голова... м-м... голова... - только и смогла прошептать Магнолия, сжимая пальцами виски.

- Неужели выследили? - упавшим голосом спросила Нинель. Руки у нее опустились, уроненная ложечка звякнула об пол - она не заметила. - Бежать надо, Мага, не ложись - нырнем, пока не поздно...

Магнолия, присев на кровать, бессильно, бессмысленно тянула на себя одеяло - ее мутило невероятно.

- Да, нырнем... - шептала она. - Нырнем...

Но было уже поздно. Воздух в комнате шевельнулся - и перед ними предстал, невозмутимо помаргивая, Атанас. И сразу от головной боли не осталось и следа.

- Ты! - с облегчением выдохнула Нинель. И тут же яростно напустилась на него: - Ты чего?! Верхним заделался?!

- Да вроде нет, - широко улыбнулся Атанас.

- А у Маги голова почему заболела? - не меняя тона, закричала Нинель ему в лицо. - Почему?

- Я тут хотел показать, - Атанас спешно тащил из внутреннего кармана куртки, - я тут достал... Вот.

Он протянул на ладони пистолет. Пояснил:

- Надо же Маге защищаться в случае чего!

- Ага! - торжествующе воскликнула Нинель, обращаясь к Магнолии. - Ты видишь он с пистолетом. А у тебя голова заболела! Ты поняла фокус? Он же с оружием - значит, он готов убивать, вот у тебя голова и болит! Ты же готов убивать?

- И не думал я вовсе ничего такого...

- Ага, не думал! Раз оружие взял, значит, уже думал! Да убери от меня эту гадость! Суешь...

- А ведь и правда, Атанас, - сказала Магнолия, выбираясь из-под одеяла, раз взял оружие причем, зная, что это именно оружие, значит, наверно, ты внутренне где-то прикидываешь, как его это... употребить? И что-то в тебе... наверно, меняется - бедная моя голова начинает чувствовать прибытие потенциального убийцы.

- Да я вообще-то тебе его принес. И, в конце концов, должны мы защищаться?

- То есть - убивать? - уточнила Нинель.

- Да хоть и убивать! Что ж я - просто так стоять буду, если верхние станут расправляться с Магой?

- Только с Магой? - не вполне последовательно возмутилась Нинель. Значит, если со мной верхние захотят расправиться - ты и пальцем не пошевелишь?

- С тобой? - удивился Атанас. - А чего - с тобой? Ты - совсем другое дело. Ты отнырнешь, да и все. Это вот Мага...

Нинель надулась и сердито пробурчала:

- Мага, Мага... Только и разговоров, что про Магу... И вообще - чего ты сегодня приперся? Сегодня не твой черед!

- А я... это... - смутился Атанас. И даже покраснел. А потом только вспомнил: - Да я же пистолет принес!

- А вот как принес, так и относи! Чтоб через минуту ноги твоей здесь не было! Моду взял - таскаться каждый день! - разбушевалась Нинель.

Лицо у нее покраснело, рот некрасиво искривился, в глазах стояли слезы. "Хорошая моя - как она за меня переживает!" - растроганно подумала Магнолия. И, чтобы как-то разрядить обстановку, сказала, ласково глядя на Нинель:

- Ну ладно, чего уж, он же ничего не хотел плохого. Пусть уж остается, а?

И, обернувшись к Атанасу, ободряюще подмигнула: мол, держись - сейчас мы нашу Нинель дорогую угомоним!

Нинель так и замерла с приоткрытым ртом. И действительно - мгновенно угомонилась.

- Ах вот как! - отрывисто произнесла она. - Вот оно что! - И побледнела. Да так быстро, будто румянец вдруг впитался в щеки. - Оказывается, я тут лишняя?

- Нинель! - возмущенно-укоризненно воскликнула Магнолия.

Но Нинель была неумолима:

- Ладно, выясняйте отношения сами, а я... дела у меня, вот. Вечером буду. Пока. И исчезла.

- Нинель, подожди! - огорченно крикнула Магнолия, но уже в пустоту. Вот и заступилась, называется!

А бедный Атанасик совсем понурился. Конечно - тут обрадовать хотел, а они обе как налетели... Зря, в самом деле. Наш Атанасик такой заботливый. Нинель из-за этого даже психовать в последнее время начинает. А он - все равно... А может, он влюбился?