Фрэнк Герберт - Исчезнувшие собаки

Капитан Макарофф был крайне рад возобновить свое знакомство и сотрудничество со знаменитым доктором — Трентом. Он был рад встретить и гостя с далекой Веги, хотя и немого меньше, чем Трента. Было очевидно, что комендант был подозрителен к представителям внеземных цивилизаций. Он проводил гостей в свой кабинет, усадил их и занял привычное место за своим столом.

— Я хотел бы получить пропуск, позволяющий доктору Ансу-Ансу посетить мой вольер, — сказал Трент. — Не будучи земным человеком, он не может переносить вирус. Поэтому, это абсолютно безопасно для…

— Зачем это нужно?

— Вы, возможно, слышали о достижениях веганцев в области биофизики, — сказал Трент. — Доктор Ансу-Ансу помогает мне в ряде исследований. Ему необходимо взять несколько образцов крови и тканевых культур от…

— А разве робот не может это сделать? — возразил Макарофф.

— Процесс взятия образцов требует специальных знаний. Ни один робот не имеет таких знаний, — объяснил Трент.

— Хм, — комендант размышлял над сказанным. — Я понимаю. Ну, если вы ручаетесь за него, тогда все будет в порядке.

Макарофф взял чистый пропуск, оформил его и протянул Тренту.

— Я дам вам полицейский вертолет, — добавил он.

— У нас свой специальный стерильный вертолет с лабораторным оборудованием, — возразил Трент. — Компания Интернешенл Роботикс обслуживает его сейчас.

Макарофф одобрительно кивнул головой.

— Понятно. Тогда я дам вам эскорт, куда бы вы ни захотели полететь.

На следующий день пришла повестка на бумаге розового цвета на имя В. Трента:

«Доктору В. Тренту приказано явиться завтра к началу заседания подкомитета Комитета Федеративного Сената по здоровью и санитарии на слушание, которое состоится в 16.00».

Подпись гласила: «Оскар Олафсон, специальный помощник сенатора Гильберта Наталь».

Трент получил повестку в лаборатории, прочел ее и передал в кабинет Хан-Мейерса. Профессор прочитал повестку, после чего вернул ее обратно Тренту.

— Ничего не сказано о твоей вине, Вали. Где ты был вчера?

— Я отвез друга вчера в свой питомник, чтобы он смог спереть трех щенков оттуда. Гир с ними уже на полпути к дому.

— Они обнаружили пропажу, очевидно, при утреннем осмотре вольера, — сказал Хан-Мейерс. — Вообще-то они должны были уже давно упрятать тебя за решетку, но скоро выборы. Наталь должен быть очень осторожен с твоим капитаном Макароффом.

Трент смотрел в пол.

— Сенатор задавит тебя, несмотря на то, что ты открыл вирус, — продолжал Хан-Мейерс. — Я боюсь, что ты приобрел себе сильных врагов. Доктор Флорис с сенатором Грапопулюсом из Финансового комитета — хорошие друзья. Они найдут людей, которые докажут, что путь переноски вируса мог быть открыт и без тебя.

— Но это мои собаки! Я могу…

— Только не в чрезвычайной ситуации, когда действует карантин, — оборвал его Хан-Мейерс. — Ты виновен в присвоении государственной собственности. И враги, которых ты сам себе нажил, будут…

— Я нажил! Ты единственный, кто начал пускать пыль в глаза Флорису…

— Нет, Вали. Давай не будем сориться между собой.

— Хорошо. Что сделано — то сделано, — сказал Трент, снова уставившись в пол.

— У меня есть кое-какая идея, — сказал Хан-Мейерс. — Университетский исследовательский корабль «Эльмендорф» сейчас на Хартлейском поле. Он полностью заправлен и подготовлен к полету на Сагиттариус.

— Что это значит? — недоуменно спросил Трент.

— Этот корабль хорошо охраняется, конечно, но известный сотрудник университета с фальшивым пропуском, выданным мной, сможет подняться на борт. Ты сумеешь справиться с «Эльмендорфом» один?

— Конечно! Это тот самый корабль, на котором мы летали на Вегу на биофизическую конференцию.

— Тогда беги к нему! Прыгни на корабле в гиперпространство, и они тебя никогда не поймают.

— Нет! Это докажет мою виновность, — возразил Трент.

— Парень, ты виновен! Сенатор Наталь завтра заявит об этом во всеуслышание. Это будут главные новости. Но если ты сбежишь, то это будут еще более важное событие, и крики сенатора будут всего лишь легким шумом на заднем плане, — продолжал уверять его Хан-Мейерс.

— Я не знаю.

— Соображай быстрее, Вали.

— Мне все еще это не нравится, — сопротивлялся Трент.

— Вали, сенатор в отчаянном положении, ему нужны голоса избирателей. Дай ему еще немного времени, и он пойдет на все, чтобы сделать свое имя более известным.

— Я не беспокоюсь за сенатора, я беспокоюсь за…

— За собак, — перебил Хан-Мейерс. — И если сбежишь на Вегу, ты существенно поможешь тамошним ученым своими знаниями в области земной биологии. Ты, конечно, можешь руководить и с Земли этими исследованиями…

Трент нервно облизывал губы, обдумывая все, что ему сказал профессор.

— С каждой минутой твои шансы на побег уменьшаются, — сказал Хан-Мейерс, протягивая документ. — Вот. Возьми мой бланк допуска. Все, что тебе осталось сделать — это подделать его.

Спустя двадцать минут после того, как вертолет Трента покинул владения исследовательского центра, вертолет федеральной службы безопасности приземлился на ту же самую посадочную площадку. Из него выпрыгнули двое. Они поспешили к офису профессора Хан-Мейерса, показывая при этом полицейские удостоверения.

— Мы ищем доктора Трента. Он обвиняется в нарушении правительственного запрета на свободное перемещение собак. Доктора Трента необходимо взять под стражу.

Профессор Хан-Мейерс выглядел крайне шокированным.

— Я думаю, что он отправился домой, — участливо ответил профессор. — Вали что-то говорил о плохом самочувствии.

Сенатор Наталь был в гневе. Его пухлое тело колыхалось от нервной дрожи, а его обычно красное лицо стало еще краснее. Он кричал, он визжал. Его лицо, покрытое испариной, можно было видеть каждый вечер на экранах телевизоров. Только когда дикие выступления сенатора проходили завершающую фазу, в которой он предупреждал жителей федерации о распущенности работников науки, его сменяли более важные новости.

Последняя собака в карантинном питомнике, пятнистая чау-чау, умерла от вирусной инфекции. До того, как сенатор собрался с силами для новой атаки, правительство объявило об обнаружении стаи арктических волков, не тронутых вирусом. День спустя робот-поисковик обнаружил живую двенадцатилетнюю дворняжку на Восточном острове и пять кокер-спаниелей в районе Тьерра Дель Фуэго. Отдельные питомники для собак и волков приготовили на склоне Олимпийских гор. Всех оставшихся в живых животных транспортировали туда.