Джеймс Гарднер - Король в изгнании

Зилипулл дернул вибриссами, как это обычно делают мандазары, когда им что-то не по душе. Балрог явно был ему неприятен… и, возможно, Кайшо специально хотела ему досадить.

Фестина сохраняла невозмутимость.

– Что ты видела? – деловым тоном спросила она. Кайшо бросила многозначительный взгляд в сторону полицейских, все еще возившихся неподалеку.

– Лучше я просто покажу.

Слегка поколебавшись, Фестина кивнула.

– Ладно. Веди.

Полицейские не обратили никакого внимания на то, что мы направились к деревьям. Возможно, они даже рады были от нас избавиться – им легче было заниматься своим делом без посторонних глаз.

Кайшо медленно двигалась впереди в своем кресле. Я вдруг обнаружил, что смотрю на ее светящиеся ноги, безжизненные и бесполезные под слоем мха. Может быть, они вообще состояли только из него? Может быть, именно таким образом балрог пожирал ее, замещая человеческие мышцы и кости собственным веществом? Или мох все же просто покрывал кожу, а под ним была обычная женщина, пусть даже парализованная и исхудавшая, но все же из плоти и крови? Я представил себе, как касаюсь ее светящегося бедра и нажимаю сильнее, пронзая ногтями влажный мох, глубже и глубже, пока мои пальцы не коснутся голой кости… или, может быть, даже пройдут насквозь, до самого кожаного сиденья, так и не встретив никакой преграды…

Чья-то рука коснулась моего собственного бедра, именно в том месте, где я мысленно дотрагивался до Кайшо. Я едва не подпрыгнул. Подняв взгляд, я понял, что Кайшо смотрит на меня из-под своей вуали из волос.

– Не беспокойся, – прошептала она. – Меня не смущает, когда кто-то смотрит на мои ноги. Я знаю, что они великолепны.

– Э… – сказал я. – Гм…

– И, – продолжала она, – многие испытывают непреодолимое желание их потрогать.

– Эта штука… она с них стирается?

Женщина покачала головой.

– Я наступила на балрога, когда он пребывал в рассредоточенном состоянии, занимаясь активным поиском нового носителя. Сейчас же он составляет со мной единое целое, и его инстинкт размножения подавлен – почти полностью. Он распространится на кого-то другого только в том случае, если для него это окажется слишком многообещающей возможностью, чтобы ею воспользоваться, – ради большего блага вселенной. – Под ее волосами промелькнула улыбка. – Ты считаешь, что годишься для этого, Тилу?

– Нет.

Кайшо явно подзадоривала меня, чтобы я до нее дотронулся, а Саманта еще в детстве учила меня никогда не поддаваться соблазнам.

Кресло Кайшо опустилось на колеса возле группы невысоких деревьев. Деревья не слишком отличались от всех прочих, мимо которых мы проходили, – почти такие же, как и на Земле, за исключением черных листьев и коры, похожей на деревянную пену.

Если не считать звезд и трех крошечных лун, единственным источником света являлось сияние, исходившее от ног Кайшо. Тем не менее отчетливо было видно, что землю основательно утоптали мандазарские воины, которые проходили здесь, преследуя стеклогрудого.

– Смотрите! – Кайшо указала на землю между двумя стоящими рядом деревьями. Мы с Фестиной наклонились; Зилипулл тоже попытался взглянуть, но деревья росли слишком близко, чтобы он мог просунуть между ними свои широкие плечи. Видимо, именно поэтому здесь земля осталась нетронутой, когда воины промчались мимо – им приходилось огибать деревья, поскольку между ними они не смогли пройти.

В мягкой земле виднелся круглый отпечаток, напоминавший след от большой тяжелой банки, которую поставили здесь настолько давно, что она ушла в грунт под собственной тяжестью. Насколько я мог понять, больше смотреть тут было не на что, но Фестина тихо сказала: «Ха!» и схватила обрывок нитки, зацепившейся за ствол дерева.

– Что это? – спросил я.

– Черная нитка, – ответила адмирал. – Вероятно, со штанов того вербовщика. Они ведь были черными, верно?

Я не помнил – тогда я был слишком занят тем, что таращился на его обнаженные легкие и почти ничего больше не замечал.

– Думаешь, он что-то тут делал? – спросил я.

– Какое-то время он прятался среди этих деревьев, – ответила Кайшо. – Хорошее место для укрытия, его тень должна была сливаться со стволами. – Она повернулась к Фестине. – Узнаешь этот след на земле?

Адмирал кивнула.

– В точности такого же размера, как и тугодум.

– Тугодум? – переспросил Зилипулл. – Что это?

– Входит в снаряжение разведчика, – объяснил я. Жаль, что тугодум Фестины был уничтожен, иначе я мог бы ему показать. – Он размером с небольшой котелок, только вместо крышки у него экран. В него встроены камеры, датчики и прочее, так что он может показать окружающую картину в инфракрасных лучах или работать как телескоп или микроскоп…

– Не говоря уже о том, что он может принимать и записывать любое электромагнитное излучение, от гамма-волн до радио, – добавила Кайшо.

– Значит, вербовщик – разведчик был? Флотский хуман-разведчик? – В голосе воина чувствовалась ярость.

– Конечно нет, – раздраженно ответила Фестина. – Я знакомилась с данными обо всех разведчиках, и ни у кого из них нет прозрачной груди. Возможно, у этого вербовщика и имелось снаряжение разведчика, но он не имеет никакого отношения к нашему корпусу. – Она повернулась к Кайшо. – Думаешь, это действительно тугодум? Все, что от него осталось, – круг на земле…

– Балрог уверяет меня, что это настоящий портативный сборщик и анализатор информации широкого спектра. Он оставляет на земле характерный металлический привкус. Столь же специфический, как и отпечаток пальца.

Я уставился на нее, размышляя, каким образом красный мох может ощутить вкус почвы. Кайшо касалась земли ногами? Или балроги могли ощущать вкус на расстоянии, так, как иногда можно ощутить вкус дыма от костра или уксуса в крепком маринаде, прежде чем поднесешь его ко рту?

– Полагаю, – продолжала Кайшо, – что вербовщик поставил здесь свой тугодум, пока сам был занят чем-то другим. Вероятно, у него было устройство для управления Смеющимся Ларри, пока тот преследовал нашу дорогую Фестину. Он оставался здесь, пока не услышал, что сюда приближается мандазарское ополчение… – Она посмотрела на Зилипулла. – Вы ведь шли за ним по запаху, верно?

– Чуяли мы его, – гордо заявил тот. – Сначала громкий смех слышали, переплыли воду. Потом запах хумана на земле. Охотились за ним мы. Спугнули его мы.

Кайшо кивнула.

– Вербовщик схватил тугодум и побежал, а воины гнались за ним по пятам. И направлялся он к другой поляне, где его ждал скиммер, который должен был его подобрать.

Фестина нахмурилась.