Пётр Гордашевский - Их было четверо

- Экое чудище! - спокойно сказал Тима и потянулся за уменьшителем. Катя с трудом пыталась унять охватившую ее дрожь. - Да это стрекоза! - Тима сказал это так радостно, словно давно ее поджидал. - Обыкновенная стрекоза-коромысло. Ты только посмотри на нее, Катюша! В уменьшителе это чудовище приняло самый невинный вид. Прозрачные крылья, длинные, покрытые волосками ноги. Продолговатое туловище. Удивительные глаза охватывают всю голову. Стрекоза могла смотреть одновременно во все стороны. И не так-то просто было добыче ускользнуть от ее внимания. - Хорошо, что мы такие маленькие, - тихо сказал Тима. - Она нас не видит. А то, пожалуй, ей пришла бы в голову фантазия закусить нами. - Значит, наш крошечный рост имеет и свои преимущества, - заметила Катя. Она опустила уменьшитель, и снова перед ней возникло гигантское существо. Стрекоза немного посидела, посидела и поднялась, снова изрядно всколыхнув лист. Путешественники с завистью следили за ее полетом. Вот бы им такие крылья! Не успела стрекоза скрыться из глаз, как появилась новая гостья. О своем приближении она предупредила сильным жужжанием. Оно становилось все сильнее, и опять лист заколебался под тяжестью непрошеного посетителя, весьма страшного на вид. Оно было хоть и меньше первого, но достаточно большим, чтобы внушить ужас. Рыжее, волосатое, оно с шумом уселось па лист и затихло. - Посмотрим, что это такое, - сказал Тима. Оказалось, что на этот раз путешественников навестила пчела. Наверное, она нагрузила сладким нектаром полный зобик и присела по дороге немножко отдохнуть. На задних ногах у нее Тима увидел по корзиночке из волосков; там лежали два желтых шара. Пыльца! Пчела не засиделась долго. Крылья ее затрепетали. С низким жужжанием пчела поднялась и скоро скрылась в западном направлении. - Вероятно, летит к себе в улей, домой... - задумчиво произнес Тима. - Я знаю, где они находятся, эти ульи. Недалеко от нашего дома есть один любитель-пчеловод. Мама у него покупала свежий мед, в сотах. Я очень люблю мед именно в сотах. А ты, Катя? - Нет, я к нему равнодушна... А вот сесть бы к ней в корзиночку вместо пыльцы да полететь в Джохор - от этого я бы не отказалась. - Да, при условии, если бы она доставила нас в лабораторию. - Это я просто так сказала. Мечтаю... - А я всерьез подумал. Такой перелет мог бы состояться, если бы у нас было средство, во-первых, заставить ее подождать, пока мы заберемся в корзиночку, а во-вторых, если бы мы могли управлять ее полетом. - Если бы, да если... Что говорить, Тима, все это чепуха! Над водой все время летали большие птицы. Они быстро-быстро взмахивали крыльями и проносились прямо над головой. Но это вовсе не были птицы, а всего лишь бабочки. Вот по воде, мимо листа, едва не задевая его, пронеслись чьи-то колоссальные ноги, как столбы; они были густо покрыты чем-то похожим на волосы, только волосы эти были очень, очень толстые. Тима теперь не отрывал глаз от уменьшителя. Длинные волосатые ноги принадлежали водяному клопу - водомерке. Водомерки бегали по воде, как по полу. Легкие тельца их были чуть тяжелее воды, а ненамокающие волоски позволяли им держаться на широко расставленных ногах, чуть-чуть вдавливаясь в воду. Быстро перебирая двумя парами ног, они третьей парой передней - схватывали на бегу добычу. - Посмотри, Катя, - сказал Тима. - Видишь, сколько здесь водомерок? Я тут, бывало, часами просиживал на пруду, следил за ними. Как-то я поймал такую водомерку и захотел ее утопить. Ничего не вышло. Я ее вдавил пальцем в воду, а она обратно выпрыгнула, как пробка, и умчалась. Путешественники направили свои уменьшители к берегу. Там они увидели на воде стайки каких-то других обитателей пруда. Их темные тельца поблескивали на солнце, как сталь. Животные беспрерывно кружились, можно было подумать, что они просто резвятся, играют. Это жучки-вертячки. Вот одна вертячка схватила передними ножками, как руками, добычу. А две другие пары ног - коротких и широких - гребли по воде, словно весла. Вертячки все кружились