Андрей Бочаров - Я и Я (сборник)

«Заказчик», – догадался я. И задумался: зачем я ему?

На следующий день, проснувшись, я обнаружил возле кровати пару гантелей.

– Витя передал, – сказала Нина, находившаяся при мне бессменно. Ввиду таинственности предприятия никто, кроме нее и Валеры, не был в него посвящен.

Витя стал приезжать ежедневно, с удовлетворением обнаруживая положительные перемены во мне.

– Витя о тебе позаботится. Витя поставит на ноги. Витя не подведет, – приговаривал он, а прощаясь, неизменно вскидывал кулак к виску и заявлял:

– Дробота спасет мир!

Я вначале думал, что доброта. Что он от избытка добрых чувств ко мне так говорит. Потом вспомнил: есть у нас в городе фигурант – Дробота. И кажется, Витя. Промышлял, как и все, рэкетом. А сейчас у него кинотеатры.

«Зачем я ему в таком качестве?» – с новой тревогой спрашивал я себя.

И Рафика.

Он отвечал:

– Нелокальное взаимодействие – свойство и следствие запутанного состояния, в котором вы с двойником находитесь. Между вами мгновенная, независимая от расстояния связь! Правда, я полагал, что вы и осознавать это будете в реальном времени. А не по пробуждении, как оказалось. Очевидно, что квантовая корреляция осуществляется на бессознательном уровне и не сразу доходит до вас.

– Я тебя совершенно о другом спросил.

– Да я-то откуда знаю, зачем ему твой двойник?

Действительно, мелочь.

В начале своей затеи он полагал, что мне придется одновременно в двух вариантах воспринимать окружающее. То есть быть единовременно и здесь, и там. К счастью для моего рассудка, ничего подобного не происходило. Мы можем сознательно воспринимать только малый спектр окружающего. Даже если дверей восприятия оказалось вдруг вдвое больше. Даже если у вас четыре полушария вместо двух. И ваше сознание разнесено на многокилометровое расстояние. Конечно, в подсознании в результате квантовой корреляции обе действительности оседали.

Мы существуем в непрерывно-дискретном режиме. Через секунду я становлюсь немного другой. Иногда это даже заметно – наутро. Однако каждое утро к моему «я» добавлялись лишние сутки. И вспоминалось то, чего вроде бы не совершал. Если вы, продрав глаза, припоминаете прожитый день, то я припоминал два. Прожитые в обоих своих качествах.

Например, проснувшись однажды в камере, я отчетливо вспомнил, как вчера самозабвенно душил потного Витю, он душил меня, мы катались по полу его домашнего спортивного зала, пытаясь убить друг друга. Даже сейчас помню, как наутро шея болела, хотя уже нет той шеи, если можно так выразиться, в живых. А когда, помирившись, мы с ним напились, то хмелела только одна из моих голов. И трещала наутро тоже.

Впрочем, это несколько позже. А пока…

– Есть существа – например, иглокожие, – у которых нервная ткань рассредоточена по всему туловищу. Мозги в организме так распределены. Трудно такому существу с намерениями определиться, – говорил Рафик. – Как бы с тобой тоже подобное не произошло. Можешь с места не двинуться, как Буриданов осел, если твои и твоего двойника намерения впадут в бескомпромиссные противоречия. Хотя до сих пор вы в этом плане были вполне автономны. И вели себя как психически независимые.

В клинике я даром времени не терял. Качал мышцы, много ел, привыкал посредством зеркала ко вновь приобретенной, чрезвычайно цыганистой внешности. А однажды, после ежедневного медосмотра, Валера с Ниной проводили меня вниз, усадили в фургон неотложки и захлопнули за мной дверь. Больше я их никогда не видел.

– Что, нравится резиденция? – нахваливал Витя свой особняк. – Но это все, брат, пустяки!

– Ты лучше скажи, я-то тебе зачем?

– Так я ж и говорю! Понимаешь, хата там, «мерседес», БМВ – так они у всех реальных пацанов в наличии. Ну телку с рекламных щитов в личное пользование приберу – так и это не новость. Хочется, знаешь, что-нибудь эксклюзивное. Например, такое, как ты. Чтоб ни у кого не было, а у меня есть! Живем-то ведь раз, так ведь? Тоже, можно сказать, эксклюзивно. Или нет?

Я этот ответ внимательно выслушал, но не поверил. Два дня прошло, а хвастаться мной перед друзьями Витек не спешил. Даже наоборот.

– Давай пока будем держать тебя в тайне. Хорошо? – сказал он. – Валере и его женщине прилично уплачено, будут молчать. Муслюм, пока он в тюрьме, тоже не очень-то раскудахтается, опасаясь, что украдут приоритет. Больше никто не в курсе. Светка не в счет.

Светка была его женой. Ходила неубранная, представляя собой соблазн, и вела себя по отношению к Вите неоправданно высокомерно, считая себя сокровищем, а его – добытчиком сих богатств.

– Дура, – считал Витя. – Если ей даже растолковать про твои обстоятельства – не поймет.

– Морда у него подозрительная. Пусть его товарищ майор проверит! – проявляла бдительность Светка. – А то как бы ты сам не вышел дурак.

– Шла б ты в шоп, – отсылал ее Витя. – Купила б себе что-нибудь.

Кроме этих двух любящих друг друга сердец на территории постоянно находился «товарищ майор», отвечающий за безопасность, и пара собак. Если нужно было что-то выполнить по хозяйству, майор звонил проверенным людям: кухарке, садовнику или уборщице, проживающим в ближнем пригороде. Сам он предпочитал держаться в тени, я его видел раз или два, так что даже внешности его не запомнил.

Мне отвели большую комнату на втором этаже – маленьких в этом доме просто не было – с балконом и парой окон.

– Чего он все-таки от меня хочет? Должна же быть в этом деле его корысть!

– Хоть бы дали взглянуть на твоего двойника! – отвечал бескорыстный Рафик. – Ты лучше скажи: никаких вольтов, провалов памяти, изменений личности? Сонливости или, наоборот, бессонницы нет?

– Да все вроде в порядке, – отвечал я. – Пока.

– Ну а этот, второй… Верней, первый, – пытал в свою очередь Витя. – У вас с ним что, телепатия? Вы все время на связи, так?

– Не совсем, – и я излагал ему версию о квантовой корреляции и перезагрузке.

– Жаль, что по этому каналу пацанам дурева забросить нельзя! – говорил он. – Но маляву-то можно… Так вот, передай, что Витя их всех помнит, любит, скорбит. Скорбит об их тяжкой участи…

И тэ пэ. Это сколько угодно. Я передавал.

Прошла неделя.

– Может, он с моей помощью хочет ограбить банк? – фантазировал я.

– Это вряд ли. В его положении банки уже не грабят, – резонно возражал Рафик. – Свое бы от начинающих бизнесменов уберечь.

– Или кого-нибудь устранить, используя меня как торпеду?

– Ближе к истине. Хотя есть более простые пути – зачем тут двойник? Может, какая-нибудь финансовая махинация? – предлагал свою версию Рафик.