Они не мы - Григорий Грошев
- Зачем?
Моему удивлению не было предела. У кого-то норма – один литр, три в сутки. А тут её так много, что можно утонуть. Да чего уж там! Утопить целый завод. Или напоить. Думаю, вся Сфера бы поместилась сюда.
- Купаться, - терпеливо объяснил магистр. - Плавать. Пить её нельзя. Но у нас достаточно воды – есть собственный опреснитель. У нас нет нормы. Мы пьём ровно столько, сколько захотим. Сколько организм потребует. Но это тоже секрет.
- И это всё получит… Пресс-канцлер? – моему удивлению не было предела.
- Это всё блага ближнего круга, - кивнул головой Крокс. – Их распределением Глава занимается через своего ближайшего советника, то есть через меня. Сам он неприхотлив.
Мы помолчали. Я стоял на берегу бескрайнего бассейна, вдыхая солёный воздух воды – воздух свободы. Душу мою наполняли противоречивые чувства. Но вынужден признать, внутренне я уже давно был готов к тому, что под Сферой равенство есть не везде. Вся жизнь вела меня к этому. Логичен финал.
- Мне всё понятно, когда начинать?
- Ха-ха, - магистр снова рассмеялся. Его хорошее настроение крайне несвойственно жителям Сферы в целом. – Не спеша передавайте дела. «Истину» надо оставить в надёжных руках. Глава очень любит это издание. Мы пришлём за Вами, Александр. Не беспокойтесь. А пока запомните мой личный телефон. Для Вас я всегда на связи».
Запись 23
Лея, ползая на коленях, проворно управлялась с клубнями: она будто чувствовала их в земле, как дикая свинья. Или собака. Это искусство никак не покорялось Владимиру: он мог часами рыть землю, прежде чем отыскать вкусный корешок. Сладкий плод, который нужно только отварить и почистить. Он с завистью смотрел, как его жена, беременная третьим ребёнком, ползает по земле и набирает уже второе ведро клубней. Всего за каких-то полчаса!
Пожалуй, если человека из-под Сферы бросить сюда, в дикий мир, он быстро погибнет от голода. Но дети Пустоши чувствуют Мать-Природу великолепно. Они собирают плоды с деревьев, копают корешки, добывают рыбу, а ещё – убивают животных. Последнее ремесло понравилось и Владимиру, и Стюарту.
Мясо! Этот деликатес не сравнить ни с чем. Слаще были только губы Леи, когда он попробовал их первый раз. Но жена сама предложила свою любовь, а теперь делится ею без остатка. Непокорную же мясную добычу нужно выследить, догнать, убить. И самому не пасть её жертвой. А потом – готовить, что тоже весьма трудно. Пока бывший солдат предавался воспоминаниям о мясе, его жена насобирала второе ведро клубней – с горой.
- Куда! – сказал он, когда Лея поднялась на ноги и собиралась взять вёдра. – Это тяжело. Я сам отнесу. Ты и так хорошо поработала, жена.
- Как хочешь, - безучастно ответила Лея, но улыбнулась. Ей приятно, что её супруг так заботится о ней, но виду она никогда не подаст.
Владимира поражало безответственное отношение дикарей к своему здоровью. И это в племени Феликса! Он дикий человек только наполовину. Должно быть, вождь и сам не знал наверняка, кто он и откуда происходит. Как ни допытывался, Владимир не смог выяснить у него точных сведений. А ведь ему было просто интересно! Зато чистая речь Феликса и некоторые его привычки не оставляли сомнений в цивилизованности.
- Когда беременна, - учил Владимир, – тяжести поднимать нельзя. Всё, что тяжелее малого бурдюка с водой. Это может навредить плоду.
- Кому-кому? – переспросила Лея в недоумении. По местным меркам она умна и даже обучена грамоте, но весь этот лоск цивилизации – нелепый наряд в мире Пустоши. Чтобы выжить здесь, нужны совсем другие знания.
- Ну, будущему дитя, - терпеливо объяснил Влад. – Нашему сыну.
- Почему ты думаешь, что это будет сын? – спросила Лея, но потом нежно взяла мужа за руку: - Я уж и царице Луны молилась, и жаб жгла живьём на костре. И голая в зелёный ручей бросалась. Но ты же понимаешь, что это не всегда помогает.
Владимир с трудом сдержал смех. Да уж, местное население полнится всякими суевериями – тут ничего не поделаешь. Даже Феликс, чей отец определенно происходит из Сферы и точно учил его азам медицины, сильно проникся местными обычаями. Только Владимир и бывшие солдаты хранили в себе светоч разума. Как мог, он следил за состоянием своей жены. И поражался спокойствию дикарей.
Но переживал за будущее дитя не так сильно, как за дочерей. Старшей пошёл шестой год, а младшей – четвёртый. Они с Феликсом пытались сделать из девочек более-менее цивилизованных людей. Учили читать и писать, мыть руки перед едой, варить мыло. Но дети есть дети, особенно здесь, вне Сферы. Как и сверстники, они лазали по деревьям, копали корешки, ели ягоды прямо с веток, а потом – мучились животами.
- Я очень сына хочу, - призналась Лея. – С девками одни беды. Вот как и со мной. Кабы ты не спас меня тогда от этих грязных свиней, пришлось бы со скалы бросаться. Кому я нужна опозоренная?
Секреты лечения болезней живота Феликс постиг в совершенстве. Вождь диагностировал хворь постукиванием в области брюшной полости, по цвету лица, и даже – извиняйте великодушно – по звуку кишечных газов. Летом он собирал травы, лепестки, золу, чтобы сделать из них чаи, настойки и порошки. А уж этим добром – лечил любые болезни живота. Не единожды Владимир испробовал снадобья на себе – помогает. Но корешками сыт не
