Михаил Веллер - Чужие беды

Две проблемы: как воспитать учеников интеллигентными людьми общаясь с тридцатью зараз трижды в неделю (и программа! программа!), - и как ладить с немолодым женским коллективом... Второе проще: Георгий Михайлович предпочитал общаться только с другим мужчиной - математиком. Математик Георгию Михайловичу нравился. Математик имел: тридцать лет от роду, тридцать часов нагрузки, любовь к математике, нелюбовь к методике, жизнерадостный характер и соответствующую ему коллекцию галстуков тропических расцветок. Ну а первое, естественно, требовало постоянных поисков конкретных решений.

Звонки загрохотали как к страшному суду: казалось, мозги трескаются, резонируя сокрушительной вибрации. Латунный, медный, бронзовый школьный колокольчик-звонок - увы, подверстан уже к гусиным перьям и свечам.

Полка с классными журналами пустеет.

Стихает гомон. 10-й "А" встречает напряженно. 10-й "А" думать не желает. 10-й "А" желает поступить в институты. Рослые, взрослые - покуда не являют себя в удручающих речах... Если в чем и проявляется юношеский негативизм - то только не в критическом усвоении материала. Согласны со всем и на все - только бы не иметь неприятностей. Или наоборот - рано умнеют?.. И то - не мы ли виноваты, вбивая "правильность". Но четыре года вел! Куда сквозь них все проваливается?.. Сам дурак - пора понять, привыкнуть.

- Можно войти? - ясный румянец, каштановая грива, достойная сокрушенность в позе - Костя Рябов. (Тон легок - четверка на прошлом уроке.)

- Разумеется, уж коли сломались будильник, дверь и трамвай! Садись.

Тишина перед опросом - ну как перед атакой. Только лампы дневного света гудят, подрагивают в черных окнах.

- Рябов! - (вот так физиономия!..).

- Й-я?..

- Как вчера сыграл "Спартак" со СКА? - (это уж тебе в наказаньице).

- Ш-шесть - два.

- Спасибо. Последняя цифра, кстати, какая-то неприятная, ты не находишь? Садись, садись...

С трагическим видом простукала дорогими сапожками к столу Лидочка Артемьева; оглядела пространство, облизала губы...

- Лида, мне представляется, что сама Мария Стюарт не смогла бы взойти на эшафот с большим самообладанием. Гарявин, кто такая Мария Стюарт? Напрасно - читать Цвейга сейчас модно. А кто такой Брабендер? Видите! а ведь баскетбол сейчас менее моден. Лида! Не бойтесь ничего и отвечайте честно и прямо - вам, лично вам, нравится Ларра?

- Вообще... да...

- Еще бы нет! Герой! Ситуация: обычная девушка ваших лет встречает такого героя. Вопрос: будут ли они счастливы?

Чем-то мне моя работа напоминает реанимацию, подумал Георгий Михайлович. Расшевелишь - живут, три дня прошло - пш-ш-ш, и глаза стекленеют.

Лидочка с честной натугой предъявила собственных мыслей на четыре балла. Очевидные резоны Георгия Михайловича души ее явно не задели, и она удалилась на свое место походкой, приблизительно изображающей: встреться мне такой парень, и все будет замечательно, а прозу мы презрим.

Обстоятельный Шорников, помаргивая и хмурясь, деловито раскритиковал старуху Изергиль. Переведя его занудство из плана "литературного" в "жизненный", удалось выяснить, что лично его, Шорникова, не устраивает в старухе способность утешаться, не храня верность единственному до гроба.

- А Наташа Ростова?

Походя перепало и Наташе.

Сторонник верности до гроба обнаружил некоторые убеждения на этот счет и даже известные способности их оборонять - пять баллов он заслужил. И пусть думает так подольше, не повредит.

Захлебывание фанфар и барабанный треск: Таня Лекарева пропела дифирамб Данко. Пришлось напомнить концовочку с отгоревшим сердцем, на которое наступили ногой, гася искорки - как бы чего не вышло. Забуксовала...

- Стоило ли ради таких жертвовать собой?

- Не стоило...

- Прискорбный вывод. Значит, все сказанное тобой неверно?

- Верно...

- То есть он все-таки совершил добро?

- Да...

"Книжки - книжками, жизнь - жизнью". Хоть пять процентов - но усвоите для себя, а не для аттестата. Ничего, теперь вы у меня над "Челкашем" поломаете голову; на гуманизме из учебника не выедете, я вам задам китайскую задачу о цели и средствах. Любители готового... ну так сами и рвутся в бараны!..

После второго урока (5-й "А", "Сказка о мертвой царевне и семи богатырях") - окно. Георгий Михайлович взял полистать в библиотеке методическое пособие, что вообще делал редко. Обложка была захватана до бархатистой ветхости. А листы - белые, пустые, как пачка салфеток. Впрочем, Георгий Михайлович не удивился.

В учительской холодно. Ну, еще бы, свежий воздух важнее всего. Георгий Михайлович начал раздражаться. Не успел закурить техничка.

- Директор запретил курить в учительской. Ну вы же знаете. И на паркет сорите.

Все разумно, чулки поправлять можно, курить нельзя. В туалете мне курить? Да хоть бы зима эта поскорее кончилась!..

- Вот и мой тоже курил все, дымил... - мирно бурчала себе под нос техничка, смахивая с паркета воображаемый пепел... Реальный пепел лежал в кулечке, кулечек же Георгий Михайлович держал в руке.

А дальше день, приняв обычный разгон, пошел накатом. Ежедневная аналогия жизненного цикла: долги обилием деталей и оттенков утренние часы подъема в гору - но вот где-то за плотной белесо-сумрачной пеленой солнце переваливает вершину, и сливаются в убыстряющемся спуске спицы часовых стрелок в колесах времени.

После урока вызвал к себе директор. Назначили его в прошлом году; со старым-то они ладили.

- Георгий Михайлович, - начал мягко (с превосходством!); четверть едва в начале, а у вас успела вырисоваться совершенно неудовлетворительная картина успеваемости...

- Сегодня еще пять двоек, - угрюмо отсек Георгий Михайлович. Тема была бесперспективной.

- Учитывая ваш педагогический стаж, могу сделать единственное заключение - вы проявляете решительное, непонятное мне нежелание считаться с реальным положением вещей...

Как может человек ходить в таких брюках? Как мятый мешок. У него ведь жена есть. Семья, как говорится, дети. Последние слова его Георгий Михайлович воспринял в свою пользу, ухмыльнулся. И ухмылка была истолкована не в его пользу, задела.

- А ваши самоуправные эксперименты с программой?! - директор обладал хорошо поставленным голосом, и сейчас этот голос взвился и щелкнул, как кнут.

...Кобура привычно оттягивала ремень. Бледнея, Георгий Михайлович рванул трофейный вальтер, взвешенной рукой направил в коричневый перхотный пиджак. Коротко продрожав, пистолет выхлестнул всю обойму, восемь дыр дымились на залосненном брюхе.

А за это вы еще ответите, Георгий Михайлович. - Директор сел, звякнул графином, отпил воды из стакана. - Вы проявляете решительное, непонятное мне нежелание срабатываться с коллективом. И не исключено, что на месткоме встанет вопрос о вашем пребывании в школе. Тем более что литераторов, как вам, должно быть, известно, в Ленинграде хватает.