Виктор Сапарин - Удивительное путешествие (сборник)

Виктор Сапарин

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Научно-фантастические рассказы

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ

Было очень жарко, и я с удовольствием укрылся в голубой тени минарета, ажурный силуэт которого четко вырисовывался на фоне безоблачного неба. Шагах в пятидесяти от меня группа людей в спортивных костюмах стояла около какой-то покосившейся избушки с соломенной крышей. На крыше избушки виднелось гнездо аиста, немного поодаль усиленно махала крыльями, хотя не было никакого ветра, типичная голландская мельница. Старая, седая женщина в большом белом чепце и туфлях с крутыми носками сидела у порога за прялкой. Эта мирная идиллия не нравилась толстому человеку в белой рубашке с засученными рукавами. Он размахивал блестящим рупором, что-то горячо говорил, требовал, чтобы мельница вертелась то медленнее, то быстрее, и два раза пересадил старушку с прялкой.

Я первый раз был на кинофабрике и с понятным любопытством оглядывался вокруг. На большом участке под открытым небом расположились постройки, относящиеся ко всевозможным эпохам и к различным местностям земного шара.

Но меня интересовало другое.

Я искал своего друга Анатолия, которого не видел уже пять лет. Мы подружились на фронте, но вскоре после окончания войны Анатолий был демобилизован и все эти годы работал в исследовательском институте где-то здесь, по соседству с киностудией.

Мне указали на странный павильон яйцевидной формы, расположенный в стороне. Исполинское яйцо серебристого цвета лежало на дороге; серая лента асфальта как бы входила в него с одного конца и выходила из другого.

Я стоял у этого яйца и не знал, что делать дальше. Огромные створки ворот выпуклой формы были закрыты так плотно, что шов их едва угадывался на алюминиевой поверхности. Внезапно открылась маленькая боковая дверка, и из павильона вышел Анатолий.

— Вот и отлично, — сказал он, увидев меня. — А я тебя жду с утра. Очень обрадовался, когда ты позвонил мне по телефону. Собираюсь сегодня совершить небольшую поездку. Буду рад взять тебя с собой.

Я возразил, что тащился в такую даль по жаре вовсе не для того, чтобы еще куда-то ехать. Я хочу видеть замечательное изобретение, которое он обещал мне показать.

— Ну да, — согласился благодушно Анатолий, — это изобретение и предназначено для поездки. Мы говорим об одном и том же. Да ты входи!

И он посторонился, пропуская меня внутрь.

Переступив порог, я очутился в огромном ангаре. Меня охватило приятное ощущение прохлады. Она создавалась, должно быть, благодаря тому, что краска, которой был выкрашен снаружи павильон, отражала солнечные лучи.

Внутренние стенки огромного яйца были жемчужно-белого цвета. Однотонная окраска, отсутствие углов и ровное, без теней освещение создавали странный зрительный эффект. Стены помещения незаметно переходили в потолок. Они то казались близкими, то как бы раздвигались и временами даже словно совсем исчезали, таяли.

Темная асфальтовая лента тянулась через ангар — дорога на самом деле пересекала яйцо.

Посреди ангара, на асфальтовой дорожке, стояло нечто среднее между автобусом, пассажирским самолетом и моторной лодкой. В низком кузове обтекаемой формы не было и следов мотора. Машина лежала прямо «на брюхе», напоминавшем днище плоскодонной лодки. С обеих сторон кузова виднелись широкие, но короткие выступы — зачатки недоразвившихся крыльев.

В общем вся эта штука напоминала гигантского серебристого жука.

Оглядев внутренность ангара, я не заметил там больше ничего, кроме еще одного яйца, подвешенного на системе блоков под потолком, прямо над машиной. Это жемчужно-белое яйцо было сравнительно небольшого размера — приблизительно с киоск для продажи мороженого. В яйце я разглядел несколько мелких квадратных окошек.

Бросалась в глаза несоразмерность просторного ангара с единственной машиной, которая стояла внутри, занимая сравнительно мало места. Но я не успел высказать своего удивления — Анатолий предложил мне занять место в странном экипаже.

Внутри сухопутной лодки (не знаю, как иначе назвать эту машину) находились удобные мягкие сиденья. Одно из них впереди — предназначалось для водителя. Перед ним помещался небольшой пульт с полудюжиной кнопок и обычными приборами: спидометром, часами, панелью радиоприемника. Ни рулевого колеса, ни чего-либо похожего на него не было. Сиденье водителя помещалось значительно ниже пассажирских мест. Когда Анатолий уселся, он точно утонул в своем кресле. Такое устройство кузова было явно рассчитано на то, чтобы предоставить как можно больше удобств пассажирам: водитель не мешал им смотреть в большое переднее окно.

Около каждого пассажирского места находилось боковое окно. Наконец в задней части кузова я увидел еще одно окно, почти такое же большое, как переднее.

Бесспорно, это была туристская машина, предназначенная для экскурсий. Но как же она передвигается?

Я уселся на одном из мест, поближе к водителю.

Анатолий оглянулся и поднес к губам переносный микрофон.

— Все готово?

— Готово, — ответил голос из радиоприемника.

— Поехали!

И Анатолий нажал какую-то кнопку.

Раздалось едва слышное стрекотание. Я даже не понял, откуда оно идет. Никаких других звуков мотора я не слышал за все время этой удивительной поездки. Впрочем и этот слабый шум был заглушен музыкой, которая полилась из радиоприемника.

Передняя стена ангара раскололась и стала расходиться в стороны. Потоки солнечных лучей хлынули в помещение и залили асфальтовую дорожку, на которой стояла наша машина.

Анатолий нажал вторую кнопку.

Машина, не вздрогнув, тронулась с места. Она двинулась плавно, как бывает во сне. Я не чувствовал тряски, не слышал шороха колес.

Все быстрее неслась навстречу гладкая дорожка. Слева показались и стали убегать назад знакомые строения студии. Справа замелькали дачи в березовой роще.

Мы выехали на шоссе. Машина тенью скользила по асфальту. Анатолий сидел, откинувшись в своем кресле, и, не обремененный заботой о руле, только изредка касался рукой какой-нибудь кнопки на пульте. Машина, казалось, сама знала, как нужно себя вести.

Но как же мы ни на кого не налетали? Правда, встречные машины проносились по другой стороне шоссе. Но мы обогнали несколько грузовиков. Рабочие, сидевшие на каких-то бочках, не сводили глаз с нашего экипажа, видимо, пораженные его диковинным видом.