Михаил Татьянин - Он улетел

Не знаю, сколько прошло времени, только выступили из сумрака силуэты деревьев да моя штормовка намокла от росы. Вдоль по Белянке повалил густой туман, поднимаясь широкими полосами над водой, а затем передо мной появился Алеша. Значит, уже рассветало, и он должен был лететь. Я почти смирилась, и все же... потерять все, вот так, на рассвете жизни, как это ужасно больно, какой опустошенной себя чувствуешь. Жены декабристов были счастливы пойти за ними на край света, я не могу даже этого. У меня свой долг.

Мы сели в обнимку, я целовала его, как никогда раньше, не стесняясь всего мира, прижималась к нему, тоже запоминала его. А первое, что я у него спросила... Я спросила у него:

- Как же ты все-таки полетишь?

- Я прошел курс обучения. Теперь я знаю практически столько же, сколько он. У них есть аппарат, вроде передатчика информации из мозга в мозг. Теперь я наполовину житель Зиамы, - пошутил он, но не было ни смеха, ни улыбки в его словах.

- Зиама... Что это?

- Так называется их планета. Очень похоже на нашу, правда?

- А кто... они? Ты что-нибудь о них узнал?

Я понимала, конечно, что от этого ничего не изменится, но мне хотелось убедиться, что они такие, какими я их себе представила, не внешностью, разумеется, а тем, что у нас называется душой.

- Они разумные, и в этом похожи на нас. Они создали знание и умножают его, Значит, они нам братья. У них есть жизнь, а значит, есть заботы, радость и горе. У них есть и вдохновение, и вкус жизни, они многое умеют и хотят уметь еще многое. Малыш, пойми, я должен сделать все, чтобы они не погибли...

Слушая Алешу, я скорее почувствовала, чем увидела, как он неуловимо изменился: построжел, и словно еще глубже стали его глаза - они видели теперь много дальше.

- Понимаешь, добро всегда воздается сторицею. Может быть, наш поступок будет пропуском в звездные миры.

Меня окатило волной благодарности из-за того, что Алеша так сказал: наш поступок. Мой любимый был самым добрым и самым внимательным. А он продолжал, увлекшись:

- Мне понятно, почему погибла экспедиция - наши физики давно рассчитали все это теоретически. Шлюпка была выброшена до того, как они попали под сферу Шварцшильда, пересекли горизонт черной дыры. А он, наш гость, создал гипотезу, которая может объяснить природу черных дыр и даже больше - всей Вселенной. Он был гениальным ученым своей планеты. Теперь понятно, почему для спасения выбрали именно его. Он очень мучился этим, и представляешь, каким сильным был для него удар, когда он понял, что не долетит до своей обреченной планеты, не предупредит несчастье! Он предположил, что в космосе одновременно существуют и пересекаются несколько систем пространства-времени, несколько миров. Через определенные циклы происходит их смещение относительно друг друга - что-то изменяется в них самих - и органами, производящими эти смещения, являются черные дыры. Понимаешь, они вроде пуговиц, на которые застегнута наша вселенная, это особые точки напряжения, перераспределения энергии между мирами. Он создал методику обнаружения звезд, которые со временем превратятся в черные дыры. Это великое открытие должно стать известным всем обитателям космоса. И тем более нужно спасти его планету... Иначе будет страшно - расстегнется пуговица, и разверзнется пропасть...

Я уже представляла себе это, без всяких объяснений. Я смотрела на небо. Звезды сияли вверху, как песчинки, просыпанные из разбитых песочных часов. С каждой минутой их становилось все меньше - время уходило. И я уже не могу вспомнить самое последнее - какие-то отрывочные картины: высокая фигура Алеши на фоне неба (я смотрела на него снизу вверх?): матовый черный параллелепипед, задвинутый в нишу под скалой (Алеша сказал, что на него произвело впечатление сказанное мной об ущербе, какой он, сам того не желая, наносит Земле, и это был его саркофаг, со специальным отсеком для информотеки и устройством, которое подаст сигнал, когда на Земле прекратятся убийства людей); дорога... Алеша вывел меня на нее, чтобы я не находилась рядом с кораблем во время старта. И все, все... Все! Не требуйте больше от меня ничего. Я запомнила все это, во мне днем и ночью без перерыва прокручивается эта пленка, и каждый раз я заново провожаю Алешу...

Извините, я сейчас приду в себя, успокоюсь. У меня бывают срывы... Ну вот, уже все, лучше. Спасибо, я выпью глоток. Все в порядке. На чем я остановилась? А, да, да-да, я вспомнила. Потом наступил грохот - резкий, как весенний гром. Зашаталось все: горы, небо, я сама... Больше ничего. Не помню. Оказалась здесь, в больнице.

Только, знаете, с тех пор я стала видеть не звезды в ночном небе, а пустоту между ними. Где-то там мой Алеша. Он летит к Зиаме. А может его уже подобрали их корабли.

Вы знаете, я надеюсь, что он вернется, Еще до того, как я умру...

Разговор в ординаторской:

- Типичный случай. В горах был обвал, что, впрочем, довольно нетипично для этих мест. Ее друг, видимо, погиб. А она еще долго не оправится от шока. Но делаем все возможное.

- Но она так логично рассказывает, ведь серьезного расстройства у нее нет?

- Брось. Могут быть побочные эффекты. Поработаешь подольше, такого наслушаешься... Девочка экзальтированная, впечатлительная...

- На всякий случай позвоню в обсерваторию. - В трубку: - Скажите, пожалуйста... Что?!