Алексей Калугин - Не сотвори себе врага (сборник)

– Что с нами стало, Шагабан? Отвечай! Что вы с нами сделали? – заорал он.

Подоспевшие тамперы схватили Шадова за руки, с трудом оторвали их от Шагабана и, завернув за спину, заставили его упасть на колени и уткнуться лбом в серую дорожную пыль. Скрипнув зубами от боли и ненависти, Шадов глухо зарычал и сделал попытку вырваться. Тамперы, навалившись сверху, сильнее прижали его к земле.

– Это оройн, – услышал Шадов у себя над головой голос одного из державших его тамперов. – Его следует убить.

Шагабан, взяв за волосы, приподнял голову Сергея и взглянул ему в глаза.

– Оро еще не до конца завладел его разумом, – сказал Шагабан. – Я попробую спасти его.

Изрыгающего угрозы и проклятия Шадова связали и оттащили в ближайший дом. Там его положили на кровать. Двое тамперов, навалившись сверху, прижали его тело к кровати, а третий ножом разжал крепко стиснутые зубы. Подошел Шагабан и тонкой струйкой стал вливать ему в рот густой, горький отвар, от которого немели язык и нёбо. Булькая, пуская пузыри, Шадов, чтобы не захлебнуться, вынужден был глотать текущую в горло жидкость. После нескольких глотков очертания комнаты поплыли у него перед глазами, по телу разлилась блаженная, теплая слабость, и он провалился в глубокое, похожее на смерть, беспамятство.

Когда Шадов пришел в себя, путы с него были сняты. Он лежал раздетый, укрытый одеялом на кровати в небольшой затемненной комнате. Под потолком плавали клубы ароматного дыма. Рядом с кроватью на стуле сидел Шагабан, куривший трубку с длинным, причудливо изогнутым мундштуком.

Шадов приподнялся на локте. Тело, казавшееся чужим, слушалось его с трудом.

Шагабан протянул ему большую глиняную кружку.

– Пей!

Шадов послушно выпил темно-красную горькую жидкость, ту самую, что вливали в него силой. Горячая волна прошла по телу, перед глазами на мгновение вспыхнул яркий свет. Но сразу после этого Сергей почувствовал себя значительно лучше и сел на кровати.

– Давно я здесь? – спросил он.

– Третий день, – ответил Шагабан, посасывая костяной мундштук. – Теперь ты свободен от Оро. Можешь считать этот день вторым днем своего рождения.

– В таком случае вы мой второй отец.

Шагабан чуть приподнял в улыбке уголки губ.

– Расскажи мне, что произошло на станции.

Слушая Шадова, Шагабан неторопливо выпускал из трубки клубы серого, прозрачного дыма.

– Случилось то, что должно было случиться, – скорбно склонив голову, произнес он после того, как Шадов закончил рассказ. – Я предупреждал вас о грозящей опасности, но вы не вняли.

– Но что все же произошло с нами?

– Виной всему Оро, ветер с побережья, несущий с собой безумие. Он будит зверя, спящего внутри каждого человека. Так происходит из года в год. Возможно, тебя не удовлетворяет такое объяснение, но другого я дать не могу.

– Я хочу вернуться на станцию и попытаться спасти тех, кто там остался.

– Это бессмысленно. Спасать уже некого. Там нет людей. Если кто и остался в живых, так только оройны. Мы убьем их, когда вернемся в долину.

– Неужели им никак нельзя помочь?

Шагабан отрицательно качнул головой.

– Но почему тогда выжил я?

– Ты поверил тому, что я рассказал про Оро, и это помогло тебе бороться с ним. Легче сражаться, когда знаешь, кто твой враг.

Через две недели Шадов вместе с тамперами спустился в долину.

В первый же день он в сопровождении группы воинов отправился на станцию.

На протяжении нескольких поколений тамперы покидали свой поселок на время Оро, и никто из молодых воинов никогда еще не видел живого оройна. С любопытством и долей страха ожидали они встречи с загадочным, полумифическим существом.

Переступив порог станции, они едва не задохнулись от сладковатой вони разлагающейся плоти. Шадов с пистолетом в руке шел впереди. Тамперы следовали за ним, сжимая в руках свое оружие.

По мере продвижения вперед по коридору жилого отсека вонь становилась все нестерпимее. Шадов прижал к лицу носовой платок, но и это не очень помогло.

В комнате Тонга они нашли раскиданные по полу кости с засохшими на них клочьями мышц и расколотый череп. В душевой лежал изуродованный гниющий труп, из груди и бедер которого были вырваны большие куски мяса. Шадов не без труда опознал в нем Зегеля. Еще один труп они обнаружили возле входа в лабораторный корпус. У него была оторвана голова. Сергей так и не смог определить, кому принадлежало это тело – Чемошу или Варту.

В ангаре стоял едкий, затхлый смрад нечистот. В углу была свалена большая куча ветоши и тряпья, пропитанная испражнениями. Вокруг нее валялись обглоданные кости.

– Логово оройна, – сказал один из тамперов.

Оглядываясь по сторонам, Шадов услышал странное, приглушенное ворчание, доносящееся откуда-то сверху. Подняв голову, он увидел на крыше бокса, возле которого они стояли, отвратительное человекоподобное существо. Совершенно голое, покрытое коростой и грязью, оно стояло на четвереньках, нервно перебирая передними конечностями. Грязные, всклокоченные волосы и торчащие во все стороны клочья бороды обрамляли звериную морду: горящие тупой ненавистью глаза, приплюснутый нос с подрагивающими крыльями и хищно оскаленные зубы.

Шадов вскинул руку с пистолетом и, не целясь, выстрелил. Одновременно с выстрелом зверь бросился вниз. Он прыгнул на спину одному из тамперов, повалил на землю и попытался вцепиться своей жертве в шею. Но стоявший рядом тампер успел отбросить его, ударив тупым концом копья по ребрам. На визжащего зверя накинули сеть.

Опутанный сетью оройн с яростными воплями, переходящими то и дело в злобное рычание, принялся кататься по полу. Тамперы, держась на расстоянии, пытались прижать его выставленными вперед тупыми концами копий. Оройн сопротивлялся долго, но все-таки через какое-то время, обессилев, затих. Его туго перетянули веревками и вынесли из ангара.

Всю дорогу до селения Шадов с надеждой и ужасом всматривался в звериную морду оройна, пытающегося зубами перегрызть прочную сеть. С огромным трудом он находил в этой устрашающей пародии на человеческое лицо отдаленное сходство с Артуром Чемошем. И, как ни старался, не мог увидеть в воспаленно сверкающих, с коркой засохшего гноя на ресницах глазах оройна хотя бы малейшие искорки мысли. Зверь, попавший в ловушку, жаждал лишь одного – вырваться на свободу и вцепится в горло своим врагам.

С торжествующими криками победителей вошли тамперы в селение. Подавленный Шадов тащился в самом хвосте.

Посмотреть на живого оройна собрались, наверное, все жители поселка. Побывавшие на станции воины оживленно рассказывали о том, что видели.