Пол Картер - Тайна бриллиантовых колец

Открывшееся зрелище заставило ее мысленно выругаться. Гараж был забит хламом. Печки, кресла-качалки, холодильники, кухонные стулья, алюминиевая лодка с веслами, картины в обколотых рамах из позолоченного гипса, коврики, лыжи, мешки с картошкой...

- Так... - произнесла наконец Мойра. - А вот это точно не мой дом 224B по Элм-стрит. Когда я сюда переехала, гараж тоже был забит, но хозяйка расчистила эту половину, чтобы я могла ставить машину.

- Может, поговорим с твоей хозяйкой? - предложил Хал.

- Не стоит, - ответила Мойра и повела его вокруг дома, к лестнице черного хода. Когда они поднялись на второй этаж. Хал собрался постучать, но Мойра удержала его. Ключ, который она достала из сумочки, подошел к замку. Мойра бесшумно открыла дверь, и они вошли.

Кухня выглядела приличнее, чем дом: современная, функциональная и безукоризненно чистая. Мойра проверила один из шкафчиков.

- Что ж, во всяком случае, эта Мойра Мэдисон предпочитает те же продукты, что и я, - заметила она и открыла дверь кладовки. На полках в два ряда стояли стеклянные банки. - Ага! Хозяйка вечно задаривала меня своими домашними консервами: томатами, яблочным соусом, свеклой. Терпеть не могу консервированные томаты.

Хал прошел следом за ней в небольшую столовую, где стоял стол с четырьмя стульями. Мойра постучала по хрустальному стеклу симпатичного шкафчика для посуды:

- Хм. Ее вкусы подороже моих. Я себе такой посуды не позволяла. Они прошли в холл, окна которого выходили на фасад. - Если это моя квартира, - сказала Мойра, - то спальня должна быть здесь.

Они переступили порог соседней комнаты и застыли.

А Хал еще думал, что Мойра не из тех женщин, которые вопят.

Тело лежало, наполовину свесившись с кровати и упираясь в пол головой и плечами. Рядом с тумбочкой валялась разбитая лампа. Длинные вьющиеся иссиня-черные волосы склеились от крови.

Темнее, чем у вас, сказал продавец...

На среднем пальце левой руки поблескивало красивое обручальное кольцо с семью бриллиантами.

Хал быстро обошел кровать и потянулся к трубке телефона, но его остановил резкий возглас Мойры:

- Что ты собираешься делать?

- Звонить в полицию, конечно!

- Прекрати! Вечно тебя тянет звонить в полицию. Положи трубку, сотри свои отпечатки и ступай на кухню.

- Но почему... - начал было он, плетясь следом, как мальчишка.

- Заткнись!

Когда они оказались на кухне, Мойра отыскала в выдвижном ящичке лист оберточной бумаги, уселась за стол и начала набрасывать какую-то схему, сосредоточенно хмуря брови.

- Пока я разбираюсь, можешь сварить кофе. Кофеварка там, возле плиты. Просто воткни ее в розетку.

Хал молча выставил на стол сливки, сахар, чашки и блюдца, потом уселся рядом с ней. Мысли в его голове вертелись, словно огненное колесо во время фейерверка на День независимости. Мойра оторвалась от листка бумаги и взглянула на его унылую физиономию.

- Пожалуй, я была с тобой несколько грубовата, - негромко призналась она и быстро чмокнула его в щеку. Потом постучала по столу тупым концом карандаша. - Смотри. Мне кажется, это должно выглядеть так.

Она разделила лист на три колонки, обозначенные "Никсон", "Кеннеди" и "Сьюзен Б. Энтони". Колонки соединялись стрелками.

- Взгляни, - начала она, - вот это ты - Хал-1. В своем мире ты купил кольцо за наличные и подарил его Мойре, которую тоже назовем "первой".

- Можешь и дальше называть ее "леди Макбет", - пробормотал Хал.

