Альфред Бестер - Тигр. Тигр!

— Линк!

Оклик раздался где-то очень далеко. Непонятно откуда.

— Линкольн!

Пусть немного погодит. С этим Ричем придется…

— Линкольн Пауэл! Я здесь, идиот!

— Мэри?

— Не могу тебя найти.

— Через несколько минут буду с тобой.

— Линк, я уже третий раз пытаюсь тебя обнаружить. Если ты сейчас не выйдешь, ты пропал.

— Третий раз?

— За три часа. Линк, ну, пожалуйста… пока я еще в силах.

Он начал выбираться на поверхность. Но не мог сообразить, куда он должен двигаться. Вокруг бесновался вневременной и внепространственный хаос. Снова появился образ Барбары де Куртнэ, на этот раз — карикатура на эротическую сирену.

— Здравствуй, дух.

— Линкольн, богом тебя заклинаю!

Он заметался было в панике, потом взяла свое щупаческая выучка. Автоматически Пауэл выполнял все, что требовалось для осуществления отхода. В строгой последовательности захлопывались блоки; каждый заслон — шаг назад, все ближе к свету. На середине пути он ощутил, что Мэри рядом с ним. Она его сопровождала до самого конца, до тех пор, пока он вновь не оказался у себя в гостиной рядом с Барбарой. Словно обжегшись, Пауэл отпустил ее руки.

— Мэри, я обнаружил какую-то загадочную связь между ней и Беном Ричем. Они каким-то образом…

Мэри держала намоченное в холодной воде полотенце. Размахнувшись, она больно хлопнула им Пауэла по лицу. Только тогда он понял, что трясется, как в ознобе.

— Вся трудность в том… Понимаешь, пытаться по кусочкам воссоздать целое из обрывков сенсорных сигналов — это все равно что пробовать осуществить химический анализ, находясь в середине солнца.

Снова удар полотенцем.

— Ив том и в другом случае ты имеешь дело не с элементами, а с расщепленными частицами… — Пауэл увернулся от очередного удара полотенцем и внимательно посмотрел на Барбару. — Подумай, Мэри, бедняжка, кажется, в меня влюбилась.

Образ подмигивающей горлицы.

— Серьезно. Я там все время натыкался на себя.

— Да ну? А за собой ты ничего не замечаешь?

— Я тебя не понял.

— Чем объясняется, скажи мне, твой отказ послать ее в Кингстонский госпиталь? — спросила Мэри. — Чем ты объяснишь эти телепатические экскурсы, столь регулярно проводимые по два раза в день? И для чего тебе вдруг понадобилась компаньонка? Я вам скажу, что это значит, мистер Пауэл.

— Что же?

— То, что ты в нее влюблен. Влюблен еще с тех пор, когда увидел ее в доме Чуки Фруд.

— Мэри!

Вспыхнув, она бросила ему в лицо яркое комплексное изображение: он сам, и Барбара, и то, что Мэри подглядела несколько дней назад… то, что заставило ее побледнеть от ревности и гнева. Пауэл знал, что она не ошиблась.

— Мэри, милая…

— Не беспокойся обо мне. На меня наплевать. Послушай, ты в нее влюбился, а она ведь не щупачка. Мало того, она помешанная. Что ты в ней любишь? Ее лицо? Инстинкты? Какую часть от целого составляет предмет твоей страсти? Одну десятую? А остальные девять? Ты уверен, что ты их полюбишь? Будь ты проклят! И зачем я тебя вытащила, лучше бы сгинул там, в дебрях ее подсознания.

Мэри отвернулась и заплакала.

— Мэри, я умоляю тебя…

— Заткнись, — сказала она, всхлипывая. — Будь ты проклят! Тебе звонили. Из полиции. Ты должен срочно вылететь на Космическую Ривьеру. Там Бен Рич, он куда-то исчез. Одним словом, ты им нужен позарез. Ты нужен всем. Как видишь, я не исключение.

Глава 12

Пауэл уже десять лет не бывал на Космической Ривьере. Усевшись в полицейский аэроскутер, который прибыл, чтобы снять его с борта «Холили Куин», роскошного космического лайнера, Пауэл с любопытством смотрел вниз, разглядывая порт и раскинувшуюся за ним панораму. То, что он видел, больше всего напоминало шитое серебром и золотом лоскутное одеяло. И как всегда в эти минуты, он улыбнулся, представив себе сцену, которую его воображение рисовало ему каждый раз, когда он приближался к этому космическому курорту. Он вообразил себе, как исследуют Космическую Ривьеру, случайно натолкнувшись на нее во время путешествия, какие-нибудь первопроходцы из отдаленной галактики, суровые и серьезные диковинные создания. Как ни пытался он представить себе, что же они напишут в своих отчетах, ему это никак не удавалось.

— Это уже работка для Бесчестного Эйба, — пробормотал он.

Ривьера начала свое существование больше столетия тому назад, когда некий энтузиаст, помешанный на культе здоровья, создал для своей цели небольшой, всего полмили в диаметре, искусственный астероид — плоское блюдечко в космическом пространстве. Он нарастил на этом блюдечке коллоидную воздушную полусферу, установил атмосферный генератор и стал основателем колонии. За сотню с лишком лет в космическом пространстве вокруг блюдечка вырос целый пиршественный стол, занявший сотни миль. Каждый новый владелец участка просто-напросто добавлял к общему столу очередную милю, наращивал на ней атмосферу, и дело было сделано. К тому времени, когда специалисты, спохватившись, посоветовали придать Космической Ривьере более удобную и экономную шарообразную форму, сделать это было уже невозможно. Колония просто продолжала размножаться.

Скутер вошел в вираж, и под лучами солнца сотни полусфер заискрились в темно-синем космосе, как мыльные пузыри. В центре находился все еще функционирующий пансионат, построенный на участке основателя колонии. Вокруг были отели, луна-парки, санатории, лечебницы и даже кладбище. Со стороны Юпитера располагалась гигантская пятидесятимильная полусфера, покрывавшая заповедник Космической Ривьеры. Здесь посетитель получал с каждой квадратной мили куда больше природы и погоды, чем на любой естественно образовавшейся планете.

— Слушаю вас, — сказал Пауэл.

Сержант полиции, волнуясь, начал рассказывать.

— Мы все делали по инструкции. Выпустили за Хэссопом Недотепу. Ловкач шел следом. Потом девушка Рича выловила Недотепу…

— О, так это девушка его выловила?

— Ага… Бедовая такая красотка, зовут Даффи Уиг.

— Вот дьявольщина! — вспыхнул Пауэл. Сержант поглядел на него с удивлением. — Как же так, я сам ее допрашивал, и хоть бы… — Он осекся. — Выходит, и я сел в калошу. Да послужит мой пример вам уроком. Если имеешь дело с красивой девушкой… — Он не договорил и потряс головой.

— Так вот, значит, — продолжил свой рассказ сержант, — девушка выловила Недотепу, а едва только взялся за дело Ловкач, как Рича понесла нелегкая сюда.