Виталий Вавикин - Блики, силуэты, тени

— Я не знаю.

— Да. Пожалуй, ты слишком молода, чтобы сравнивать его с тем миром, где жил я, но… Мы так и живем на станциях?

— Да.

— Плохо. Не люблю станции. Никакой свободы. Лучше остаться здесь. Тебе нравится это место?

— Я не знаю.

— Но мужика себе уже нашла.

— Не люблю быть одна.

— Да… Я тоже не любил быть один, когда только прибыл сюда. — Териптонкс открыл окна, выглядывая на улицу. — Но знаешь, что я понял за последние двадцать лет? Этот мир не так уж и плох. Если, конечно, не делать глупостей? — Он обернулся, посмотрел на Эби. — Ты ведь не любишь делать глупости?

— Нет.

— Хорошо. Потому что здесь очень сложно найти кого-то настоящего. Понимаешь? Кого-то живого. Как ты. — Териптонкс окинул Эби оценивающим взглядом. — Я построил здесь целую империю, научился мириться почти со всем, но спать с местными женщинами… — на его лице появилась гримаса отвращения. — Не могу. Нет, могу, конечно, но это не вызывает во мне удовольствия. Словно стоишь по горло в воде и умираешь от жажды, потому что стоит тебе попытаться напиться, как вода исчезает. — Он снова обернулся и смерил Эби оценивающим взглядом. — Ты ведь не откажешься помочь мне утолить мою жажду?

— У меня есть выбор?

— Выбор? Какой здесь может быть выбор? Я настоящий, ты настоящая. Или же тебе приятней ублажать набор цифр?

— Его зовут Рэндалл Хьюз.

— Да плевать я хотел, как его зовут. Он такой же настоящий, как камень на дороге, обувь на твоих ногах. Это всего лишь программа.

— У меня были и более странные партнеры.

— Партнеры? — Териптонкс нахмурился. — Почему ты оказалась здесь?

— Я сделала своему ребенку незаконную операцию.

— Ты издевалась над своим ребенком?

— Я спасала его.

— И где он теперь?

— Ждет, когда я вернусь.

— Это хорошо… А то я подумал, что ты убила его… Но ты сказала, что у тебя были и более странные партнеры, чем тот, с кем ты сейчас встречаешься. Кем ты работала?

— Последнее время никем.

— А прежде?

— Это так важно?

— Да нет. Я и так уже понял. — Териптонкс нахмурился, затем неожиданно улыбнулся. — Что ж, думаю, так будет лучше, веселее. Так ты мне точно не дашь скучать. Верно?

— Я не знаю.

— Плохо. Потому что ты должна знать. — Он шагнул вперед, к Эби. Она попятилась. — Черт возьми! — заорал Териптонкс. — Ты знаешь, как сложно найти в этом мире настоящего человека? Знаешь, сколько сил я для этого приложил? И вот теперь, когда я здесь, пришел к тебе и говорю, что превращу твою жизнь в рай, ты отказываешься? Ты — такой редкий настоящий человек в этом кубе. Отказываешься от другого человека, предпочитая набор логарифмов и цифр? — он увидел, как Эби кивнула, замахнулся и ударил ее наотмашь.

Эби вскрикнула. Из разбитых губ потекла кровь.

— Ты знаешь, что в этом мире по-настоящему реально? — зашипел Териптонкс. — Боль. Боль и смерть. Ты хочешь страдать? Хочешь умереть? Потому что никто не защитит тебя. Этот город принадлежит мне. Это моя империя. Сначала я пошлю своих людей убить твоего несуществующего партнера. Потом они приведут тебя ко мне. Думаешь, ты особенная? Нет. Были и другие до тебя. Но другие соглашались. Другие были благодарны. И еще будут. Новые. Ты не единственная женщина, которую отправят в этот куб. И поверь, я уже научился вычислять, когда это происходит. Так что либо мы с тобой поладим, либо…

Других подобных себе Эби не встречала. Мир куба, мир древней Земли, был огромен, и она лишь кляла случайность за то, что оказалась в одном городе с Дики Териптонксом. Он заставлял ее встречаться с ним один-два раза в месяц, иногда реже, но не чаще, словно боялся пресытиться. В остальном жизнь Эби была самой обыкновенной.

Лишь однажды, на третий год ее жизни в кубе, она увидела по телевизору заявление серийного убийцы, утверждавшего, что весь этот мир — иллюзия. Он клялся, что находит только подобных себе — тех, кто пришел извне. Он забирает их жизни, потому что другие ничего не значат для него. Он еще что-то говорил, но Эби выключила телевизор. Она не знала, что случилось с ним после — либо тюрьма, либо сумасшедший дом, либо смертная казнь. Неважно. Эби лишь хотела отбыть свои пять лет и покинуть это место. Отбыть в соответствии с полученными, перед тем как попасть в куб, инструкциями. Все остальное не имело значения. К тому же и куб этот доживал свои последние годы.

Иногда Эби хотелось рассказать об этом Дики Териптонксу, который, забыв о том, сколько уже пробыл здесь, строил далекие планы на будущее. Но Эби молчала. Это был ее единственный козырь. Иногда она слышала истории о странных людях с отклонениями, делавшими их особенными. Но зачастую все это были созданные кубом безумцы, хотя в некоторых из них Дики Териптонкс видел новых заключенных, сумевших обойти ограничения. Эби думала, что от долгих лет, проведенных в кубе, он просто сходит с ума. Потому что этот мир затягивал, увлекал. Он был простым и определенным. Прожив в кубе три года, Эби почти не вспоминала, кем она была в действительности, там, за пределами вымышленного пространства. Кем ОНО было в действительности. Здесь у нее был пол и никто ничего не замечал. Даже Дики Териптонкс и Рэндалл Хьюз. Эби верила, что никто ничего не замечал. Но Эби ошибалась.

«Что-то не так, — думал Териптонкс, наблюдая за тем, как спит Эби в его кровати. — Что-то определенно не так». Его система поиска заключенных в кубе собирала информацию, которую невозможно было отсеять, отбросив ненужное. Единственной возможностью было досконально изучить все, что было. Изучить лично, потому что открыться своим подчиненным, объяснить положение вещей Дики Териптонкс не решался. Поэтому изучать бесконечное число информации приходилось самому. Сбои в системе куба, сплетни, сверхспособности заключенных, просто слухи, сплетни, вымысел — все это путалось в голове, сводило с ума. В какой-то момент Дики Териптонксу начало казаться, что в этом мире он единственный заключенный, а все остальное лишь игра цифровой программы куба с ним. Даже Эби перестала казаться ему человеком.

— Ты ведь не человек, — говорил он ей снова и снова. — Не настоящий человек. Не такой, как я. — Он требовал от нее ответа. Требовал до тех пор, пока Эби не призналась, что она — фринг. Нет. Не она. ОНО фринг. — Фринг? — Териптонкс долго хмурился, пытаясь вспомнить эту расу, затем тихо выругался.

— Что-то не так? — спросила Эби. — Не любишь фрингов?

— Я здесь, потому что убил нескольких фрингов, — сказал Териптонкс. — Несколько людей, несколько фрингов, несколько прочих тварей…