и кружились по воде - нырнут и снова появляются на поверхности. Они охотились. Сколько же здесь всякой живности, на пруду! Вот проворно плывет водяной клоп-гладыш, или, как его иногда называют, водяная оса. Гладыш замечательный пловец. Он двигается очень быстро, а главное - плывет не так, как другие, - брюшком вниз. Нет, совсем наоборот. Брюшко у него наверху. Обычно брюшко бывает светлым, потому что оно в воде, а спина темная; она сливается с общим фоном воды, и животное не сразу заметишь. Гладыш плавает брюшком вверх, и оно окрашено у него в темный цвет. Добычу гладыш парализует ухо-лом своего острого хоботка, словно жалит ее. Потому его и прозвали водяной осой. Много разных обитателей пруда видели путешественники через свои уменьшители. Но стоило им опустить подзорную трубу, как мир тотчас же менялся. Вместо водомерок, гладышей и жучков-вертячек они видели огромных, непонятных зверей, внушающих страх своими размерами. Над головой летали комары, бабочки, мухи; изредка какая-нибудь мушка присядет на лист, посидит немного и снова отправится дальше. Путешественники каждый раз хватались за свои шлемы, боясь, что их ненароком смахнет в воду какой-либо "гигант". Катя проголодалась. Концентрат путешественники решили, по возможности, экономить и потому спустились внутрь листа, чтобы напечь "булочек" и "сварить чай". Они заметили, что хлоропласты стали много бледнее. С трудом отыскалось несколько лепешек крахмала. Еле набрали в трубках-сосудах соку. Лист умирал. Работа его чудесной лаборатории прекращалась и вот-вот остановится совсем.

Поднявшись часа через два на поверхность листа, путешественники увидели, что белый цветок кувшинки стал заметно ближе. - Пожалуй, к вечеру мы доберемся до "порта Белой нимфеи". Как ты думаешь, Тима? - Пожалуй, если никто не помешает, - осторожно ответил Тима. Небо по-прежнему было безоблачным. Солнце уже шло к закату, зной спадал. Воздух был чист и ароматен; легкий ветерок дул все в том же направлении, и это было большим счастьем. Кувшинка казалась все крупнее и крупнее. Ее листья. как огромные острова, неподвижно лежали на воде, а сам цветок уже начал закрываться. Скоро он погрузится на ночь в воду, чтобы утром снова раскрыться навстречу солнцу. Чем ближе путешественники подплывали к "порту Белой нимфеи", тем им становилось веселей. Они строили планы о том, как высадятся на листе, спрячутся на ночь в одной из его воздушных клеток, а утром, когда цветок появится на поверхности, отправятся к нему, - Если ничего не изменится, не произойдет никакого непредвиденного случая, через час-полтора мы уже будем в "гавани", - сказал Тима. - Целый час! Ой, как долго! - вздохнула Катя. - Ничего. Терпи. Зато мы обоснуемся прочно, как дома. Тимины расчеты оказались правильными. Через три четверти часа их "плавающий остров" настолько приблизился к "гавани", что ничего не стоило добраться до него вплавь. Но путешественники боялись рисковать, они решили подождать, пока их "плавающий остров" совсем прибьет к листу кувшинки. Тима повесил через плечо футляр с радиомаяком, надел шлем - на всякий случай, так он сказал Кате, и ей велел сделать то же самое. Катя противилась - ей надоел шлем, однако Тима чуть ли не насильно заставил ее последовать своему примеру. Эта предусмотрительность оказалась совсем не лишней... "Плавающий остров" плыл медленно, спокойно. Казалось, ничто не предвещало беды. Немного терпения - и путешественники обретут более или менее твердую почву под ногами. - Еще немного, совсем чуточку нам осталось ждать, - подбадривал Тима свою спутницу. - Думаю, что совсем скоро мы сможем без риска пуститься вплавь... Но не успел Тима договорить, как раздался сильный шум. Вода заволновалась - "плавающий остров" сильно качнуло. Путешественники едва не упали в воду. - Что?.. Что произошло?! - взволнованно спросила Катя. - Смотри... Тима протянул руку по направлению к кувшинке. Она уже оказалась на почтительном расстоянии. На листе ее сидело что-то огромное, по-видимому вынырнувшее из глубины. Путешественники потянулись