- Мойра-1, - продолжила она, не обратив внимания на его слова, вернула тебе кольцо, и ты помчался в "Голубой бриллиант", чтобы вернуть деньги. А по дороге каким-то образом перебрался сюда, в третью колонку.

- Допустим...

- Белокурую бестию мы назовем Хал-2. Он дал мне деньги, так что назовем меня Мойра-2. Я купила кольцо. Потом мы поссорились, и я поехала в "Голубой бриллиант", чтобы возместить хотя бы часть денег, и тоже угодила в третью колонку.

Она сделала паузу. Хал промолчал.

- Хорошо. В мире третьей колонки живут Хал-3 и Мойра-3. Он купил кольцо в рассрочку, и на этой шаткой финансовой основе они поженились. А поскольку третья колонка соответствует этому миру, то запись о покупке имеется в "Голубом бриллианте".

- Правильно.

- Но вот тут-то и начинается чертовщина. Больше не должно быть никаких Халов и Мойр. В тех трех мирах, которые мы пока обнаружили, для четвертой Мойры и четвертого Хала попросту нет места. Три вселенные, три Мойры, три Хала... да, я приняла твое фантастическое объяснение, как единственное разумное - на настоящий момент. Но если нет четвертой пары, то откуда взялся второй чек в "Голубом бриллианте" и... - спокойный голос Мойры дрогнул, - ... и та несчастная девушка в спальне?

- И, следовательно, ее тоже зовут Мойра. У нее на пальце такое же кольцо с бриллиантами.

- Да. Господи, верно, - печально произнесла Мойра.

- А вдруг есть и четвертая вселенная, родной дом Мойры-4 и Хала-4?

- Сомневаюсь. Иначе те два чека не оказались бы в одной вселенной и в том же самом ювелирном магазине. Помнишь, ведь у продавца не было чеков после твоей или моей покупки за наличные, значит, эти чеки остались у нас дома - в Никсонленде и Кеннедиленде.

Хала ее объяснение не удовлетворило:

- Нет, слишком много неясностей. Кто ее убил? Возможно, Хал-4. А может, и не он. Она - и ты - выбрала для жилья не очень-то благополучный район, и ее мог убить обычный вор.

- Обычный вор не оставил бы на пальце кольцо. Нет, тут что-то не стыкуется. Если честно, то страшно.

- Тебе?! - Вопрос прозвучал как комплимент, и она приняла его, слабо улыбнувшись.

- Нет, то был не вор, - повторила она. - Но и не Хал-4.

- Кто же тогда?

- Вот это меня и пугает. Нарушается принцип достаточности. ТРИ мира и ЧЕТЫРЕ Мойры. Ты в детстве играл в игру под названием "Поездка в Иерусалим"?

- Мы ее называли "Музыкальные стулья".

- Ясно, значит, ты не ходил в баптистскую воскресную школу. Ну помнишь: убирают один стул, музыка останавливается, и все бегут занимать места. Тот, кому не хватает стула, выбывает из игры.

- Боже милостивый!

- Вот именно. Боже милостивый. Кто-то старается подвести баланс в бухгалтерских книгах Вселенной, и это ему почти удалось.

- Прекрасно сказано, м'с Мэдисон.

Знакомая невозмутимость голоса наполнила их ужасом. Они резко обернулись к двери в холл. В проеме, все в том же неброском сером костюмчике, стоял продавец из ювелирного магазина. Одну руку он держал во внутреннем кармане пиджака.

- Я задолжал вам объяснение, - продолжил он едва ли не виноватым тоном. - Есть математическое понятие, известное как "теорема Геделя"...

- А-а! - воскликнула Мойра, словно нашла разгадку. Халу, однако, понятнее не стало, и он даже в столь напряженный момент не удержался от удивленного вопроса, адресованного себе: "Неужели эта женщина ко всему прочему еще и закончила математический факультет?"