Стивен Кинг - Корабль, сокрытый в земле (Томминокеры - 1)

Залаял Питер.

- Ну хорошо, - сказала Андерсон. - Я слышу тебя. Пошли.

Идем. И пусть все будет, как будет.

Бобби шла посередине тропинки (Питер вел ее неверным шагом обратно к лесной дороге) и наслаждалась буйной зеленью середины лета.., ведь сейчас был первый день лета. Летнее солнцестояние. Самый длинный день года. Она прихлопнула комара и ухмыльнулась. Лето в Хэвене было очень хорошим временем года. Лучшим временем года. И если Хэвен, расположенный на порядочном удалении от Огасты, и не был самым лучшим местом отдыха и большая часть потока туристов не заворачивала сюда, все же здесь можно было неплохо отдохнуть. Было время, когда Андерсон совершенно искренне верила, что она останется здесь всего лишь на несколько лет, чтобы подлечить раны, полученные в юности, подзабыть сестру с ее резкими и неприятными одергиваниями (Энн называла это дать сдачи), и избавиться от воспоминаний о колледже, но постепенно несколько лет оформились в пять, пять в десять, десять в тринадцать, и, посмотри-ка, пес уже стар, и седина собрала неплохой урожай на твоих волосах, бывших когда-то черными, как река Стикс (пару лет назад она попыталась коротко, как панк, подстричься, но пришла в ужас - седые волосы стали еще заметнее; с тех пор она позволяла непокорным прядям расти как им вздумается).

Сейчас Бобби думала, что сможет прожить всю жизнь в Хэвене, совершая редкие, каждые год-два, но необходимые вылазки в Нью-Йорк для встречи с редактором. Город покорит тебя. Местечко присвоит тебя. Земля захватит тебя в полон. И это не было так уж плохо. Может, это было не хуже, чем все остальное.

Как тарелка. Металлическая тарелка.

Она отломила коротенькую веточку, густо усыпанную свежими зелеными листочками, и помахала ею над головой. Комары уже отыскали Бобби и собирались попировать за ее счет. Комары, вьющиеся над головой.., и мысли, как комары, вьющиеся внутри головы. Отмахнуться от них она не смогла бы.

Оно на секунду затрепетало под моими руками. Я почувствовала это. Как камертон. Неужели под землей что-то может так вибрировать? Конечно же нет. Быть может...

Может, это была парапсихическая вибрация. Нельзя сказать, что она совсем не верила в существование чего-либо подобного. Может, ее подсознание нащупало какие-то недоступные прямому восприятию сведения об этом скрытом под землей предмете и сейчас пыталось подсказать об этом единственно возможным способом, дав осязательное впечатление колебания. Питер, несомненно, почувствовал что-то; старый пес не хотел и близко подходить к загадочному объекту.

Забудь об этом. Что Бобби и сделала.

На совсем короткое время.

4

Этой ночью поднялся легкий, приятный ветерок, и Андерсон вышла на крыльцо покурить и послушать шепоты и шорохи ветра. В былые времена - еще год назад Питер выбежал бы вслед за ней, но теперь он остался на кухне, свернувшись на своем коврике у плиты - нос к хвосту.

Андерсон почувствовала, что ее мысли все возвращаются и возвращаются к выступающей из земли тарелке. Позже она даже поверила, что был миг, возможно, когда она кинула сигарету на гравийную дорожку, - когда она решила раскопать и понять, что же это такое.., хотя и не вполне осознавала свое решение потом.

Ее мысли неустанно возвращались к тому, что же это был за предмет, но теперь она позволяла себе думать на эту тему - поскольку понимала, что если, несмотря на все ее старания, мысли все же возвращаются к предмету размышлений, лучше не сопротивляться. Только одержимые мучаются навязчивыми идеями.