за уменьшителями. Они увидели... лягушку. Обыкновенную лягушку. Казалось, она смотрит на них своими выпуклыми глазами. - Хорошо, что она не видит нас... - пробормотал Тима. - Вот уж некстати вынырнула! - тяжело вздохнула Катя. - Экая досада! Совсем уже были рядом, теперь жди опять невесть сколько. Волнение, поднятое лягушкой, понемногу успокаивалось. Путешественники напряженно следили за тем, что будет делать дальше непрошеная гостья. А та сидела на листе неподвижно, устремив вдаль свой холодный взор. - Любуется видом, мечтает... - прошептал Тима. Катя засмеялась. "Плавающий остров" снова прибивало к цветку. Услужливый ветерок, как бы войдя в тяжелое положение наших путешественников, резво подгонял их к "порту Белой нимфеи". Лист, на котором продолжала восседать лягушка, был совсем близко. Путешественники решительно собрались пуститься вплавь, но как раз в тот момент, когда они подошли к самому краю своего "острова", лягушке, наверное, надоело любоваться видом, и она плюхнулась в воду, задев при этом "остров" и подняв высокую волну. Катя и Тима крикнуть не успели, как оказались в воде. Их последнее прибежище - кленовый лист покачивался где-то далеко-далеко. Теперь волей-неволей им приходилось добираться до нимфеи вплавь. А расстояние стало большим. Вообще-то оно, на нормальную мерку, не превышало двух сантиметров, но для наших путешественников, ставших крошками, оно, соответственно с их размерами, увеличилось в тысячи раз. Тима за себя не боялся, он отлично плавал, а вот Катя... Хорошо, что на ней был шлем. Страшно подумать, что могло бы произойти, если бы она не послушалась Тимы. Волна отбросила ее далеко, так что Тиме пришлось ее догонять. Пока он добрался до нее, силы оставили бедняжку, и она стала медленно погружаться в воду. Тима нырнул следом за ней. НА ДНЕ ПРУДА Катя и Тима медленно шли ко дну. Под ними и вокруг них взад и вперед сновали инфузории. Вот стрелой промчались хищные инфузории: они настигали свои жертвы, и те мгновенно исчезали в их ненасытной утробе. Вращаясь, как бы ввинчиваясь в воду. плыла веретенообразная эвглена. Изредка проплывали огромные темные тени. Это были рыбы. Они казались нашим путешественникам великанами, словно то были не мальки, а киты. Крупные обитатели пруда были менее опасны для крошечных человечков, чем инфузории и другая мелочь, но все же становилось страшно, когда крохотный малек, выглядевший гигантской рыбой, проплывал близко, возмущая воду и отбрасывая потерпевших бедствие друг от друга. На глазах у Кати личинка стрекозы напала на пиявку. Катя видела голову личинки, зачатки крыльев на спине. Мягкая пиявка пыталась вырваться, обвивалась вокруг головы и груди личинки, но та крепко зажала ее крючками своей "маски" и пододвигала все ближе и ближе к челюстям. Катя в ужасе отвернулась, даже закрыла глаза, чтобы не видеть страшной расправы. Тима, догнавший было Катю, снова оказался от нее далеко. Они оба стремились поскорей сблизиться. Самое Страшное для них было то, что они не вместе. Особенно боялась Катя. Без Тимы она казалась совсем беззащитной, ведь лучемёт-то один, и он у Тимы. Да если бы он и находился у Кати, то она все равно не умела с ним обращаться. Катя знала что костюм и шлем хорошо ее защищают: ни один хищник не сможет переварить ее в своем желудке, даже если бы она и оказалась проглоченной. Но тогда ей грозило полное одиночество, потому что Хищник совсем унес бы ее от Тимы, и неизвестно, найдут ли они друг друга. После долгих усилий Тиме удалось приблизиться к Кате, но в этот момент из глубины появилась стайка инфузорий-туфелек, иначе их называют "парамеции". Быстро шевеля коротенькими ресничками, покрывавшими их вытянутое тело, туфельки-парамеции проворно передвигались. Повертываясь на ходу то на один бок, то на другой, они словно шныряли в воде. Сквозь тончайшую оболочку, одевавшую прозрачное студенистое тело, ясно просвечивал Плотный комок ядра, какие-то пузырьки, что-то вроде звезд, то с едва заметными, то с толстыми лучами. Формой своего вытянутого тела парамеции были