Андрей Мансуров - Разрешенная фантастика – 2

– Понял. – лица Керка Брендон не видел, так как видеомонитор имелся только в кабине, но он и так знал, что никаких эмоций там всё равно не проступило бы. Слышимость через шлем была хорошей: ещё бы! До лагеря – уже не больше километра! – Дышит он нормально, спит крепко. Пульс такой же: восемьдесят пять – девяносто… А вот рука выглядит всё хуже. Уже почти фиолетовая. – Брэндон, ощущая, как подступает тошнота, сглотнул. Стал дышать чаще, отведя взгляд.

Сейчас, когда шок и необходимость быстрых и чётких действий осталась позади, происшедшее сказалось на нём не лучшим образом.

Сердце словно сжимала чья-то холодная рука. Липкий пот струился по спине, шее, лицу, и капал с подбородка. Самые же страшные эмоции вызывала картина предстоящей разборки с женой.

Шайна никогда не простит ему, что он оставил их маленького сына одного…

Умеет она подавлять его способности к оправданию! Разумеется: ведь он – не Тимански. Тот, небось, на все выпады Шайны мог позволить себе только посмеиваться в усы, а все дискуссии заканчивать шлепком по симпатичному задку.

Вот на этот-то задок…

Эх, да что говорить – знал, на что шёл!..

Док Леонель Надаль закусил губу. Что само по себе было плохим признаком.

Они вчетвером стояли вокруг прозрачного отсека автодоктора, отделённые от неподвижного обнажённого Ричарда могучим бронестеклом. Сканнеры и манипуляторы уже вернулись в свои ниши, и тело от этого казалось ещё меньше и беззащитней.

Бледный Брендон всё так же обливался потом, наполняя помещение медотсека его острым запахом. Керк Риган сосредоточенно рассматривал снимки, сделанные сканнером: по долгу службы он часто сталкивался с травмами людей и поломками машин, так что был вполне компетентен в ремонте и того и другого.

Учёный-биолог Лагеря, Натан Гильденштерн, молодой парень лет двадцати пяти, только-только из университета, волновался так, что руки заметно дрожали. Ещё бы – ему предстояло дать заключение по той твари, что нанесла столь тяжкие повреждения всего одним укусом, и сейчас находилась в холодильнике, в металлическом контейнере.

Затянувшееся молчание прервал док:

– Брендон, прости. Боюсь, руку нужно ампутировать. И как можно скорее.

– Что?! – теперь, когда подтвердились самые худшие опасения, Брендон, как ни странно, вздохнул как-то свободнее.

Пусть без руки – но сын будет жить. Биомеханический протез позволит ему остаться полноценным членом общества. Подумаешь, размер придётся пару раз поменять на больший – под вырост.

Но это – не роковой приговор, которого он так боялся! Они успели! Яд не прошёл к сердцу.

Его следующий вопрос был уже чисто риторическим. Док слишком опытен. Раз говорит что нужно – значит, нужно:

– И… Сделать ничего нельзя?

– Нет. Анализы показывают, что нейротоксин, поступивший в тело, настолько силён, что наш антидот практически никак его не ослабил. Вот, взгляните, – он обратился ко всем, – Последний снимок ясно показывает, что внутри руки практически уже нет ни мышц, ни сухожилий, ни жира… Только разжижённая в однородную кашицу плоть. Извини, Брендон. – Брендон опять еле сдержал позыв к рвоте, прикрыв рот рукой.

– И даже при всей технике и лекарствах, которые есть на Корабле, – док кивнул наверх, в сторону орбитального модуля, – ничего с этим сделать практически невозможно.

– То есть… рука всё равно бы пропала?

– Да. И ещё. Предлагаю не тянуть, проводя дополнительные исследования, а ампутировать прямо сейчас. Иначе…Я не поручусь за безопасность… остального тела. По микрокапиллярам всё же возможна молекулярная диффузия… э-э… Извини ещё раз – я просто хочу сказать, что боюсь, как бы эта дрянь не прошла дальше!

Брендон автоматически снова утёр пот со лба. Стиснул кулаки. Вот чёрт…

Что-то ещё в самом начале сказало его подсознанию, что так и будет – и вот, словно сбылся худший из кошмаров… Шайна… Бог с ней, он переживёт: лишь бы с Ричардом всё было в порядке!

– Ладно. Как его отец я разрешаю операцию.

– А что скажет Шайна?..

– Плевать три раза на то, что она скажет. Чем быстрее мы всё сделаем, тем меньше… Опасность, что мой сын умрёт. Я правильно понял ситуацию?

– Абсолютно. Керк, – быстрый взгляд на начальника, – Может, вам всем пока уйти, потому что видеть такое…

Керк переглянулся с Натаном, и сказал:

– Брендон. Тебе действительно лучше подождать в лаборатории. Мы с доктором Натаном останемся.

Когда манипуляторы с лазером и иглами отодвинулись, док Леонель внимательно осмотрел переходные трубки, соединившие вены с артериями, и псевдоплоть, наложенную на чистый аккуратный разрез. Рентгеновский, УЗД и МВЧ снимки показывали, что всё в порядке.

– Забирайте, доктор. – из-под старинных очков во взгляде Надаля проглядывала печаль и… страх.

Керк знал об этом страхе дока, как и о страхе молодого учёного, который, сопя, вытащил отрезанную руку и поместил в контейнер.

Сколько раз за свою непростую жизнь сталкивался Керк с людским страхом. И горем. Однако, хоть Шайна, без сомнения, будет кричать на мужа и рыдать, как начальник колонии он был доволен и действиями дока, и действиями Брендона, и, если уж на то пошло, и действиями Дэйва.

С другой стороны, иного и не ждёшь от профессионалов.

– Как он, док? – в тоне привычно не было ни напряжения, ни сочувствия. Но доктор знал, что это – не от чёрствости. Просто начальник у них – практик. Отлично понимает, что большего для малыша не сделал бы и лучший хирург. В лучшем госпитале Земли. А сейчас они обеспечили малышу главное – жизнь.

– В-принципе, неплохо. Брендон молодец. Если бы он не удалил рубашку с её швами, или затянул не столь сильно… Лучше об этом не думать. Не знаю – хватило бы у меня нервов, если бы такое случилось с моим сыном… – Лионель снова закусил губу.

– Сколько он ещё… будет спать?

– Ну, думаю, часов десять ему хватит. Я ввёл ему ещё снотворного, чтобы за это время успела прижиться псевдокожа, и спала опухоль. Ну и как всегда, антибиотики. Протекторы. Антидепрессанты. Мало ли…

– Понятно. Хорошо. Спасибо за чёткое прояснение ситуации с… однородной массой. Как думаешь, если бы не жгут – стало бы таким всё тело?

– Вне всякого сомнения. Чёртов токсин и ещё какие-то неизвестные нам ферменты действуют очень быстро. Легко разносятся кровью. Вот: взгляни. – док вывел на экраны мониторов несколько снимков, – Кости пока целы… Это – пока. Но по моим расчётам, часа через два частично растворились бы и они. Эта дрянь заставляет саму человеческую кровь, вернее – её плазму, вырабатывать вещество, проникающее в мембраны клеток, и растворяющее эти самые мембраны. Это – как лавина…