Ольга Елисеева - Нежная королева

-- Мне надо его опасаться? - пожал плечами Харвей. - Если он захочет выяснить со мной отношения, я всегда буду к его услугам.

-- Боже, -- простонала королева, -- меньше всего я хочу стать вдовой и открыть вакантное место для владыки Фомариона.

-- А почему вы думаете... - в запальчивости начал Харвей.

-- Хотите есть? - вдруг спросила она. - Вредно целый день так волноваться на голодный желудок. У меня с утра маковой росинки во рту не было.

Он секунду молчал, потом рассмеялся.

-- А вы-то почему не ели на пиру?

-- В моем корсете? Благодарю покорно. - Хельви встала и направилась к столу. - Здесь в полотенцах пирог на блюде. Еще теплый. Тетсинда постаралась.

Харвей вдруг почувствовал адский голод. Сейчас он легко проглотил бы не только пирог, но и половину праздничного стола.

-- С чем начинка?

-- С крольчатиной и черносливом. - отозвалась Хельви, орудуя на блюде золотым ножом. - Еще лук, морковка кака-то, укроп, кажется. В Беоте разве не делают таких?

-- Ну уж не знаю. -- пожал плечами лорд, подхватив здоровенный кусок, который она ему протягивала. - Моя первая свадьба состоялась очень рано. Мне было 16, я плохо помню, чем там кормили на ночь.

-- Ваша жена, мать Персиваля... она умерла?

-- Да. - Харвей перестал жевать.

-- Вы ее любили? - королева смотрела прямо на него, от чего Деми сделалось не по себе.

-- Да, наверное. - сказал он и с трудом проглотил кусок. - Наверное, так это и называется. Гудрит была очень достойная женщина. Верная жена и хорошая мать.

Хельви показалось, что этими словами он отгораживается от нее, изначально неверной жены и никакой матери, если принять во внимание Дерлока и королевские обязанности.

-- Впрочем, это было давно. - вздохнул Харвей. - Персивалю исполнился год, когда ее не стало. Чума.

-- Сожалею. - протянула Хельви. - Вина?

-- Да, если можно. - лорд кивнул.

Королева принесла со стола серебряные кубки и кувшин со старым альгусским.

-- Хороший вкус. - слегка пригубив, одобрил герцог. - За что?

-- За то, чтоб с честью выбраться из той неурядицы, в которую мы сами себя загнали. - насмешливая улыбка тронула губы Хельви.

-- Мне нравится ваш оптимизм. - Харвей осушил чашу. - За тех, кому нечего терять.

Он понял, что на голодный желудок быстро хмелеет и с удвоенной силой принялся за пирог.

-- Королевский Совет утвердил за вами титул принца-консорта. сказала Хельви, допивая вино и тоже отламывая себе кусок пирога.

Консорт - это, конечно, не то, на что надеялся Харвей, но он промолчал.

-- Как только вы более или менее укрепитесь здесь, получите опору при дворе и станете известны в народе, я добьюсь для вас королевского титула.

"Могла бы во всяком случае не врать. - подумал Харвей. - Если они отказали мне сразу..."

-- Я очень заинтересована во второй коронованной особе в Гранаре. продолжала молодая женщина.

-- Почему? - не понял лорд.

-- Да потому что мне не 16 лет. - Хельви казалось, что она не обязана объяснять очевидные вещи. - У нас должен быть наследник. Роды в 25... Вы знаете, что к 20 годам любая крестьянка считается отрожавшей?

Харвей этого не знал. Да и какое ему дело до трудностей гранарских крестьянок?

-- Но вы-то не крестьянка.

-- Можете прировнять десять лет войны к аналогичному времени в поле. - покачала головой королева. - Я боюсь, что для меня рождение ребенка будет серьезным испытанием. Могу и не выдержать. Тогда малыш-наследник, имея все права на престол, останется без защиты старшего коронованного лица. Вы понимаете, что такое междуцарствие? Малолетство монарха? Грызня регентов? Смута?

Харвей молчал.

-- Мне нужно, чтобы ваши права короля, никто не осмелился оспаривать, даже если меня не будет, и вам одному придется растить наследника для Гранара.

-- Как обычно, я вас хорошо понимаю. - кивнул Харвей. - Вы умеете необыкновенно доходчиво объяснить, чего хотите.

-- Еще вина? - Хельви разлила остатки альгусского?

"С какой откровенной прямотой, даже циничностью она смотрит на себя. - поразился лорд. -- Так спокойно и детально просчитывать перспективу своей смерти!" У него создалось чувство, что королевские обязанности смяли в душе Хельви обычные человеческие стремления, например, не думать о худшем. "Она полностью подчинила жизнь Гранару и с такой же легкостью берет в кулак чужие судьбы, как свою собственную. Хорошо это или плохо? Для Гранара, наверное, хорошо. Но для нее..." Харвей поймал себя на том, что готов пожалеть королеву.

-- Вы всех сегодня хорошо рассмотрели? - прервала его мысли Хельви. Она снова встала, достала фарфоровые чашки с тонким голубым орнаментом клубящихся над зарослями бамбука облаков и аккуратно сцедила в них отвар вербены. - Какая гадость. Вам сахара добавить?

-- Можно не добавлять. - Деми покачал головой. - Пусть чуть остынет. Всех - это кого?

-- Ну всех. - пожала плечами королева. - Д'Орсини, отца Робера, Ламфа, Лоше Вебрана, беотийского посла,.. Дерлока, наконец.

-- Трудно сказать сразу. - Харвей принял из ее рук чашку и поставил на камин. - Во всяком случае я отличаю их друг от друга.

-- О, -- протянула королева, -- они очень разные. И представляют разные силы. - добавила она, садясь. - С каждой из этих группировок вам придется еще столкнуться.

Герцог подозревал что-то в этом роде. Со стороны королевы было большой любезностью дать ему некоторые пояснения о расстановке сил при дворе, а не выбрасывать, как щенка в океан. К тому же с завязанными глазами.

-- Безусловно опасаться стоит только Лоше Вебрана. - задумчиво сказала женщина. - Он ставленник фомарионцев и заинтересован в вашей смерти.

-- Почему? - не понял Деми. - Я и Фомарион? Какая связь?

-- Прямая. Фомарионский двор был вынужден согласиться с моим отказом Арвену. Внешне мы даже не испортили отношения. Как видите, послы присутствуют на торжествах, принесли дары и поздравления. Но, -- она подняла палец, -- если вы случайно упадете с лошади и сломаете себе шею, утоните, переплывая реку, сгорите на пожаре или просто заболеете и скончаетесь, Фомарион будет очень рад. Потому что я сразу стану молодой вдовой без необходимых отговорок. Понятно?

Харвей кивнул. Он уже сказал, что королева доходчиво объясняла положение.

-- Лоше Вебрану вы не должны доверять ни при каких обстоятельствах. Он - ваш первый враг.

"Я-то думал, что мой первый враг - Дерлок". - усмехнулся лорд. Королева поняла ход его мыслей.

-- Дерлок - большой ребенок. - спокойно сказала она. - И совсем не такой плохой, как кажется. В конце концов его не трудно понять. Но Босуорт никогда не пойдет ни на тайное убийство, ни на сговор с чужой страной. Самое большее - драка в цветнике, поединок в горах. Ну словом, что-нибудь вполне честное.