похожи на подметку туфли, и название "туфелька" неплохо определяло их внешность. Плывя, парамеции охотились. Добычей этим хищникам служили бактерии и всякие мелкие частицы, Они не были безоружны, но их оружие хорошо для защиты, а не для охоты. Помимо ресничек, па поверхности тела парамеции есть особые стрекательные пузырьки. Из них выбрасывается наружу ядовитая нить. Стрекая, парамеция защищается от некоторых врагов. Вынырнувшая из глубины стайка парамеций плыла между Тимой и Катей, отделяя их друг от друга. Внезапно Катя ощутила жгучую боль в ноге. Через секунду она почувствовала, что ее с силой куда-то втягивает. На нее напала парамеция и проглотила! Тима видел все это. Он видел, как Катю втянуло в водоворот: на боку парамеции было углубление, по краям которого двигались длинные реснички. Они словно подгребали воду к туфельке, гнали ее в углубление. А там, на дне углубления, был короткий канал. Он вел внутрь парамеции. Катю затягивало все глубже и глубже. Тима знал, чем это грозит, и у него даже сердце остановилось от ужаса. - Ядро! Катя, уничтожай ядро! - крикнул он, спеша ей на помощь. Парамеция вместе с Катей стала проворно опускаться вниз Тима понимал, что догнать ее он не сможет, но все же пытался возможно быстрей погружаться следом - Не бойся! - кричал он. - Главное, уничтожай ядро! Я иду за тобой! - Не оставляй меня, Тима! - услышал он умоляющий голос Кати. - Нет, нет, я иду, иду! Он был так поглощен погоней, что не заметил, как к нему самому приближается другая парамеция. Он увидел ее совсем рядом и просто чудом увернулся от ее поражающей нити. Тима выхватил лучемёт. Второпях он нажал кнопку, сам не зная какую. По-видимому, он плохо прицелился - и луч скользнул лишь по одному боку туфельки. Реснички на этой пораженной стороне мгновенно замерли, а на другой продолжали двигаться. Туфелька, загребая одним боком, смешно завертелась на месте. Но вот ожили и пораженные реснички; туфелька поплыла в сторону от Тимы. "Вот так штука! - подумал Тима, глядя вслед ожившей парамеции. - Значит, я послал усыпляющие лучи, а не убивающие - и туфелька ожила! Но как она смешно крутилась на месте!" В это время невдалеке показалась другая парамеция. И тут Тиму осенила блестящая мысль. Если можно частично усыпить парамецию, заставив ее двигать то одними ресничками, то другими, то нельзя ли это использовать в своих целях? Тима послал сонные лучи на одну сторону тела парамеции. Туфелька тотчас же смешно завертелась на одном месте, загребая с одного боку. Тогда Тима решился на смелый опыт. Он усыпил парамецию. Преодолевая отвращение, он приблизился к ней, залез в ее глотку, пробрался дальше и уселся вблизи конца тела туфельки. Когда она стала приходить в себя, он послал "лучи сна" на одни реснички, а другим предоставил действовать. Парамеция поплыла в одну сторону. Тогда Тима, рассчитав приблизительно время, которое потребуется, чтобы парализованные реснички зашевелились, усыпил другие На секунду парамеция остановилась, а затем снова поплыла, на этот раз загребая уже в другую сторону. Так Тима, облучая парамецию то с одной, то с другой стороны, то сильнее, то слабее, стал управлять ее движениями. Это было замечательное открытие, и Тима даже повеселел. - Тима! Тима! - между тем звала Катя. - Почему ты молчишь? Тима, занятый своим опытом, действительно перестал отвечать Кате. Тут он спохватился и крикнул ей, что нашел отличный способ передвигаться... За это время Катя уплыла уже далеко, и голос ее звучал слабо. Тима заставил свою послушную парамецию опускаться, время от времени окликая Катю. Судя по тому, что голос ее зазвучал громче, Тима понял, что приближается к ней. - Катя, слушай! - говорил он. - Я залез в парамецию и лучемётом управляю ее движениями. А как твои дела? - Ничего. Я расправилась со своей - уничтожила ядро, но не вылезаю из нее. Мне кажется - так безопасней. - Хорошо. Сиди и жди меня. Вначале парамеция плыла рывками и не всегда так, как хотел Тима. Но раз от разу он налаживал свое управление, и парамеция делалась все послушнее. Она