Обмен времени - Стасс Бабицкий
— Не, я вообще не задумываюсь. И тебе не советую. Вредно. А я, безусловно, Арамис. Потому что бабник. Пусть Жорка д'артаньянствует. Хотя он, получается, граф Монте-Кристо…
2
По залу бегал поросенок. Живой. Обнюхал блестящие туфли Генки, оставив влажный след от пятачка. Рекламщик нагнулся и почесал кабанчика за ухом. Тот довольно захрюкал.
— Столик у нас заказан. Святой отец плюс три, — подмигнул Костя официанту. Рыжий-рыжий-конопатый, он носил пионерский галстук и красную пилотку с эмблемой «Артека». И идеально вписывался в антураж заведения, половина которого была оформлена под столовую в летнем лагере. Друзья, однако же, выбрали противоположную часть зала — здесь все напоминало парк культуры и отдыха: отдельные кабинки, увитые плющом, автоматы с газировкой и скамейки вокруг столиков. Классические такие скамейки, с табличками «Осторожно, окрашено!»
Поросенок вился у ног, как собачонка, в надежде на щедрые подачки со стола.
— У вас раньше другая свинка бегала. Пожирнее, — уточнил Костик. — Куда делась?
— Убежала, — юноша отогнал животное изящным пинком. — Ребрышки будете заказывать?
— Буду. А к ним разных соусов. Побольше!
Генка даже меню открывать не стал. Смысл? Во всех ресторанах еда одинаковая. Кроме фирменного блюда.
— Вот его давай и салат «Цезарь».
— У нас он называется «ЦК», — гордость за родной общепит горела на конопатых щеках. — Мы придумали привычным блюдам названия с советским уклоном.
— ЦК — не ЧК, — хмыкнул рекламщик. — Неси, пионер!
— Надо же, ты перестал считать калории? — изумился Костик. — Раньше от этого салата уклонялся. Называл абсолютным злом.
— Просто не знал, насколько это вкусно, — Генка вздохнул, но было заметно, что притворяется. — Теперь Цезаря ем по три раза в неделю. Посчитать в килограммах, так я за два года, пожалуй, целиком римского императора сожрал!
— Диктатора, друг мой, — поправил приятель. — Но как же фигура? Уже пиджак не застегиваешь, и второй подбородок появился…
— У Грегори Пека тоже был второй подбородок. Это не помешало ему стать кумиром миллионов женщин по обе стороны Атлантики, — на сей раз вздохнул по-настоящему. Но тут же перевел в шутку. — Да, я с каждым годом становлюсь объемнее. Но голодовку объявлять не планирую. Я сделал открытие: это не жир, а годовые кольца!
«Пионер» угодливо рассмеялся, явно надеясь увеличить чаевые. И предложил принести по такому случаю лимонад «Буратино». Генка юмор не оценил и выбрал пиво.
— А мне молока принесите.
— С молоком быстро не получится. Пока я схожу и подою корову, — снова попытался сострить «артековец», но Костик не дал ему ни единого шанса.
— Лучше подоите помидоры. Буду пить томатный сок.
— Я бы тоже выпил!
Голос раздался из-за плеча. Официант почувствовал холодок между лопатками и понял: а с этим человеком лучше не шутить. Совсем. Слышались в голосе интонации, которые присущи лишь специалистам с Лубянки или Петровки. Когда новый гость шагнул к столу и явил миру рост два метра с фуражкой, нос с интересной горбинкой и глаза цвета мокрый асфальт, — стало окончательно ясно: вопросы здесь будет задавать именно он.
3
— Эдик, дружище! — клетчатое облако заколыхалось над столом — Генка вцепился в широченную ладонь и энергично ее тряс. — Ты, мил человек, неси скорее еды побольше, кубок полный до краев. А то чудо-богатырь наш осерчает, пальнет из табельного.
Эдик сложил из пальцев пистолетик и сделал карикатурный «пиф-паф».
— Я сегодня без оружия. Но если понадобится, — ты же знаешь, Генка, — и голыми руками башку откручу. За дурацкие шутки. «Отвертку» неси! — велел он побледневшему юноше в галстуке. — Самый большой стакан.
Генка подвинулся, освобождая место на скамейке. Эдик сел к столу и расстегнул верхнюю пуговицу.
— Недавно в Египет съездил. Отель был хороший, но местный бармен не понимал мой вариант английского языка. А я забыл, как будет «отвертка». Ничего другого не хотелось. Уже и пантомимой изображал: смотри, бестолочь басурманская, шурупы кручу — не вариант. Лыбится, зараза, и головой вертит. Донтандэстэнд. Тогда пошел к себе в номер, сорвал дверь с петель. Стал орать — хэлп, ай нид сомбади хэлп — спасибо битлам, подготовили. Прибежали халдеи, долго что-то лопотали. Потом пришел мужик с отверткой. Купил у него инструмент за 10 долларов и понес в бар.
— Откуда же у честного полицейского деньги на отпуск в Египте, — не удержался от шпильки Генка. — Уж не оборотень ли ты часом?
— Неужели нельзя решить проблему без разрушений и хаоса? — включился в беседу Костик. — Дверь ломать ради водки с соком… Силен. А ума, значит, не надо?!
Эдик оскалился во весь рот — вылитая акула в финальной сцене «Челюстей». Расхохотался.
— Ох, вы даете! Стали такими моралистами? Чуть было не поверил… Думайте, как хотите. Моя совесть спит спокойно. Да и вообще, офицер полиции в огне не горит и в воде не тонет!
— Сомнительная характеристика. Знаешь, что еще в воде не тонет?!
А это Жорка. Подошел неслышно. Крепко сбитый, загорелый, волосы жестким ежиком. Хотя, судя по длине, скорее — дикобразом. Его зеленые глаза смотрели на Эдика цепко, не мигая. А у того моментально заиграли желваки.
Ситуацию разрядил подоспевший официант.
— Буратино? — с наивным видом спросил он.
Повторенная шутка обычно вызывает раздражение, но на этот раз все засмеялись. Жорка одобрительно похлопал паренька по спине.
— Молодец! Мне виски со льдом и побольше мяса!
Официант ушел. Неловкость осталась. Ни мальчишки, ни взрослые мужчины не умеют разговаривать. Только вести монологи и красоваться друг перед другом. А я! А у меня!! От этого непонимания, обиды. Один нюанс: шестилетним пацанам в песочнице обиды кажутся смертельными, но они заживают вместе с синяками. После тридцати поводов для конфликта куда меньше. Но и забыть быстро не получается. Они душат, терзают ночными кошмарами и всячески отравляют существование. Психологи советуют не думать о мести, простить и выбросить из головы. Но кто, скажите, будет всерьез прислушиваться к советам психологов?! Особенно когда те ломят пять тысяч в час… Поэтому для обиженных взрослых мужчин придумали алкоголь. Приятели уткнулись в свои бокалы и ждали, когда же зелье подействует. Отец Константин читал про себя молитву. На всякий случай.
— Кстати, насчет этого… А кто-нибудь знает, почему лед не тонет? — спросил вдруг Жорка.
Застолье сразу оживилось.
— Плотность виски выше, чем плотность льда, — начал умничать Генка. Потом сдвинул очки на кончик носа и сгнусавил голос, как у их школьной учительницы Алисы Наумовны. — Записывайте, двоечники! Жидкость — особая субстанция, которая обладает свойством сопротивляться давлению во всех направлениях и потому выталкивает любые предметы, чья
