Владимир Михановский - Око вселенной

Но наступил грозный час испытаний, когда без анабиоза было не обойтись…

В биозале – приземистом, но просторном отсеке овальной формы – шли последние приготовления. Отсек был расположен в срединной сфере – самом сердце корабля. Вдоль стен, на равном расстоянии друг от друга, тянулись люки – двадцать семь дверей, по числу членов экипажа «Ренаты». За каждой располагалось небольшое помещение со сложнейшим и тончайшим оборудованием, которое позволяло удерживать человеческий организм в течение длительного времени на грани небытия.

Группа Либеро Кромлинга в составе четырех человек с помощью специализированных манипуляторов придирчиво проверяла аппаратуру каждой биованны, тщательно следя за закладкой полученных расчётных данных в электронные индивидуальные устройства. От работы группы зависела теперь жизнь всего экипажа. Немалый объём работы падал на манипуляторы. Там, где требовались беспристрастность, точность и терпение, они были незаменимы.

Пройдёт немного времени, капитан отдаст команду, и он, главный кибернетик «Ренаты», повернёт белую пластикатовую ручку рубильника, которой ни разу ещё не приходилось касаться… И ровно через десять минут сработает реле автономного времени. От людей тогда уже ничего не будет зависеть. Все члены экипажа к этому моменту будут лежать каждый в своей ванне, стараясь, по инструкции, дышать как можно медленнее и равномернее и полностью расслабив мускулы. Тело их будет по грудь погружено в биораствор. Затем уровень жидкости в контейнере начнёт повышаться, а организм – все глубже и глубже проваливаться в бездонный сон, близкий к небытию.

…Главный штурман сидел в кресле, откинувшись на спинку, в полной прострации. После короткого разговора с Антуанеттой, когда он отключил видеофон, экран опять ожил, наполнился непонятными видениями, которые нахлынули с новой силой. Разобраться в них было нелегко.

Действие теперь происходило в отсеках и переходах чужого корабля. Там кипела непонятная, но бурная деятельность. Люди в ней, однако, не принимали никакого участия: ни одного человека на борту бустера Стафо так и не обнаружил. Что ж, значит, его предположение оказалось справедливым – корабль и в самом деле автоматический. В самом по себе этом факте ничего странного не было. Непостижимым было другое – действия серебристого шара. Судя по всему, этот шар представлял собой киберсистему достаточно высокого класса, единственную на борту. Однако, вместо того чтобы заниматься целенаправленной деятельностью, шар вытворял бог знает что. Он беспорядочно метался по отсекам, больше всего времени, как заметил Стафо, уделяя головной рубке.

Штурман «Ренаты» разобрался в одном: чужой корабль вела автоматическая система по курсу, который был проложен ещё до старта. Однако у Стафо, который неплохо разбирался в звёздной навигации трехмерного пространства, быстро создалось впечатление, что шар стремится изменить курс, поломать заданную схему, причём делал он это неумело, чтобы не сказать – беспомощно.

«Он погубит корабль: либо перегреет двигатели, либо взорвёт баки со световым топливом, либо нарушит баланс».

Шар, поверхность которого непрерывно волнообразно колебалась, то пробегал щупальцами, словно пианист гибкими пальцами, по клавиатуре кнопок управления, отчего корабль начинал угрожающе рыскать, то дёргал ограничитель скорости, то начинал вертеть все подряд верньеры на пульте.

Вскоре, однако, действия серебристого шара стали более упорядоченными. И тут Стафо совсем перестал понимать что бы то ни было. Шар зачем-то начал расконсервировывать манипуляторы и механизмы, явно предназначенные для работ на новой планете после высадки на ней. Пробудив энергию очередного манипулятора, шар вкладывал в него какую-то программу.

Затем курс чужого корабля выровнялся – в этом Стафо убедился, кинув опытный взгляд на пультовые приборы.

Через некоторое время видения на экране «Ренаты» начали тускнеть, размываться. К этому моменту Стафо, хотя и вновь обрёл способность двигаться, почувствовал себя вконец обессиленным. На несколько мгновений он прикрыл глаза.

«Я схожу с ума», – холодно, как о ком-то постороннем, подумал Стафо.

Его вывел из задумчивости сияющий экран вызова. Стафо поразился тому, как за несколько часов осунулось и постарело лицо капитана.

– Как у вас дела, Стафо?

– Все в порядке, капитан.

– Навигационный пульт?

– В норме.

– Курс корабля?

– Задан киберсхеме вплоть до пробуждения экипажа.

– Идите в биозал.

– Есть.

– Не задерживайтесь, – предупредил капитан. – На реле времени уже подана команда. Пожалуй, езжайте лучше на аварийном эскалаторе, он доставит вас за полторы минуты.

Экран погас.

Стафо, преодолевая слабость, рывком поднялся, привычно одёрнул противорадиационный комбинезон – никто из членов экипажа после начала тревожных событий так и не снимал его. Затем торопливо нажал кнопку вызова отсека Антуанетты. Перед ним медленно проплыла такая знакомая каюта, тесная от многочисленных установок. Цвета изображения были достаточно чёткими, и штурман ясно различал каждую пробирку, колбу и реторту.

Отсек был пуст.

«Наверно, Антуанетта уже в биозале», – решил Стафо. На всякий случай он включил экран обзора коридорной системы корабля. И тут же увидел, как в конце коридора, ведущего в центральный ствол, Арпада пытается открыть люк. Она отчаянно дёргает его, но люк не поддаётся. В чём дело? Такого на «Ренате» ещё не бывало. Стафо ударил по кнопке увеличения, и перед ним во весь экран выросла тоненькая фигурка девушки. Особенно бросились в глаза её руки, вцепившиеся в дверную ручку, по-детски прикушенные губы и полные слез глаза.

«Анта, я иду к тебе», – хотел крикнуть Стафо, но вспомнил, что связь с коридорами односторонняя.

Каждый шаг требовал неимоверных усилий. «Сказывается, видимо, увеличение силы тяжести», – подумал он. Стафо не знал ещё, что причина здесь совсем другого порядка…

«Быстрей, быстрей!» – подстёгивал себя Стафо. Он пошатывался и часто хватался за зеленоватые стены, а один раз больно ушибся об острый угол кондиционера воздуха. Иногда он на миг терял сознание, и волны марева затопляли пылающую голову… Но натренированные ноги несли Стафо вперёд. И когда в минуту просветления Стафо оглянулся, он увидел, что преодолел почти весь путь. Последние метры совпали по направлению с нынешней траекторией «Ренаты». Сила тяжести из заклятого врага превратилась в друга. Стафо кубарем прокатился по коридору и с размаху ударился о люк. Влетев в отсек, Стафо поспешно оглянулся. Да, это тот самый отсек, из которого Антуанетта не могла выбраться.