Валентин Шатилов - Магнолия

- А подожди, Атанас, - сказала вдруг Нинель на тусклой предрассветной площади какого-то города.

О том, что это именно город, Магнолия сделала вывод по громоздящимся вокруг площади многоэтажным домам-обрубкам.

- Подожди нырять. Я сюда вот заскочу на минутку, - и Нинель ткнула пальцем в грязновато-стеклянный куб с надписью "Универмаг".

- Давай вместе, - безразлично предложил Атанас. - Мага себе тоже чего-нибудь присмотрит.

- Но закрыто же еще, - неуверенно запротестовала Магнолия.

- А разница какая? - сказал Атанас. - Мы в открытый точно так же можем зайти. Потом как-нибудь. Если захочешь.

Переодеться же все равно надо, - недово-. льно прервала их беседу Нинель, - ты, давай, за руку держись крепче!

Нырок - и они, держась за руки, как две подружки-школьницы, возникли в узком проходе между рядами пальто и плащей.

- Так, что-то не туда попали - это не по сезону, - резюмировала Нинель.

- Эй, вы где? - послышался издалека приглушенный возглас Атанаса. - Платья здесь!

Они нырнули, ориентируясь по голосу.

Атанас шел, прихрамывая, вдоль прилавка, разглядывая висящие наряды. "Заживает, как на собаке", - вспомнила Магнолия чье-то выражение и переключилась на одежду.

По видикам она помнила, что такое магазины, но физически присутствовала среди такого обилия всякой всячины впервые. "Зачем столько разного?" растерянно думала она, окидывая взглядом тряпичное разноцветье. Ей как-то не приходило в голову, что и сама она может поменять вылинявшие до белизны шорты и застиранную до полупрозрачности майку на что-либо другое. Некоторые из обитателей Старой Пещеры каждый день одевались по-новому - Меркурий, Александра, да та же Нинель, но Магнолия никогда всерьез не задумывалась над этой их странностью. Теперь же она ясно видела, что привычку к постоянной смене нарядов они позаимствовали от обычных людей. Конечно, если есть такие магазины - поневоле приучишься!

- Черт-те что! - раздраженно обронил Атанас, оборачиваясь в их сторону. Совсем страна до ручки докатилась. Ну ничего нет!

- Атанасик, милый, ну а ты чего хотел? - откликнулась Нинель, небрежно вороша кучу трянья на витрине. - Сам же говоришь, что у них экономика накрывается. Вы подождите, я, может, в подсобке что отыщу...

Она исчезла, а Атанас перенырнул к Магнолии, виновато развел руками:

- Сама видишь! Даже подобрать тебе нечего.

- Может, вот это? - Магнолия неуверенно прикоснулась к свисающему с плечиков серому платьицу, своей неброскостью и практичностью сразу привлекшему ее внимание.

- Да ну - эту робу? - Атанас сморщился и отрицательно покачал головой.

- Нет, вы гляньте, что я отыскала! - возбужденно выкрикнула Нинель, появляясь перед ними с двумя платьями в руках.

Одно она сразу протянула Магнолии со словами:

- Посмотри, может, тебе понравится...

А второе развернула, демонстрируя Атанасу, любовно погладила ткань.

Атанас взял платье у нее из рук, покрутил, глянул с изнанки и вернул со словами:

- Оно ж надеванное.

- Ну и что! - пылко возразила Нинель. - Зато красивое!

Она аккуратно разложила облюбованное платье на прилавке и быстро полезла из того, что было на ней. Звякнула о мраморные плиты пола пуговичка, оборванная в нетерпении, старое платье было отброшено в сторону - и вот уже Нинель стоит в новом наряде. Разлохмаченная, но счастливая! И слегка пританцовывает, пытаясь отразиться в большом зеркале сразу со всех сторон. Магнолия боком протиснулась к кабинке из плотных шторок - ей припомнилось, что, кажется, при примерке люди переодевались именно в них. Она задернула шторку за собой, но не успела застегнуться, как в кабинке уже стояла Нинель в новом платье и придирчиво ее осматривала.

- Подвинься, а то места мало, - приказала Нинель. И обратилась к Атанасу, заглядывавшему в кабинку с другой стороны: - По-моему, ничего. Ну-ка!

Она поддернула платье на плечах у Магнолии, смущенной таким вниманием, поправила пояс и одобрила:

- Нормально! Во всяком случае, лучше, чем твои обноски.

Атанас кивнул, подтверждая, и убрал голову из щели в шторках. Хлоп! дохнув сквознячком, исчезла из кабинки и Нинель. Магнолия внимательно поглядела на свое отражение. Задумчиво склонила голову, вздохнула. Что ж, нормально так нормально...

13

- А ведь я проголодалась! - встревоженно сообщила Нинель, когда Магнолия вышла из кабинки в своей обновке. - Атанасик, давай сообразим что-нибудь поесть!

