Игорь Дручин - Полигон неожиданностей

- Смолкин Серафим Юрьевич, четвертый курс, мехфак, четырнадцать баллов за сессию. Оценка по теории вождения снижена на балл по субъективному мнению директора.

- Видал, как они со мной разговаривают?-усмехнулся Баженов.- Ни тени почтения.

- Значит, не заслужил,-в тон ему ответил Алферов.- Ты же ему всю карьеру испортил! Да и не признает он твою тройку. За что хоть снял этот злополучный балл?

- Объясни, Смолкин.

- По приказу, за введение экзаменатора в заблуждение.

- А ты, что же, не согласен с приказом?- полюбопытствовал директор.

- Вы же доверяете автоматам?

- Софистикой увлекался?

- Нет, логикой!

- Ну, как они тебе?- спросил директор Алферова, по заслугам. Не первый курс... Иди.

Сима также молодцевато вернулся на свое место в четверке.

Директор проводил его взглядом, зачем-то пододвинул к себе листки с фамилиями конкурсантов, бегло просмотрел списки, потом отодвинул их и сказал будничным тоном:

- Давайте быстро и четко. Кто будет говорить от имени группы?

- Миша,- подтолкнул Субботина Александр,- твоя идея.

- Нам все равно сдавать групповые испытания. Пусть будут самые трудные. Хотим пройти испытания на полигоне вне конкурса.

- Это еще надо заслужить!

- У нас проходные баллы.

- Так-то оно так, но вы же отказались?

- Да. От расформирования группы. Вы же знаете, мы всегда вместе.

- Еще бы! Вот вы где сидите со своими фокусами!

Директор для убедительности похлопал себя по шее.

- Просто мы хотим доказать, что это не фокусы, а вполне серьезно.

- Ну что с ними делать, Василий Федорович?

- Смолкин! Сколько у тебя баллов по вождению?

- Шесть.

- Вот как? Что же ты мне раньше не сказал?- обернулся Алферов к директору.

- Вождение в этом семестре не засчитывалось.

- Послушай, может, включим их все-таки?

- Ты мне, Василий Федорович, курсантов не порть. Возвращаться к решенным вопросам не будем. Идите. Ваша просьба удовлетворена.

Они стартовали первыми. В этом не было преимущества: последующие экипажи могли учитывать их график и по времени прохождения отдельных препятствий судить о сложности трассы и количестве ловушек. Кроме того, их график будет постоянно держаться на прицеле, а это тоже немаловажно.

Сима сразу взял приличную скорость. Субботин с планшетом выполнял роль штурмана. Еще до старта они вместе обсудили все детали трассы и решили выбрать наиболее сложный путь. Четыре года кое-чему научили. На простых с виду участках всегда можно было ожидать неприятностей, а здесь лунный полигон повышенной трудности.

Скорость росла, и Сима, усиленно ворочая рычагами, замедлял или ускорял то левую, то правую группу колес, помогая вездеходу точно вписываться в запрограммированный маршрут, а при необходимости корректируя его слишком прямолинейное направление. Они благополучно обогнули гряду и выскочили на поле, усеянное мелкими кратерами. Сима сбавил скорость и запетлял, огибая воронки. Планетоход имел независимую подвеску, и небольшие препятствия или кратеры с пологими склонами можно было проходить с ходу, но, учитывая Снмину изворотливость, решили не прельщаться прямой дорогой. Благо получно проскочив кратерное поле, выскочили к расселине. Через нее и был проложен маршрут, но в последний момент Михаилу почудилась западня и он скомандовал:

- Бери левее, по пологому склону!

Хорошая реакция Смолкина спасла планетоход от опрокидывания при резком повороте, а запас скоросги позволил преодолеть с ходу достаточно крутой склон. На вершину поднялись, уже практически полностью потеряв инерцию, но зато вниз Сима погнал планетоход так, что даже пыль завилась... Пока все проходило нормально. Полигон был не велик: всего десять на десять километров, но по заданию трасса выбиралась с расчетом, чтобы пройти по нему не менее ста. В этом были свои сложности, так как, пересекая полигон в разных направлениях, экипаж с большей степенью вероятности попадал в тщательно замаскированные ловушки, будь это топкая вязкая жижа, яма или обвал, не говоря уже об уклонах, точно рассчитанных на опрокидывание и широко разбросанных по всему полигону. Другая сложность заключалась в том, что каждый сознавал, что за всеми действиями экипажа не только ведется пристальное наблюдение комиссией, но и любой шаг их записывается на видеоэлемент. Делалось это для разрешения недоразумений, так как любой эпизод или спорное положение в действиях экипажа можно было проследить заново, с любой степенью замедления. Психологически эффект постоянного присутствия комиссии на первых порах сковывал, но теледатчики обычно маскировались под внутренний интерьер вездехода, и о них скоро забывали. Кроме внутренних, на вездеходе устанавливались и теледатчики обзора, чтобы при необходимости наблюдать не только за продвижением транспорта, но и видеть работу экипажа при выходе наружу.

- Ну, как они тебе? - спросил директор Алферова, наблюдавшего за прохождением первого экипажа.

- По-моему, ничего. Прошли четверть пути и не попали ни в одну ловушку. Тебе не кажется, что сделаны они примитивно, на простаков?

- Вот я посажу тебя на вездеход и прогоню по полигону,- обиделся Баженов.- Даром, что ты знаешь, где они расположены, влетишь, как миленький. К нам на повышение квалификации присылают куда более опытных водителей, и они садятся. Меньше трех никто не минует.

Вездеход перевалил через холм и попал в широкую ложбину. Здесь можно было спокойно идти по ровному дну, но Смолкин, по указанию Субботина, повел машину по пологому склону.

- Плакала еще одна ловушка,- засмеялся Василий Федорович.- Сейчас они благополучно проскочат твою хитрую воронку. Нет, я все-таки жалею, что не настоял на допуске их к конкурсу.

- Экипажу принять правее,- скомандовал директор. Алферов поморщился, но ничего не сказал. Просто ему стало неприятно, что Баженов прибегает к приемам, которые трудно назвать честными.

Сима резко притормозил и осторожно съехал на обманчивое своей ровнотой дно ложбины. На пути оказался небольшой, шириной метров десять, блюдцеобразный кратер с пологими склонами. Чтобы его объехать, пришлось бы делать слишком крутой поворот, и Смолкин направил вездеход прямо.

- Куда?- заорал Субботин.- Обойди эту сковороду. Не чувствуешь, что ли, нас хотят поджарить!

- Масла не хватит,- пробурчал Сима, закладывая такой крутой вираж, что вездеход накренился вправо, а освобожденные от опоры колеса левой стороны закрутились в воздухе над краем кратера. Уже проскочив кратер, вездеход опустился на левую сторону, слегка задевая колесами бровку склона. Этого оказалось достаточно, чтобы рыхлый грунт сполз в середину, и дно кратера рухнуло вниз.