Отмель - Илья Сергеевич Ермаков
Я обучаю обоих девочек примерно одинаковый срок. Настя Андреева – прилежная ученица. Да, поначалу она фальшивила. Но кто не фальшивит? И в музыке… и в жизни?..
Настя работала над собой долго и упорно, чтобы избавиться от этого недостатка. Сейчас она играет гораздо чище… чище, чем Синицына.
– Оля, я понимаю причину твоего недовольства. Ты тоже хочешь на конкурс, но позволь мне принимать окончательное решение, ладно? Просто трудись. У тебя хорошо получается. Однажды ты тоже…
– Вы меня неправильно поняли.
Что с ее голосом?
Его словно подменили!
Она смотрела на меня, словно дьявол из Ада.
– Что…
Отчего-то мне стало дурно до невозможности. Я видела эту сущность прямо перед собой. Она начала проявлять себя во всей красе. Оля Синицына… не та, за кого себя выдает.
Этот ребенок… мне даже страшно представить, на что она способна, чтобы добиться своего.
– Учитель.
Это слово она буквально процедила сквозь зубы и произнесла его так отчетливо и с таким надрывом, что в этот момент я окончательно перестала быть уверена в психическом здоровье девочки.
Это считывается со взгляда, с интонаций, с выражения лица. Нарушения в ее психологическом здоровье видны невооруженным глазом. Я это буквально чувствую, сидя рядом и наблюдая за ней.
– Вы отправите меня на этот конкурс вместо нее.
– Я еще не планировала никого отправлять.
Я вру ей.
Конечно, я хотела отправить Настю Андрееву. А кого еще?
Ох, она меня раскусила.
– Вы отправите меня.
Почему она так уверена?
– Оля, ты еще не готова, чтобы…
– Я. Готова. Вы сделаете это. Вы не сможете… не сделать.
Что она несет?
Она… угрожает мне?..
– Оля, послушай…
Но слушать она не собиралась.
– Или я потяну за рычаги.
– Рычаги?
Оля положила левую ладонь на клавиши, а правой рукой взялась за крышку фортепиано.
И тогда я все поняла.
– О, нет…
– Если не отправите меня на конкурс, то я расскажу маме обо всех телесных наказаниях, которым вы меня здесь подвергаете. Вы так отчаянно не хотели меня отпускать на конкурс, что повредили мне все пальцы на руке, чтобы я не могла играть.
Она… безумна.
– Оля. Я же никогда не…
– Конечно, вы никогда бы такого не сделали. Но слова девочки, слова чистого и невинного ребенка… у вас же есть дети, да? Уверена, что в любой неприятной ситуации вы будете придерживаться их версии событий, не так ли? Вы будете на их стороне, что бы ни случилось. Вы будете защищать их от всего и вся…
Она права.
Эта сука…
Черт!
Как так можно говорить о ребенке?..
Это Оля Синицына. Это… другой случай.
Она права во всем, и мне от этого совсем дурно.
Взгляд Оли опустился ниже моей головы. Она смотрела на мой слегка увеличенный живот.
– Всех детей…
Моя рука машинально схватилась за живот, словно я готова защищать своего нерожденного ребенка от этого чудовища прямо сейчас!
Она же не посмеет…
– Оля, ты же не станешь так меня шантажировать? Правда?
Я пыталась найти в ней что-то хорошее. Правда, пыталась. Но этого просто нет!
За этой детской кукольной белой оболочкой скрывается бурлящая гнилая черная масса, заполняющая все пространство внутри.
– Я готова пойти на все, чтобы добиться результатов.
Оля наконец опустила крышку и убрала руки с клавиш. Тогда мне стало гораздо спокойнее. От нее можно ожидать чего угодно… особенно сейчас, когда оно… вылезло наружу.
Мой голос стал мягче:
– Давай мы поговорим об этом в другой раз, ладно?
Мгновение.
Она смотрела на меня всего одно мгновение, и этого было достаточно, чтобы принять решение.
Оля Синицына без промедления и угрызения совести дала себе пощечину. Ее слабое тельце отклонилось в сторону, свалилось со стульчика на пол и рухнуло на ковер. Последовал жуткий глухой звук – удар головой.
Оля Синицына лежала на полу моего кабинета с красной щекой, по которой уже текли слезы.
– Мамочка… меня там… избивают… она заставляет меня играть… а когда у меня что-то не получается… я летаю… она хочет, чтобы я летала…
Все внутри меня сжалось. Внутренние органы словно скрутили раскаленной проволокой. Я не могла двинуться с места, а только смотрела на маленькое чудовище, лежащее в метре от меня.
Она не блефует.
Она готова причинять себе боль, чтобы добиться своего, манипулируя мной этой болью.
Она вообще человек? Что-то я сомневаюсь, что Оля Синицына была настоящим человеком, обыкновенным ребенком.
– А я просто хочу играть музыку… я хочу делать то, что мне так нравится… я хочу участвовать в конкурсах… я хочу учиться… учиться без боли… почему то, что приносит мне удовольствие, должно приносить мне боль и страдания, мамочка?..
– Оля, хватит.
– Почему я должна летать, только потому что я сфальшивила?.. разве человек не имеет права на ошибку?
– Оля, встань!
– Разве… я хуже, чем другие дети? Я хуже Насти Андреевой? Я хуже всех, да, мамочка? Поэтому я должна летать?..
– Оля, прошу тебя! Будь благоразумной!
Смешно было требовать подобного от Оли Синицыной.
– Оля.
Только сейчас она закончила разыгрывать драму, встала на ноги, отряхнула платье и принялась складывать свои ноты в рюкзачок.
– Полагаю, занятие закончено, верно?
Вот бы эту тварь придавило чем-нибудь!
– Да, Оля. Я все поняла. Я поговорю с директором о том, чтобы отправить тебя на районный конкурс.
– Так-то лучше.
Она закончила собирать вещи, повесила рюкзак на спину и добавила:
– Я рада, что мы поняли друг друга. Спасибо за урок, учитель.
Оля игриво улыбнулась мне на прощание, потерла алую щеку и вышла за дверь.
Вот как она готова играть… чертова сука!
Я хлопнула крышкой фортепиано так громко, что в классе раздался оглушительный «бум», словно кто-то выстрелил.
Возможно, когда этот период моей жизни закончится, Оля Синицына станет в моем представлении именем нарицательным для всех тех, кто готов на крайне мерзкие меры для достижения своих целей. «Гнильца» Оли Синицыной, четырнадцатилетней девочки, маленького дьявола, выглядела уродливо настолько, что каждый раз при воспроизведении ее лица в памяти меня охватывало рвотное чувство.
Учитель – профессия не из легких. И кто сказал, что быть учителем музыки легче?
Почти двенадцать. Пора собираться. Еще нужно заехать в магазин по пути на полигон. Дети будут голодны и вряд ли дотерпят после школы до торгового центра. Сегодня праздник, и я могу смело их порадовать «вредной»