то убыстряла ход, то замедляла; гребла то в одну, то в другую сторону. И Тима, делая круги, опускался все ниже и ниже. Чем глубже шла живая "подводная лодка", тем становилось темнее. Вода наверху была довольно прозрачной, пониже - сине-зеленой, а внизу - совсем темная Вокруг плавали и большие и маленькие обитатели глубины. Тима зажег свой фонарь и посоветовал Кате сделать то же самое. Тотчас он увидел под собой, внизу, сноп света. "Как это я раньше не догадался? - подумал Тима. - Теперь я, по крайней мере, вижу, где она!" Сноп света двигался кругами. Тима мог следить за ним - ведь сквозь прозрачную оболочку туфельки было хорошо видно. Туфелька между тем шевелила своими ресничками, ударяя ими в воде, как веслами, и плыла, послушная воле Тимы. Тима спускался по спирали, так было легче. Делая круга, он заметил какой-то высокий неподвижный столб. "Наверное, водоросль", - решил Тима. - Катя, ты видишь столб? - спросил он. - Да, вижу, - отвечала девочка. - Он от тебя близко? - Да, довольно близко. Меня несет прямо к нему. - Отлично! Я тоже пойду к нему. Тима подгонял свою живую "подводную лодку", но, как ни пытался он заставить ее двигаться быстрее, ничего не получалось. Видно, парамеция достигла своей предельной скорости. Тима видел свет Катиного фонаря, но почему-то он становился слабее и наконец вовсе погас. - Катя, зачем ты погасила фонарь? - крикнул он В наушниках раздался какой-то невнятный слабый шум. Ни одного слова Тима не мог разобрать. - Катя, Катя! - звал Тима. - Что случилось, где ты? Почему погасила фонарь? Никакого ответа! Обеспокоенный не на шутку, Тима беспрестанно окликал Катю, но в наушниках теперь не раздавалось ни звука. Неподвижный "столб" находился совсем близко. Тима уже различал внутри него клетки. Тима посмотрел в уменьшитель. "Наверное, это ряска, - подумал он. - На конце корня тяжелый колпачок. Ну да, он служит как бы якорем. уравновешивает плавающее растеньице. Корень висит в воде, а на ней лежат зеленые кружки". Тима поднял голову, чтобы осветить воду над собой, но фонарь горел тускло, а через минуту и вовсе погас. - Что такое? - с беспокойством сказал Тима вслух. - Вот новости! Испортился фонарь, потух!.. Катя! - снова закричал Тима. - У меня погас фонарь! Катя, отзовись! Что случилось? Я просто теряю голову! Но в наушниках царила полная тишина. Даже не слышно было обычного легкого потрескивания. Холодный пот выступил на лбу Тимы Он машинально хотел отереть его рукой, но наткнулся на шлем. Кругом царила молчаливая, жуткая темнота. Поблизости не было ни одной инфузории. Они проплывали в отдалении. Тимина парамеция двигалась вяло и, наконец совсем остановилась. Тима решил, что по ошибке, в растерянности, он усыпил ее не частично, а всю, и стал дожидаться, когда она очнется. Но время шло, а парамеция оставалась неподвижной. Не зная, что и думать - может быть, вышел из строя и лучемёт, - Тима вылез из своей уже ставшей негодной "подводной лодки" и поплыл по направлению к стайке инфузорий, резвившихся неподалеку. Еще издали он решил проверить свой лучемёт и послал "лучи сна" на одну из парамеций - та мгновенно замерла на месте. Ух!.. Значит, лучемёт в исправности. И то хорошо. Тима завладел новой парамецией, более крупной, чем прежняя. Он спешил наверстать потерянное время и радовался, что новая; живая "подводная лодка" более подвижна, чем прежняя. Она резво несла своего пассажира. Время от времени Тима звал Катю, но та не отвечала. Где она? Что с ней? Тревога Тимы нарастала... В это время Катя приближалась ко дну. Она чувствовала себя одинокой и беспомощной. Радио молчало. Фонарь по неизвестной причине у нее потух. Она несколько раз нажимала кнопку, но это не помогало. Она звала Тиму, кричала, плакала... Было от чего прийти в отчаяние. Может быть, в первый раз с момента катастрофы она с такой беспощадной ясностью осознала свое безвыходное положение. Разумеется, в первый момент, когда Тима сказал ей, что лист клена унесло ветром в пруд, она очень перепугалась. Но потом успокоилась. С ней рядом надежный