Эта фиговина в земле может быть частью какой-либо сборной конструкции, отважилось подсказать ее сознание. Но никто не строит сборные домики в лесной глуши: зачем тащить сюда металлический хлам, когда трое мужчин с пилами и топорами буквально за шесть часов сделают вместо этого небольшой сарайчик. Кроме того, и машина, и любая другая металлическая вещь за прошедшее время покоробились бы от ржавчины. Может быть, это мотор, но к чему?

И сейчас, с наступлением темноты, память о том ментальном контакте снова вернулась с неоспоримой настойчивостью. Он просто обязан быть парапсихической вибрацией, и Бобби действительно почувствовала ее. Это...

Неожиданно холодное и пугающее чувство уверенности поднялось в ней: там, в земле, кто-то похоронен. Может, она откопала верхнюю часть капота машины или рефрижератора, или даже дорожный железный сундук, но чем бы это ни было в своей прошлой жизни при свете солнца, сейчас это гроб. Жертва убийства? А кто же еще может быть так похоронен, в таком месте и в таком гробу? Те парни, которым случается бродить по лесам в охотничий сезон и которые по несчастному стечению обстоятельств теряются и гибнут, не таскают на себе металлический контейнер, чтобы перед смертью залезть в него.., но если принять на веру эту идиотскую мысль, то кто же насыпал над захоронением всю эту землю и грязь? Отдохните, предки, как мы говаривали в радужные дни юности.

Дрожь. Это был зов человеческих останков.

Давай, валяй дальше, Бобби. Не будь такой чертовой дурой.

Однако она содрогнулась. Мысль обладала непонятной притягательностью, как и рассказы о викторианских привидениях, которым не стало места в жизни, несущейся сломя голову по дороге исследования тайн микромира навстречу радостям и ужасам XXI века, - от нее по телу так же пробегали мурашки. Она слышала, как Энн смеется и говорит Бобби, ты становишься такой же ненормальной, как и дядюшка Фрэнк, и ты заслужила это, заперевшись ото всех со своей вонючей собакой. Точно. Лихорадка от жизни в хижине. Комплекс отшельника. Позвони доктору, вызови сиделку, Бобби плохо.., и становится хуже.

И все же ей вдруг очень захотелось поговорить с Джимом Гарденером - ей нужно было поговорить с ним. Она зашла в комнату, чтобы позвонить в его дом, расположенный далее по дороге в Юнити. Она уже набрала на диске четыре цифры, когда вспомнила, что Джим отправился на выездные чтения - они да поэтические семинары были источником его существования. Для гастролирующего артиста лето было благодатным сезоном. Все эти перезревшие матроны должны чем-то скрашивать свое лето, - она как будто слышала ироничный голос Джима, - а мне зимой нужно что-то кушать. Ты должна бога благодарить, Бобби, что при любом раскладе ты-то сохраняешь своих читателей.

Да, действительно, это она делала, хотя и подозревала, что Джим любил свою работу больше, чем желал показать. Вне всякого сомнения.

Андерсон положила трубку обратно на рычаг и взглянула на книжный шкаф слева от печки. Он не выглядел представительно - она не была и никогда не будет плотником, - но свои функции выполнял. Две нижние полки были заняты экземплярами из серии "Время-Жизнь" о прошлом Дикого Запада. Две полки повыше были вперемешку заполнены художественной литературой и публицистикой на эту же тему; ранние вестерны Брайена Гарфилда боролись за место под солнцем с массивным трудом Хуберта Хэмптона "Исследования Западных Территорий", "Сага о Сэккетах" Луиса Л'Амура лежала корка к корке с двумя прекрасными романами Ричарда Мариуса - "Приход дождя" и "Граница земли обетованной". Между "Кровавыми письмами и негодяем" Джея Р. Нэша и "Двигаясь на Запад" Ричарда Ф. К. Маджета находились вестерны в бумажных обложках Рэя Хогана, Арчи Джойслен, Макса Бранда, Эрнста Хейкокса и, конечно, Зейн Грей - экземпляр "Всадников розовой полыни" был зачитан до дыр.