- Ну... Надо поискать... - вяло ответствовал Атанас. - Вообще-то мы к Доктору собирались.

- А, Доктор никуда не уйдет! - капризно махнула рукой Нинель. - Перекусим - ив четыре прыжка будем у него. Пошли съестное искать!

Перекусить действительно было б неплохо - Магнолия уже чувствовала некоторое голодное неудобство в районе желудка.

- И правда, Атанас! - поддержала она.

- Короче, держись за руку, - сказала ей Нинель, и они нырнули на первый этаж, в парфюмерный отдел.

Магнолия присела на низкую жесткую лавочку, а Нинель с Атанасом, выставив ладони перед собой, пошли вдоль прилавка, собирая всякую всячину. Время от времени с их стороны слышались негромкие азартные перепалки:

- И это возьмем!

- Фу-у, что ты, не надо!

- А я говорю - надо. Я пробовала. Сам потом спасибо скажешь.

Они вернулись с ворохом каких-то пакетиков и коробок, вывалили все на лавочку.

- Знаешь, чего б еще? - многозначительно сказала Нинель. - Такого вот мягкого, длинными полосками - из того отдела, где бумажками торгуют.

- А-а, точно! - кивнул Атанас и исчез.

- И тазик, тазик побольше прихвати, - крикнула Нинель ему вслед.

- Вот, значит... - она присела на лавочку и с видом заправского шеф-повара обтерла руки о подол нового платья. Весело подмигнув, приказала: - Открывай! Доставай! Распаковывай!

Они на пару принялись сдирать обертки с кусков мыла, вытаскивать флакончики духов из коробок. Атанас появился с белым эмалированным тазиком туда полетел принесенный им пластилин, полились остро пахнущие парфюмерные струйки, длинными желтыми макаронинами повалился из тюбиков, крем для сухой и жирной кожи.

- Живем! - удовлетворенно промурчала Нинель, тщательно перемешивая все это голыми по локоть руками.

- Мыло, мыло клади, Мага, - спохватилась она. - Ну и парочку оберток давай уж. Для терпкости. Ага, эти можно. Ты, правда, там, в Пещере, привыкла к более естественному корму - из минералов, из обогащенной воды, из растительной клетчатки. Но, помнишь, я тебе как-то приносила по моему рецепту? Тебе понравилось. Атанасик, дорогой, - а ложки? Забыл?

Атанас послушно возник рядом уже с ложками. Содержимое тазика пенилось и булькало под ловкими руками Нинель, даже как будто вскипало. И оттуда, из этого месива, поднимался аппетитный парок. Нет, не мылом и не духами он пах (Магнолия только лишь представила, что откусывает кусочек мыла - и ее передернуло). Тазик источал запах дорогого ресторана и одновременно парного молока с теплым домашним хлебом вприкуску.

- Так, еще немного... так... Ну все, - закончила Нинель, вынимая руки из клубов пара над тазиком.

Атанас подал ей заранее приготовленную тряпицу, она вытерла побагровевшие, распаренные ладони и с горделивой улыбкой сказала:

- Ну, пробуйте. Кто первый? Давай, по-походному!

Атанас запустил ложку в тазик. Магнолия последовала его примеру, зачерпнула немного, попробовала на язык.

И все-таки каждый раз это было неописуемо! Поначалу это вроде оказался борщ - роскошный, залитый сметаной, украинский борщ. Она даже прожевала кусочек мясца с жирком. И вполне естественным был переход от жирка к леденяще-пронзительной окрошке - кисленькой, освежающей, с похрустывающими огурчиками, с покалывающим язык квасом. А от окрошки путь лежал через щадяще-нежный суп с лапшой - и с курятиной! Разумеется, с молодой курятиной вон как похрустывают хрящики на зубах! И все это из одной ложки. Да, съев одну ложку корма, просто невозможно удержаться от второй, третьей, десятой - до упора, пока не объешься. Череда первых и вторых блюд проходила по вкусовым рецепторам, то окуная их в жар, то бросая в холод - но каждый раз лаская теми ощущениями, которые рецепторам были необходимы в данное мгновение.

Наверно, это был обман рецепторов. Да чего уж - конечно, обман! Но гениальный. В одном, правда, Магнолия чувствовала свою ущербность.

Дело в том, что она никак не разбиралась в оттенках, свидетельствующих о том, что этот корм приготовлен, допустим, Николаем (светлая ему память!), а этот, к примеру, Атанасом. И еще: она совершенно не улавливала разницы в исходных продуктах - вернее сказать - предметах, веществах. Из чего бы ни делался корм, каждый раз фейерверк вкусовых ощущений казался ей идеальным, каждый раз кухни всего мира распахивались перед нею, балуя самыми невероятными изысками.

- Питья делать не будем, - строго сказала Нинель, когда ложки в последний раз скребнули по дну опустевшего тазика. - Надо спешить. Нас ждет Доктор!