Сергей Герасимов - День рождения монстра

55 

Этим утром он проснулся рано и прислушивался к пению птиц. СМ обязательно придет. В последние недели Хост стал замечать у себя удивительные способности: он умел видеть в темноте и сквозь препятствия, мог угадывать мысли людей и передавать приказы без слов. Он заметил, что у каждого есть поле и поля так же легко различимы, как лица. Сейчас он мог ощущать присутствие или отсутствие человека поблизости. Он умел заставить подчиниться. Он чувствовал мысли, настороения и планы других существ. Сейчас он знал, что монстр приближается.

Нужно будет поставить клетку на холме – так, чтобы те все видели. Пускай посмотрят в последний раз. Я обещал и я выполню обещание. А Мастер и женщина? – они тоже могут смотреть. Пусть только смотрят. Пусть они увидят. Мне не нужны помощники. Это не по их силам. Каждый человек для чего-то рожден – почему бы и нет? Я рожден для этого. Я сделаю это сам. Только сам. Это моя война. Мастер и женщина… Он вдруг умилился так, что захотелось плакать. Он не плакал уже столько столетий – ведь каждый день его страшной жизни равнялся столетию. Ему приходилось держать слезы в себе. Океаны слез. Столько горя, зла и смертей. Кому из живущих и живших приходилось выдержать столько же? Он умилился при мысли о Мастере и женщине, имя которой он забыл. Они будут стоять на холме и смотреть на битву. Битва будет кровавой. Он один вступится за всех – и победит или погибнет. Нет большей чести и счастья, чем погибнуть за людей.

Потом он позволит им любить друг друга. У них будут дети, много детей. Первого они назовут Хостом – в честь освободителя родины. Теплыми мирными вечерами они будут рассказывать детям о событиях, свидетелями которых им посчастливилось стать – о долгом походе и о последней победной битве, которую они наблюдали с холма – всю, от начала и до конца. И мой светлый образ… Впрочем, не только в их сердцах… В сердцах всех и каждого. Где они?..

Он попробовал понять, где сейчас находятся Мастер и женщина, но не почувствовал их полей. Этих людей не было поблизости. Но ведь он приказал им быть готовыми. Он встал и прошел мимо спящих. Все то же самое, что и вчера.

Клетка под дубом. Обреченный человек спит. Он слишком много мешал мне, он виновен. Все на местах и каждый готов подчиниться мне. Лишь нет этих двоих.

Они не могли сбежать накануне решающего боя, они просто не могли. Все то же, что и вчера.

Все, кроме этой поляны.

Среди густой травы, совершенно пустой и шелковистой вчера, сейчас росли цветы – голубые и желтые. Цветы никогда не распускаются так рано утром. Это не обычные цветы полей или леса – это не настоящие цветы. Цветы расли вперемешку, в шахматном порядке – голубой-желтый, голубой-желтый. Каждый цветок имел мясистый стебель и еще более мясистые листья. Так всегда поступают влюбленные оборотни – только очень влюбленные и только очень любимые. Они превращаются в цветы и цветы всегда двух светлых оттенков.

Это были они. Мастер все же выполнил обещание – он разгадал код и женщина отдала себя ему. Он, должно быть, очень счастлив сейчас. Еще бы, такая женщина. У меня и обыкновенной нет. Надо быть сильным, особенно сегодня. В последнюю ночь они занимались тем, что любили друг друга; они не думали о битве, о долге, о великой миссии, о том, что кто-то пойдет ради них и их детей на смерть. Они просто занимались любовью и, устав, превратились в поляну цветов.

Так обычно и делают влюбленные.

На поляне, среды высокой травы растут голубые и желтые цветы. Цветы очень красивы. Они растут вперемешку. Хост позвал двоих помощников и приказал принести канистру с горючим. Когда горючее разлили по поляне, цветы стали сьеживаться. Но ведь оборотень не может изменить свою внешность быстро.

Слишком поздно, голубки, слишком поздно. Я должен быть сильным.

Он сорвал голубой цветок и из стебля закапала красная жидкость, похожая на кровь. Даже с запахом крови. Хост вдохнул этот запах и ощутил легкое кружение головы.

Когда поляна запылыла и цветы начали корчиться будто змеи, он отвернулся и ушел готовиться к бою. Я должен быть сильным, – подумал он.

– Где он? – спросил Хост.

– Он уже в деревне.

Впрочем, Хост и так знал это.

56 

Монстр лежал среди догорающей деревни, вытянув длинную шею. На его глазах запеклась кровь. Он очень уменьшился в размерах за последнюю ночь. Если учесть то, что со времени нападения на город он сделался вдвое меньше, то сейчас он был совсем маленьким монстриком. Совсем маленьким и бессильным. Глаза были единственной его системой, не поддающейся восстановлению. Но он не верил, что может погибнуть. Он не верил, что враждебный мир сможет уничтожить его, свое лучшее и могущественнейшее порождение. Пускай нет глаз, нет сил, нет жизни, но есть моугчее зло, пульсирующее в каждой мысли, в каждой клетке. И, даже если клетка погибнет, зло останется. Ведь оно не может исчезнуть – все сохранается – энергия, информация, смысл, добро и зло. Все сохранаяется и лишь меняет свои формы. Гибнущий сегодня сгусток зла завтра возродится в новом теле.

Монстр знал об этом и был спокоен. Он лежал, ожидая врага.

Хост вышел на холм и осмотрелся. Тяжелые бугры мышц давили на плечи. Каждое движение начиналось медленно, а тормозилось еще медленнее. Инерция массивного тела стала такой сильной, что даже мешала идти. Если твое тело весит как тяжелый каток для укладки асфальта, то остановить или повернуть его так же трудно как разогнавшийся каток. Что-то слишком тяжелым я стал, – подумал он.

Его ноги вгрузли в вязкий грунт. Монстр лежал в долине, посреди догорающего села. Он бессильно вытянул шею. Он все равно был в несколько раз больше Хоста.

Но монстр был слеп, слаб и безоружен. У СМ остались только когти и масса.

Масса, способная задавить. Монстр почуял близкого врага и повернул слепую голову, открыл пасть. В пасти несколько рядов зубов. Совсем необязательно мне попадаться на эти зубы. Хост вырвал столб, который поддерживал хижину. Столб был метра четыре длиной. Неплохое оружие. Если воткнуть ему в пасть… Хижина скрипнула и повалилась. Морда монстра дергалась – СМ пытался сфокусировать радиоактивыный луч, которого не имел. Так собака дергает обрубком откушенной четвертой ноги, когда бежит на трех.

СМ закрыл пасть и отвернулся. Он встал на ноги и попытался бвло уйти, но наткнулся на камень, упал, снова развернулся в сторону врага. Он чувствует мои мысли, – подумал Хост, – это тоже самое, как если бы он меня видел. Он взмахнул палицей и опустил ее на голову монстра. СМ попытался увернуться, но не успел.

Палица раскололась надвое.

Бой длился уже несколько часов. Клетка, в которой сидел Коре, была вынесена на открытый со всех сторон холм. Хост сделал все именно так, как обещал. Исход поединка еще не определился. Оба противника уже сильно сдали. Бок монстра был глубоко пропорот, а правая рука Хоста висела как плеть. Его челюсть была сворочена в сторону. Но монстр истекал кровью и его движения стали совсем медленными.