Виктор сапарин - Новая планета (сборник)

Под влиянием центробежной силы кровь отлила от головы к ногам.

Штурман на минуту потерял сознание. Сергей, по его словам, так обессилел, что не мог шевельнуться.

— Нет, мы советские люди, — упрямо прошептал пилот, не снимая пальцев ослабевших рук с кнопок управления.

— Понимаешь, — рассказывал мне Сергей, — нацелил все-таки ракету и посадил здесь, в степях.

Мы болтали о том, о сем и не заметили, как прошел целый час.

Я собрался уже прощаться, как вдруг вспомнил про ту диковинную планету, насчет которой морочил мне голову перед отлетом Сергей.

— Ну, а встретили вы ту планету, — спросил я. — снимки которой ты мне показывал?

— Разумеется. Мы пролетали очень близко и даже садились на нее. Правда, не особенно удачно.

— Что же это за планета? — воскликнул я. — Поблизости от Луны нет никаких планет. Ты шутишь?

— Дядя, ты очень недогадлив. Ты живешь на этой планете уже шестьдесят лет.

— Как?

— Это та самая земля, на которой мы с тобой сейчас находимся.

— Какая же это новая планета? — возмутился я. — Э-э… Милый, не ожидал от тебя такой штуки! Ты предлагал пари, а теперь выкручиваешься.

— Дядя, — Сергей посмотрел на меня с искренним состраданием, — Ну как ты не понимаешь? Это самая настоящая новая планета.

— Ну, знаешь… — продолжал я возмущаться. — Смотря, с какой точки зрения.

— Ну, давай взглянем, так сказать, из мирового пространства… Хочешь? Поставь себя на место астронома Марса или, допустим, Венеры. Правда, там нет разумных обитателей, — это теперь доказано. Но предположим, что они есть!

— Если эти астрономы так же внимательно изучают нашу Землю, как мы соседние планеты, они уже давно имеют точное представление о земном шаре.

— Вот именно. И вдруг открывают новую планету!

— Не понимаю.

— Ты только представь себе. На планете, которую марсиане и жители Венеры разглядывают в свои телескопы и фотографируют, может быть, уже не одну сотню лет, появляется вдруг неизвестно откуда новое озеро. На марсианских картах Земли его никогда не было. Марсианские астрономы протирают глаза, но факт остается фактом: появилось озеро. «Узбекское море», называем мы это искусственное водохранилище. Оно создано руками советских людей, чтобы изменить природу Земли так, как это нам нужно. Марсиане назовут его, конечно, по-своему и скрупулезно отметят на своих картах Земли. Марсианские ученые начнут высказывать разные предположения о причинах появления озера. Пойдут споры. А в это время на хорошо изученной ими поверхности планеты обнаруживается еще одна новость: в телескопы видны какие-то слабые линии. Эти линии с каждым годом делаются все заметнее. Огромная территория заштриховывается зелеными черточками, словно нанесенными рукой какого-то космического гиганта. Для нас это лесные полосы, изменяющие природу степей. А для марсиан это предмет новых споров и толков. Марсианские ученые не успевают выступать с гипотезами. Открытия сыплются одно за другим: не существовавшие прежде каналы, искусственные озера, другая окраска планеты на значительной части ее поверхности — и все это за каких-нибудь три десятка лет, тогда как до этого ничего не менялось. Конечно, с точки зрения жителей Марса и Венеры, это равносильно открытию новой планеты. Во всех марсианских книгах, если бы они там были, Земля описывалась бы до сих пор совсем другой.

— Ну, хорошо, — согласился я. Я был наполовину покорен логикой доводов Сергея. — А с земной точки зрения?

— А с земной — тем более. Ведь мы не только изменяем облик планеты, на которой живем, но и самую жизнь человеческую на Земле. Человек же — самое важное во всей истории Земли. Тебе как историку это отлично известно. А если уж говорить о физическом мире планеты, то возьми любой учебник прошлых лет, даже не очень старый, и посмотри хотя бы описание климата в различных зонах в нашей стране. Есть что-нибудь похожее? А распространение растительности по зонам и поясам, северные границы, южные границы — что-нибудь осталось от этих границ? Нет, мы живем на новой Земле. На Земле, во многом переделанной руками советского человека. И знаешь, что я тебе скажу, дядя?

— Что?

— Наш космический полет был первым. Будут еще полеты. Все дальше и дальше. Человек побывает и на Марсе и на Венере. Что он там увидит, нам трудно даже сказать. Но что касается меня, то самой интересной из планет я считаю Землю. Особенно с тех пор, как деятельность человека на ней приобрела космические масштабы. Я имею в виду то преображение земли, которое осуществляется советскими людьми. Оно началось на шестой части планеты и разливается все шире.

— Ну, хорошо, — сказал я. — будем считать, что я проиграл пари.

Сергей засмеялся.

— Ладно, — сказал он. — Я не буду требовать с тебя расплаты.

— Дай мне на память те фотографии, что ты показывал мне тогда, — попросил я.

— Снимки новой планеты? Пожалуйста!

Он прислал впоследствии мне их — только не те, а новые, сделанные во время космического путешествия. Я увеличил фотографии и использую их как пособие при преподавании истории.

По-моему, эти снимки весьма поучительны именно с точки зрения истории человечества.

ДЕНЬ ЗОИ ВИНОГРАДОВОЙ

Низкий зеленый лимузин ничем не выделялся среди автомобилей, замерших у перекрестка. Разве только тем, что колеса его заехали за разграничительную черту — белую полосу, которая разделяла шоссе на две равные части.

Прегрешение было небольшое. Но известно, как строги в своих требованиях регулировщики уличного движения. Сержант Остапчук, дежуривший в этом оживленном месте загородного шоссе, сделал знак водителю зеленой машины: задержаться для объяснений. Вслед за тем свободным поворотом всего корпуса милиционер двинул вперед застоявшийся поток машин.

Вместе с другими тронулась и зеленая машина. Когда она огибала Остапчука, тот нагнулся, чтобы сделать замечание непослушному водителю, но увидел, что… шофера нет. Остапчук ясно различил баранку руля из пластмассы нежно-кремового цвета и такие же шарики на концах рычагов, но больше ничего не обнаружил.

Был ясный летний полдень. Солнце заливало ослепительным светом ветровое стекло и пустое переднее сиденье автомобиля. Лимузин проследовал мимо ошеломленного милиционера и, прежде чем тот успел опомниться, укатил по шоссе.

Прошло всего полминуты, а Остапчук уже звонил на соседний пост: он передал описание машины и категорически потребовал задержать ее.

Но легко сказать: задержать. На следующем перекрестке регулировщик повелительно поднял перед зеленым лимузином руку в белой перчатке. В то же мгновение ему стала ясна необдуманность поступка: ведь лимузин, если верить заявлению Остапчука, был без водителя. Смешно отдавать какие-то приказания пустой машине.