Александр Шалимов - Тайна Гремящей расщелины (сборник)
Улыбался он по каждому поводу. При этом ярко блестели золотые зубы, а глаза оставались настороженными и внимательно буравили собеседника.
Озеров и Тумов познакомились с американцем на алма-атинском аэродроме, перед посадкой в самолет, который должен был доставить их в монгольский город Кобдо. Местные власти сделали все возможное, чтобы комиссия экспертов могла быстрее оказаться в районе работ.
Мистер Пигастер не успел даже осмотреть Алма-Ату. Его пересадили из одного самолета в другой, и вот они уже летят над снеговыми хребтами Джунгарского Ала-Тау.
Услышав, что Тумов свободно говорит по-английски, Пигастер обрадовано хлопнул Игоря по плечу, уселся с ним рядом и болтал всю дорогу.
Тумов вскоре узнал, что американец впервые в Советском Союзе, что он совсем не знает русского языка, но исколесил Индию, Тибет, Гималаи и владеет чуть ли не всеми языками народов Центральной Азии. По специальности он геофизик, астроном и математик. Сам управляет автомашиной и самолетом, а в молодости увлекался гипнозом и спиритизмом.
— Правительство Монголии хорошо делает, что дает возможность осмотреть место катастрофы, — заявил он. — Политики даже в Азии с годами становятся умнее и стараются не раздувать конфликтов.
— Какой конфликт? — возразил Игорь. — Неужели вы думаете, что гибель вашего спутника — дело человеческих рук?
— А неужели вы думаете иначе? — блеснул зубами Пигастер.
— Разумеется. Либо авария приборов, либо природное явление.
— Авария приборов исключена. Все приборы работали блестяще, мистер Тумов.
— Ну а, например, столкновение с метеоритом? — прищурился Игорь.
— Исключено. Скажу вам по секрету: наш спутник был снабжен специальным предохраняющим устройством, которое превращало встречные метеориты в пар.
— Это не секрет, — заметил Игорь. — Но предохраняющее устройство могло отказать…
— Невероятно. И вообще вероятность встречи с метеоритом совершенно ничтожна.
— Согласен. Однако она существует. Мы с вами запустили уже не один десяток искусственных спутников. И вот, наконец, эта ничтожная вероятность осуществилась.
— О, мистер Тумов, наш последний спутник — это целая летающая лаборатория. Там все было предусмотрено. В таком спутнике могли бы лететь несколько человек… Приборы были рассчитаны на многолетнюю работу.
— И все же ваш спутник погиб из-за какой-то непредвиденной случайности, — решительно заявил Тумов.
— Случайности — да, — ослепительно улыбнулся американец, — непредвиденной — нет.
— Простите, не понимаю.
— Или не хотите понять, дорогой мистер Тумов… Возможно, что никто не намеревался сознательно уничтожить нашу летающую лабораторию. Это произошло случайно, например при испытании какого-то нового оружия. Как это у вас говорится: целился в корову, а попал в ворону.
— У нас говорят не совсем так, но это не имеет значения, — заметил Тумов. — Меня интересует другое: неужели вы сами, мистер Пигастер, верите в высказанное вами предположение?
— Это официальная точка зрения государственного департамента. — В первый раз слова Пигастера не сопровождались улыбкой. — Я американец, сэр.
— Но вы и ученый, если не ошибаюсь. Вы представляете, что значит «случайно попасть» в спутник, летящий с космической скоростью на высоте двух тысяч километров над поверхностью Земли. Какое оружие могло выполнить такую задачу?
— Этого я не знаю, но хотел бы узнать.
— Путем осмотра места, над которым произошла катастрофа?
— А почему бы и нет?
— Потому, что если всерьез придерживаться вашей официальной точки зрения, то «оружие», уничтожившее спутник, можно искать где угодно, в любой точке планеты или… даже за ее пределами, что гораздо вероятнее.
— Не совсем так, мистер Тумов, — снова блеснул зубами Пигастер, — не совсем так. Я уже имел удовольствие объяснить вам, что наш спутник — это целая летающая лаборатория. Там были сотни приборов, непрерывно передающих показания по радио. Анализ последних показаний приборов свидетельствует, что спутник получил удар по вертикали снизу. Удар был вызван не снарядом и не волной взрыва, а скорее каким-то мощным излучением, например потоком нейтронов.
— Какая ерунда! — вскричал Тумов — Мощный поток нейтронов, источником которого является Земля!
— Я сказал, например, потоком нейтронов, — ласково улыбнулся Пигастер. — Это могли быть не нейтроны, а какие-то другие частицы. Если удастся найти остатки спутника…
— Уцелевшие после падения с высоты двух тысяч километров?
— Конструкция спутника предусматривала и такую возможность. Отдельные контейнеры могли достигнуть поверхности Земли.
— Если бы удалось найти хоть один болт с вашего спутника, это было бы замечательно, — задумчиво сказал Тумов. — Тогда многое прояснилось бы. Боюсь только, что это невыполнимая задача. Легче найти иголку, сброшенную в джунгли с самолета.
— Все же попробуем найти, — снова заулыбался Пигастер. — И вдруг найдем не иголку, а что-нибудь более крупное! Это было бы еще замечательнее.
— Вы подразумеваете источник нейтронного излучения? — вмешался в разговор Озеров. Он задал вопрос по-французски, постеснявшись продемонстрировать перед американцем свое, как он сам считал, очень плохое английское произношение.
Пигастер и Тумов повернулись к сидящему позади них Озерову. В глазах американца блеснула настороженность. В вопросе ему почудилась ловушка. Впрочем, он быстро нашелся.
— Источник едва ли, — сказал он, также переходя на французский, — скорее какие-нибудь следы. Лучевая установка такой мощности — сложное сооружение. Следы в пустыне должны остаться. Если мне разрешат беспрепятственно передвигаться по всему району…
— Можете не сомневаться в этом, — вставил Тумов.
— Тогда что-нибудь найдем, — с поклоном закончил Пигастер.
— По-моему, надо искать не «следы», а сам источник излучения, — твердо сказал Озеров. — Я тоже склонен думать, что он там где-то существует. Озеров сделал длинную паузу.
Американец удивленно приподнял брови и, чуть прищурившись, ждал.
— Но это природный источник излучения, а не искусственный, — заключил Озеров.
— Ах вот что, — разочарованно усмехнулся Пигастер. — Интересно, очень интересно… Три головы, три точки зрения, — продолжал он по-английски, обращаясь к одному Тумову, и, помолчав, спросил совсем тихо: — Мистер Озеров, случайно, не писатель?
— Что вы, он геолог, — немного обиделся за приятеля Тумов. — Довольно известный геолог.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});