друг, она чувствовала в нем опору. Вдвоем не так страшно. Все-таки у них было радио, их защищало отличное снаряжение, они были вооружены лучемётом. Сейчас Катя - крошечное, слабое существо - оказалась одна. Радиосвязь была потеряна. Лучемёт остался у Тимы. Ей предстояло один на один бороться с чудовищами, находясь в глубине, без всякой надежды на то, что ей удастся хотя бы подняться на поверхность пруда! Теперь для нее "порт Белой нимфеи" стал так же недосягаем, как и лаборатория с ее черной плитой. Что ждет ее в дальнейшем? Об этом Катя старалась даже не думать. Все помыслы свои она сосредоточила на том, чтобы каким-либо путем найти Тиму. - Нет, нет, мы еще поборемся! - сквозь стиснутые зубы твердила она. - Так скоро я не сдамся. Не воображайте! - Последние слова относились к снующим вокруг нее таинственным существам. Она колебалась, не знала, как ей сейчас лучше поступить: покинуть безжизненную парамецию или не трогаться с места? Катя боялась, что вместе с парамецией ее проглотит какой-либо хищник, но ей смутно вспоминалось, что туфельками лакомятся мальки, а здесь, в глубине, она их не видела и потому решила остаться в туфельке. Глаза постепенно привыкали к темноте. И Катя различала силуэты животных, плавающих, ныряющих и даже ввинчивающихся в воду при помощи странных длинных жгутов. Вдруг ее внимание привлекла одна довольно крупная туфелька. Она удивила ее не величиной, а своими размеренными движениями. Совсем иначе плавали другие ее собратья. А эта шла так, будто чья-то невидимая рука направляла ее сознательно. И тут Катю осенило: вот, наверное, "подводная лодка" Тимы. Как она сразу не поняла! - Тима. Тима, я здесь! - радостно закричала Катя. - Плыви скорей ко мне! Тиминого голоса Катя не слышала, но зато ясно видела, что крупная парамеция приближается к ней, Катя высунулась из своей туфельки. Она кричала, махала руками, всячески пытаясь обратить на себя внимание. Чем больше она всматривалась в плывущую к ней парамецию, тем яснее различала внутри нее силуэт Тимы, Но Тима по-прежнему не откликался. Катя надеялась, что он ее скоро все-таки заметит - ведь он идет прямо на нее. Но внезапно Тима сделал крюк в сторону!.. Он ее не видит, нет, не видит! Катя продолжала кричать, звать, умолять вернуться. Напрасно - Тима уплывал все дальше и дальше от нее. Вдруг Катя увидела, что откуда-то вывернулось нечто веретенообразное, ввинчиваясь в воду своим длинным жгутом, образуя водоворот. Катя в ужасе смотрела на чудовище. Она громко вскрикнула, закрыла шлем руками и, не удержавшись, выскользнула при этом из своей парамеции. Сразу же ее закружило в водовороте. Она не пыталась бороться и покорно закрыла глаза. Но через некоторое время, к удивлению своему, она почувствовала, что вода успокоилась. Тогда она с опаской открыла глаза. Чудовище скрылось из виду, не было парамеции, которая несла ее. Катя медленно-медленно погружалась на дно. Вдруг кто-то толкнул ее. Еще раз. Еще... Тут Катя увидела рядом с собой какое-то существо. Тело у него было вытянутое, цвет его показался Кате розоватым. "Как поросенок", - мелькнуло у нее в голове. Вот еще такое же существо. Пять... десять... пятнадцать!.. Целое стадо! Оно делалось все многочисленнее. "Поросята" проворно двигались, словно работали невидимыми плавниками. Они стекались отовсюду, окружали Катю тесным кольцом, касаясь ее, толкая то в бок, то в ноги, то в голову. Катя выхватила нож. Она пыталась защищаться. Она размахивала своим оружием, стремясь отогнать от себя назойливых "поросят". Но те, вместо того чтобы увертываться от ножа, напротив - стремились к нему, храбро идя навстречу ударам, которые на них так и сыпались. Их как будто привлекала не сама Катя, а именно нож в ее руке. Заметив эту странность, Катя вытянула правую руку с ножом в сторону. "Поросята" беспорядочной гурьбой устремились вправо. В это время Катя подгребала левой рукой. Она увидела неподалеку какие-то темные кусты и направилась туда, надеясь укрыться среди них. Кое-как она добралась до кустов, преследуемая целым табуном