Отмель - Илья Сергеевич Ермаков
– Хватит. Достаточно.
Теперь…
– Точно все.
Выйти через дверь не получилось. Странным образом она была заперта так, что изнутри не открыть. Нужен только ключ.
– Чертов дом с чертовыми замками! Почему так сложно?!
Она опять вспомнила, как несколько минут назад больше получаса возилась с замком в заборе.
– Бережете свою водку и сигареты? Проклятье!
Пришлось выбираться опять через окно.
– Прости за вранье, Малыш. Я тебя обманула. Будет неприятно. Опять. Но на этот раз… это точно, последний раз.
Вернувшись к окну, Мама перебросила рюкзак – тот плюхнулся на землю. Она надеялась, что ничего стеклянного не разбилось. Она не просто так запихала бутылку с водкой и банки с фасолью среди туалетной бумаги и полотенец: чтобы ничего не разбилось, если она упадет в пути. А такое вполне может с ней случиться, особенно теперь.
Мама сняла ружье. Аккуратно бросила его поверх рюкзака, а сама принялась перелезать через оконную раму.
Она поставила одну ногу на бетонную ступеньку. Потом вторую. Осталось шагнуть на землю и…
Мама упала.
Не сама.
Ее схватили рукой за шею и повалили назад.
Глухой удар.
Звон в ушах.
Мама видела перед глазами здоровую мясистую руку мужскую в черной куртке, с волосатой тыльной стороной ладони. На пальцах – посиневшие татуировки.
Но самое главное другое.
Нож.
Чертов нож в этой сраной мясистой руке!
Мама услышала вопль:
– Сдохни, сука!
Лезвие развернулось к ней.
Мама дернулась в сторону, и нож ударил в плечо.
Сталь прорезала ее куртку, кофту и вошла под кожу.
Мама широко распахнула рот. В глазах начало темнеть. Всю правую руку охватила острая ледяная боль.
– Не рыпайся, мразь!
Мама схватилась за руку, сжимающую нож, сдвинула куртку с запястья и впилась зубами в грязную кожу. Она сжала зубы так, словно кусала шашлык.
Она чувствовала, как ее зубы пронзают человеческую плоть, а по уголкам губ уже течет чужая кровь.
Мама дернула челюсть в сторону и вырвала кусок кожи и мышц. Она поспешила избавиться от него и сплюнула его на землю.
Как сильно нужно сжать зубы, чтобы откусить кусок живой человеческой плоти? У нее этой силы хватило сполна.
Противник мгновенно ослабил хватку, отпустил руку и повалился на землю за нее спиной.
Мама скатилась вниз, села на колени и взялась за рукоять ножа, все еще торчащего из ее тела.
Она обернулась назад и увидела его, нападающего.
Невысокий. Лет за шестьдесят. Седой. Рыхлое лицо пьяницы. Щетинистый. Кривые серые губы и черные глаза. Уши заложены берушами.
Мародер.
Один из убийц, о которых предупреждала та женщина…
Одетый в простые джинсы и черную куртку на молнии, он лежал на земле, хватаясь за свою окровавленную руку.
Мама глянула в сторону: ружье. В двух метрах от нее.
Эти два метра еще надо проползти.
Она отпустила рукоять ножа, позволяя лезвию и дальше оставаться внутри ее тела. Черт с ним! Боль жуткая. Но она все еще жива.
Еще жива…
Она ползет за ружьем на коленях. Оно же заряжено. Она еще может убить этого подонка.
Мародер, заметив ее движения в сторону ружья, пришел в себя. Словно перестал чувствовать боль, ощутив более сильное чувство – страх смерти.
Смерти, которая его вот-вот настигнет, если он не поторопится и не предпримет решительных действий.
Он оторвался ногами и руками от земли и, как животное, набросился на Маму, снова повалив ее землю и прижав собой.
– Ничего не выйдет! – проорал он.
Его руки потянулись к ее ушам…
Проклятье!
Черт!
Все произошло быстро.
Мама с силой хватается за рукоять ножа, извлекает его из своего тела, ощущая пронзительную режущую боль, разворачивает лезвие и…
Вонзает кинжал в лицо мародера.
Прямо в щеку.
Тот взревел, взмахнул руками, перевернулся в сторону и отпрянул от нее.
Шанс есть…
У нее есть шанс победить в этой чертовой бойне!
Покрывшись ледяным потом, Мама продолжила ползти к ружью. Еще немного… оно у нее в руках.
– Нет! – орет мародер.
Она сжимает ружье, поворачивает в его сторону. Тот уже бросается на нее…
Одно движение.
Курок.
Зажать…
Выстрел.
Его тело откинулось от нее прочь, словно манекен. В груди зияла кровавая дыра. Мародер лежал неподвижно на земле, а его пальцы… пальцы слабо шевелились…
Живой?
Этот человек еще жив!
– Проклятье…
Она никогда не убивала. Никогда не лишала никого жизни. Она всегда была готова защищаться. И сейчас она защищалась. Она надеялась его убить во время защиты, но теперь…
Теперь это будет убийство.
Она смотрела на него, раненного и беспомощного. С ножом в щеке и дырой в груди.
Его голова посмотрела куда-то в сторону. Мама проследила за ним взглядом и…
Увидела ее.
Женщину.
Рыжие пряди волос скользили по лицу и падали на плечи. Зеленая куртка и синий шарф. Темные джинсы и сапоги. Она стояла на дороге, в проеме ворот.
Стояла и смотрела на мужчину и на того, кто его почти убил.
Ее взгляд…
Что она чувствует, видя перед собой все это?
Мама прикинула ее возраст. Они вполне могут оказаться ровесницами. Может, это его дочь?
– Вот черт…
Она наставила на нее дуло ружья, чтобы припугнуть, и раненый заревел:
– Нет!
Рыжая убежала.
Она рванулась с места слишком быстро: Мама даже не заметила, ведь отвлеклась на голос мужчины.
Кто эти люди?
Если они выживают, то почему попытались убить?
Может, увидели ружье и напали?
Или они нападают на всех, чтобы спасти себя?
– Дерьмо…
Она смотрит на него, лежачего, полумертвого-полуживого.
Его губы слабо шевелились.
Она могла прочитать его речь по ним.
«Убей» – говорил он.
Убить…
«Убей меня» – произносили его губы.
Рана слишком большая. Она не может его вылечить.
Если выстрелит, рыжая услышит этот выстрел и все поймет.
«Может, вынуть у него беруши? Нет! Это слишком жестоко. Я не позволю никому умереть такой страшной смертью!».
Мама попыталась подняться на ноги – в плече стрельнуло.
– Черт!
Она с трудом встала и посмотрела в лицо человеку, который уже смотрит на свою смерть.
«Убей» – говорили губы.
Она подошла ближе. Осмотрела его. Мама опустила дуло ружья на лоб.
И заметила… кивок.
Его легкий кивок, который говорил: «я готов».
Но она?..
Готова ли она это сделать?
«Давай».
Она закрывает глаза. Отворачивается. И нажимает на курок.
Раздается оглушительный выстрел.
Она не смотрит.
Не открывая глаз, она поворачивается к нему спиной, только теперь позволяя открыть глаза. Рот наполняется слюной. Она сплевывает ее на землю полным ртом. Мама подходит к рюкзаку, открывает его и достает бутылку водки. Открывает ее и начинает судорожно поливать плечо.
Шипит.
