Вячеслав Лавров - Встречи на болоте

— Шары с Игорем так же как с тобой говорить могут?

— Ты и сама с ним можешь поговорить, — сказал я протягивая ей свою трубку.

Пелка хотела уже набрать игорев номер, но я остановил её:

— Ничего не делай. Просто через пару минут начинай говорить. Игорь тебя будет слышать, но отвечать не сможет.

Потом всё же я решил сам начать нашу необычную беседу, поскольку имел больше опыта в подобных переговорах.

— Игорь, постарайся не дёргаться. С тобой говорит Саша Можаев.

Он, конечно, подскочил от неожиданности, услышав мои слова, переданные болом прямо на ушные перепонки, и получил ощутимый тычок в бок от своего соседа, усиленный небольшим матерным сопровождением.

— Тише вы там! — откликнулся на возню Болт, и все затихли, снова тупо уставившись на дорогу.

Самый опасный момент остался позади, и я продолжил уже уверенней:

— Сейчас с тобой будет говорить Пелагея. Сиди молча, только слушай. Если нужно будет ответить, да, поверни слегка голову налево, нет, — направо. Ты всё понял? — закончил я проверочным вопросом свои инструкции.

Игорь чуть заметно наклонил голову влево, Пелка, слушавшая наш разговор, успела увидеть это движение на экране.

— Не надо каждый раз следить за его ответами, — остановил я её. — Лучше я буду тебе их передавать.

И началась эта необычная конференция.

— Они везут тебя в деревню? — спросила Пелагея таким деловым и спокойным тоном, как будто не она несколько минут назад была сама не своя.

— Да.

— Им нужен Саша?

— Да.

— Веди их к капищу. Примерно дорогу помнишь?

— Да.

— Главное — заведи их на болото, а там я тебе помогу. Ничего не бойся, — Пелка отдала мне трубку и пошла в дом, созывая всех в зал.

Совещание было недолгим. План, предложенный Пелагеей, практически не вызвал возражений, разве что, когда она сказала, что разбудит Рохла, все переглянулись, а дед даже спросил:

— Не слишком ли?

— Не хочу рисковать, — коротко ответила Пелка, и больше никто не сказал ни слова.

Машина с бандитами и пленником уже подъезжала к Веретью; Прохор с Фёдором отправились им навстречу.

С этой минуты моё участие в операции ограничилось только поддержанием связи, да и тут оно было чисто номинальным: Пелагея, быстро освоившись, сама вела разговор через бола.

Когда джип въехал на подъездную дорогу, все оставшиеся на мельнице собрались на площадке около запруды и расположились полукругом вокруг воды.

Нас с Пелагеей усадили на той самой скамейке, где вся каша и заварилась. Рядом встала Дуняша с круглым лукошком в руках и стала плавными движениями разбрасывать по поверхности воды какие то мелкие семена, выкрикивая изменившимся голосом гортанные, похожие на ругательства, незнакомые звуки. То, что проделал Прохор на рыбалке, напоминало ловкий фокус, а сейчас я первый раз видел колдовство в чистом виде: прозрачная, чуть зеленоватая вода окрасилась в синий цвет, и из глубины стали появляться смутные тени, которые сложились в яркую пространственную картину. Это был незнакомый мне участок леса, который мы видели как бы на экране огромного телевизора размером со всю запруду; из-за деревьев показались Фёдор и Прохор, о чём то беззвучно разговаривающие на ходу.

Дуня повела рукой, и изображение переместилось: перед нами появилась ближняя к болоту стена конторы, около которой начиналась тропа к капищу.

Минут через десять из-за дома вышел Игорь в сопровождении трёх отморозков.

У него на шее была накинута удавка, сделанная из верёвки. Другой конец её был в руках у бандита, которого я видел на месте водителя. Болт так и не появился: как видно, не рискнул соваться в болото и остался в джипе.

Увидев Игоря в столь незавидном положении, Пелагея потемнела лицом и достала из мешочка тёмно-зелёный, почти чёрный корень, похожий на трезубец с коротким черенком. С этим корнем в руках она отправилась к месту впадения в запруду лесного ручья. Здесь образовалась небольшая плешь, покрытая илом и болотной грязью, принесёнными течением. Пелка положила корень на землю и стала обмазывать его этой жижей. В какой-то момент, посчитав работу законченной, она прижала к этому произведению колдовского искусства руку и стала что-то тихо бормотать. Чёрная масса вдруг шевельнулась, по ней пробежали небольшие, похожие на сокращение мускул волны, и она начала разбухать прямо на глазах. Достигнув размера сантиметров двадцать в поперечнике, она неожиданно всосалась в грязь и исчезла из виду.

Только после исчезновения этой твари, я перевёл дух и с удивлением заметил, что облегчённо вздохнули и мои соседи, для которых подобные вещи не должны быть в новинку. Пелагея же уселась рядом со мной и принялась по телефону помогать Игорю продвигаться по чуть заметной тропинке.

Вскоре вся четвёрка оказалась в таком месте, где их путь пролегал по самому краю огромной, цвета застарелой ржавчины трясины. По тому, как застыли в напряжённом ожидании все зрители этого удивительного действа, я понял, что именно здесь намечена развязка.

— Приготовься! — отдала Пелагея короткий приказ Игорю.

Почти в ту же секунду над болотом выросло огромное чёрное дерево, в точности повторяющее формой существо, вылепленное Пелкой, но высотой метра четыре. Три извивающихся отростка даже нельзя было назвать головами, они скорее напоминали гигантских пиявок, сидящих на одном туловище. Зрелище даже со стороны было весьма впечатляющим; представляю, что ощутили три несчастных болвана, ещё несколько минут назад считавших себя хозяевами положения. Впрочем, им не пришлось долго думать: каждый из отростков плюнул в сторону выбранной им цели комок чёрной слизи, которая, оказавшись на жертве, разделилась на ручейки, быстро заползавшие внутрь через все отверстия.

К Игорю, застывшему с изумлённо открытым ртом, протянулись из-за дерева четыре руки со знакомыми мне огромными ладонями: две из них ловко освободили ему шею от петли, а две другие, ухватив поперёк тела, утащили его в кусты.

Тела бандитов попадали в болото и в мгновение ока исчезли в глубине. Монстр плавным движением нырнул следом и как растворился в трясине.

Через несколько минут показались головы, попрятавшихся было, лягушек; по поверхности успокоившейся лужи заскользила водомерка, и ничего уже не напоминало о произошедшем здесь кошмаре.

Пелка тем временем подобрала у своих ног неизвестно откуда появившийся там корень и, прополоскав его в воде, положила назад в мешочек.

— А это что за нечистая сила? — спросил я шёпотом, ещё не отойдя от того, что видел.

— Скажешь тоже. Это нежить, — Пелка скосила на меня глаза. — Но по мне эта тварь лучше, чем те, кого она сожрала.