удивительных "поросят", проявлявших такой интерес к клинку ее ножа. Девочка юркнула в узкую щель. "Поросята" пытались пролезть следом за ней. Но щель была слишком узкой для них, и они только тыкались в ветки. Катя поспешила забраться в самую чащу и здесь в изнеможении опустилась на мягкую подстилку. Долго лежала она неподвижно, с закрытыми глазами, тяжело дыша. Здесь она чувствовала себя в безопасности, если, разумеется, не появятся из кустов "поросята" либо еще какие-нибудь непонятные существа. Катя долго прислушивалась. Тишина. "Как в могиле", - содрогнулась она. Что делать дальше? Вылезать из кустов? Но ее могут снова атаковать "поросята". Кто знает, может быть, они стерегут ее там, возле щели? Кроме того, Катя так устала, что ей трудно было сдвинуться с места. Так она лежала - без мыслей, без ощущений, пока ею не стала овладевать дремота. Во сне она сражалась с чудовищами; потом эти чудовища превратились в крошечные подводные лодки... целая флотилия лодок. Одна из них была большая. Хотя она и плыла под водой, но Катя видела наверху мостик. На мостике стоял Тима. Он держал в руках револьвер. Он целился прямо в нее, в Катю... Катя кричала и молила его о пощаде, но Тима продолжал молча целиться. Потом выстрелил в воздух и заговорил... Он что-то требовал от Кати - что именно, она не могла разобрать, она только слышала свое имя. Он беспрестанно повторял: Катя, Катя... Потом раздался сильный треск. Катя в ужасе проснулась. В наушниках что-то щелкнуло, а потом... потом... Нет, Катя не верила своим ушам! Она услышала Тиму, его голос, ласковый, умоляющий. Он просил откликнуться. - Я здесь! - радостно закричала Катя. - Тима, я слышу тебя! - Катя, Катя! - последовал ответ. - Наконец-то! Я давно зову тебя. Где ты? - В кустах. - В каких кустах? - Ах, разве я знаю? На меня напали "поросята", я спряталась от них, едва живая! - Катюша, я иду на твой голос! Какое счастье, что радио снова заработало! - Тимочка, как теперь быть? - Сиди в своих кустах. Я пойду на твой голос. Зови меня все время, говори: "Я - Катя, я - Катя". Фонарь горит? - Не знаю. Сейчас попробую. Катя нажала кнопку - вспыхнул яркий свет. - Горит! - радостно завопила Катя. - Отлично! - отозвался Тима. - Он будет мне маяком. Катя сидела на мягкой подстилке, нетерпеливо поджидая Тиму. Она беспрерывно повторяла: "Я - Катя, я - Катя...", прислушивалась к короткому Тиминому: "Иду!" - и снова твердила позывные. Тимин голос приближался. - Вот они, твои кусты. Вижу свет, - сказам Тима. - Вылезай навстречу. Катя проворно встала и начала раздвигать темные ветки. - О, черт! - вдруг услышала она возглас Тимы. - Это еще что за существа? - Длинненькие розовые, похожие на поросят? - спросила Катя. - Цвет я не разберу, а форма у них продолговатая. Катя, не выходи! Я пускаю в ход лучемёт. Катя замерла на месте прислушиваясь. Она слышала тяжелое дыхание Тимы. Он что-то бормотал себе под нос. - Катя, - позвал он, - найди в поясе флакон с йодом! - Сейчас. Катя стала рыться во всех карманах. Она спешила и потому долго не могла найти флакон. - Ну, что же ты? - торопил Тима. - Их тут видимо-невидимо! Я уже устал с ними сражаться. Лучемёт их косит, а на смену убитым появляются новые. - Сейчас, сейчас! - волновалась Катя. Наконец флакон был обнаружен в том кармане, с которого Катя и начала поиски. - Нашла! - крикнула она. - Что дальше? - Вылезай и лей в воду йод. Катя поспешила к щели. Она просунула голову между ветками. В короткое мгновение она увидела Тиму, стоящего во весь рост на спине неподвижной парамеции. Вокруг него суетились "поросята" и еще какие-то чудные звери, сцепившиеся вместе, как будто это был целый поезд, только без паровоза. Катя опрокинула флакон. В воде появилось бурое облако. Тотчас же нападающие животные бросились врассыпную и скоро скрылись из виду. Тима ловко подрулил к самым кустам. Остановив парамецию, он бросился к Кате. - Я думала, мы больше никогда не увидимся! - прошептала она, протягивая ему руки. Тима схватил ее руки, крепко сжал; от радости он не мог произнести ни слова.