Ник Саган - Лабиринты рая

Повторить это еще раз: я не чувствовал себя мертвым.

Откуда тебе знать, как чувствуют себя мертвые? Теперь ты просто призрак. Добро пожаловать в новое пристанище.

Но я не могу проходить стены насквозь.

Тогда ты вампир, обреченный вечно бродить по земле.

Вампир? Я? Но это просто смешно. У меня такая же кровь, как у любого другого.

Ты убил Лазаря.

Этого отрицать я не мог, впрочем, не мог и согласиться с этим. На меня давило страшное чувство вины, в туманных, расплывчатых воспоминаниях причудливо переплетались истина и вымысел. Я считал себя вполне порядочным человеком, но казалось, во мне поселилось какое-то безумие.

К тому же в глубине души я по-прежнему был уверен в своей невиновности.

Наполнив раковину и сложив ковшиком ладони, я плеснул воды себе в лицо. Капли скатывались с кожи, стекая в раковину, от них разбегались круги. А над этими кругами… я не мог поверить своим глазам…

Капли в зеркале возникали как будто из воздуха. Они становились видимыми, как только стекали с моего лица, но ни на секунду раньше.

Взяв нож за самый кончик, я подбросил его. Как только я выпустил его из рук, нож стало видно в зеркале. Я поймал его — нож опять стал невидим.

Похоже, я был человеком, не склонным отражаться в зеркале.

Я поднес нож поближе к свету.

Я внимательно посмотрел в воду.

Нигде не было моего отражения.

— Может быть, я совершил убийство из-за какого-то дежа вю, — пробормотал я вслух. Тембр моего голоса показался мне странным. И без зеркала я мог понять, что у меня белая кожа и рыжие волосы. Выдернув прядь волос, я убедился, что они действительно ярко-рыжие.

Хоть что-то. Но я по-прежнему не знал, как выглядит мое лицо. Я попытался определить на ощупь. Вверх, вниз, влево, вправо, провел по лицу рукой. Обнаружил два глаза, нос, губы, зубы, язык, подбородок, уши. Ничего необычного. Я искал шрамы, но их у меня не было, — никаких физических недостатков.

Опять раздался невыразительный голос, словно пульсируя, он шел одновременно отовсюду и ниоткуда.

«Хо… бы… удо… обсу… в…»

Мои мускулы рефлексивно сжались.

— Заткнись! — зарычал я.

Удивительно, но голос сразу же смолк.

Наверное, мне следовало обрадоваться, но радости я не почувствовал. Какие отвратительные, надоедливые тюремщики — разве станут они меня слушать? По зеркалу, словно стигматы, побежали буквы, слова возникали целиком:

ТАКАЯ ФОРМА ОБЩЕНИЯ ЛУЧШЕ?

Я разозлился еще больше.

— Оставь меня в покое!

ЕСЛИ ТЫ ЗАНЯТ, Я МОГУ ВЫДЕЛИТЬ ДЛЯ ТЕБЯ ПРОСТРАНСТВО.

Я ударил зеркало кулаком. Я бил по нему до тех пор, пока все буквы не исчезли, пока не разбил костяшки пальцев, пока раковина не наполнилась осколками, а вода в ней не покраснела от крови. До тех пор, пока не выразил свою точку зрения. Воцарившаяся после этого тишина буквально оглушила меня.

Руки мои кровоточили. Я был весь в крови и весь покрылся испариной. Мне едва удавалось сдерживать стоявшие в глазах слезы.

Как это ни странно, но за зеркалом ничего не оказалось. Я рассчитывал найти там проход в другое измерение. Я с удовольствием посидел бы сейчас где-нибудь за бутылочкой текилы.

Я порылся в аптечке, нашел набор первой помощи, перевязал руки. «Как глупо», — подумал я. Минуты две или три я смотрел на перебинтованные руки, мне так было жаль себя. Наконец я вернулся в комнату в стиле сафари, туда, где стояла огромная кровать красного дерева.

Никаких опознавательных знаков, никаких бумаг. Никаких дневников. Совсем немного зацепок: одежда (необычные фасоны и покрои, в основном черного цвета, несколько оранжевых, совсем немного вещей других цветов), несколько безделушек, несколько статуэток, которые походили на Шиле или Трана. Ничего ценного, ничего, что помогло бы мне.

Я кое-что примерил, одежда оказалась мне впору. Без зеркала трудно было судить, но я чувствовал себя удобно. Однако я сразу почувствовал беспокойство.

Рыжие волосы на подушке — еще один дурной знак.

В выдвижном ящике я обнаружил двадцать два серебряных медальона на серебряных цепочках, на них изображены были карты главного аркана таро. От «Дурака» до «Мира», я сразу узнал их. Взяв одну из них — на ней было написано «Маг», — я надел ее на шею. Сам не знаю, почему я это сделал. Просто мне показалось, что так надо.

Потом я прошелся по всему верхнему этажу. Кладовки, спальни для гостей… и вдруг — ура! — распределительная коробка. Методом проб и ошибок, с небольшими передышками я довольно быстро подключил электричество во всем доме.

Дом был неудобным. В нем было все для комфорта, но не хватало необходимого. В стильной современной кухне я не нашел еды. В доме был превосходный рояль, но рядом не было стула, чтобы сесть и играть на нем. Некоторые комнаты выглядели вполне жилыми, другие же имели вид заброшенных, никогда не используемых помещений.

Библиотека была просторной, все стены занимали стеллажи с книгами. Но на корешках не было названий. Я взял одну наугад. Все страницы были пустыми.

«Шутка», — решил я.

В игровой комнате находился стол для пула, покрытый черным войлоком, и шестнадцать шаров, все оранжевые, кроме белого битка. Я обнаружил там хрустальную пепельницу, все окурки в ней были от сигарет с гвоздикой.

— Популярная марка, — проворчал я.

Я посмотрел на великолепные старинные часы, стоящие в опасной близости к столу. Большая стрелка приближалась к девяти, маленькая стояла на шести. «Рассвет», — подумал я, но за окнами стояла темнота — видимо, часы давно не заводили.

Неслышно подкралась черная кошка и свернулась у моих ног. Она дружелюбно потерлась о мою ногу головой. Я взял ее на руки и рассмотрел ошейник.

Там было написано — УИСПЕР .

Шерсть ее лоснилась, за ней, наверное, хорошо ухаживали. Я почесал кошку за ухом. Она замурлыкала в ответ, такое теплое, счастливое мурлыканье. Кажется, я ей нравлюсь. Не исключено, что мы знакомы — насколько это вообще возможно между человеком и кошкой.

Уиспер, вероятно, ожидала чего-то более существенного, чем ласка. Я отнес ее на кухню и стал искать кошачью еду. Еды нигде не было. Зато я нашел бутылку сливок. Уиспер, похоже, ничего не имела против такого угощения.

Я нашел обрывок веревки, и мы с ней проиграли до самого рассвета.

Я вышел из дома.

Дождь закончился, но воздух все еще был влажным. Я вдохнул полную грудь воздуха, пахнувшего дождем, и отправился вокруг дома.

Ничего интересного. Ни генератора, ни электрических проводов, ни ветротурбины. Но откуда берется электричество? Некоторое время я молча курил, размышляя, наслаждаясь теплом утреннего солнца. Еще одна загадка: ни телефона, ни телеграфа, ни модема, ни даже устройства для телеконференций. Не было радио, телевидения, не было передатчика. Черт, даже почтового ящика не было.