Александр Мееров - Право вето

— Огромная! Среди вас нет и в принципе не может быть ни одного Альберта Нолана. Никто из вас, подобно ему, не бросит любимое дело и не отдаст себя борьбе…

— С чем? — Теперь Хук быстро задал вопрос и, сощурившись, посмотрел на Крэла.

— На борьбу с людьми, готовыми нажиться на любом открытии, получить барыш даже в том случае, если открытие это будет использовано во вред человеку.

— Мне очень жаль, Крэл, Альберт Нолан почитаемый вами учитель, но я обязан сказать: он не только заблуждается, он — и это самое страшное, — он маньяк. Я понимаю, вам трудно будет отказаться от иллюзий, порвать с привязанностью, но вы к этому придете… Дело в том, что Нолан в своем стремлении «разоблачить» нас, в своей неуемной ненависти к доктору Ваматру зашел слишком далеко и становится опасным.

— Это очень серьезное обвинение.

— Я готов обосновать его. Живой пример тому — Аллан Лейж.

— Живой?

— Чему вы удивляетесь?

— Профессор Нолан сказал мне, что Аллан Лейж, — Крэл спохватился, решив не показывать, что именно ему уже известно о делах, творящихся в Холпе. — Профессор считает, что Лейж погиб.

— Интересно. Нолан в этом уверен?

— Да и убедил меня.

— Послезавтра, — Хук вынул календарик, поискал в нем отметки и продолжил, — да, послезавтра вы увидите Аллана Лейжа. Живого. Он сегодня вылетает из Касабланки. История, собственно, такова. Доктор Нолан давно задался целью иметь у нас «своего человека». Попросту говоря — шпиона. Уже одно это, как вы понимаете, не делает чести знаменитому ученому. Мы догадывались о его намерениях, и когда Аллан Лейж, якобы случайно встречаясь с нашими сотрудниками, стал намекать, будто открыл способ получения фермента, мы уверились в наших догадках. Я пригласил Лейжа к себе. Стоило мне немного поговорить с ним, и я понял: парень он славный, толковый, но Нолан сумел свихнуть ему мозги. Уже напичканный сведениями о нас, как о извергах, Лейж сразу же ринулся в наступление. Как же, проник наконец в логово! Лицом к лицу с таинственным боссом, прикрывающимся вывеской фармацевтической фирмы.

Хук сделал паузу. Намеренно. Но Крэл не выказал смущения. «Слова, всё слова, — подумал он, — посмотрим, как будут разворачиваться события».

— Ну а я решил позабавиться, — продолжал тем временем Хук. — Кто же мог знать, что всё это так плохо обернется. Да, обернулось скверно. Тогда я не придал особенного значения своей шутке, сыграл роль этого самого таинственного босса и припугнул Лейжа.

— «Тонут вот еще люди. Тонут. И при самых различных обстоятельствах», — процитировал Крэл, недурно подражая голосу Хука.

Хук рассмеялся и тут же стал серьезен.

— Альберт Нолан талантлив, а талантливый человек — талантлив во всем. Значит, он сумел не только до мельчайших подробностей узнать о наших переговорах, но и вас снабдил соответствующей информацией. Очень жаль, Крэл, если и вы попали под его влияние.

— Что же в этом дурного? Разве не естественно сочувствовать человеку, у которого погибли жена и друг. Погибли в результате рискованных и ничем не оправданных экспериментов Ваматра.

— Ваматр далеко не святой, конечно, однако в их смерти он не виновен. И вы, Крэл, это отлично знаете.

— А в гибели людей, заживо съеденных лимоксенусами, он тоже не виноват? Или всю вину вы берете на себя?

— Бред. Больное воображение Лейжа.

— Простите, пожалуйста, эксперимент в Тихом океане — это тоже бред Лейжа?

— Нет, зачем же.

— Значит, фармацевтическая фирма всё же пыталась завоевать симпатии военных?

— Пыталась, Крэл, пыталась. Но из этого ничего не вышло. Жалкие потуги дилетантов. Идея представлялась очень заманчивой, подумать только беззвучная война! Лимоксенусы уничтожают живую силу противника, войска наступающих без потерь занимают территорию, на которой военная техника врага, энергетические и производственные ресурсы остаются неповрежденными. Каково?! Нам казалось: стоит только продемонстрировать на острове «работу» наших маленьких прожорливых созданий, как нам предоставят огромные субсидии, просто завалят деньгами, и Ваматр получит широкую возможность продолжать изыскания… Опыт прошел блестяще, и мы… мы получили отказ.

Крэл без стеснения изучал лицо спокойно сидящего напротив Хука. Хитросплетения, ложь, вечная забота о сохранении производственной тайны… Да, постоянная тренировка — и медальное лицо становится совсем непроницаемым. Военные отказались от такого эффективного метода. Ну кто этому поверит!

— Говорите, военные отказались?

— Да, Крэл.

— Не следует этого утверждать. Я ведь прекрасно понимаю, что не могу проконтролировать всю деятельность вашей фирмы. Где-то, в каком-то филиале вы продолжаете работу с лимоксенусами, и я не могу узнать об этом. Да и не стремлюсь — это бесполезно. Я только не отдам вам того, чем располагаю, и хотя бы таким способом помешаю производству одного из средств массового уничтожения.

Хук ничего не ответил Крэлу и поднял трубку. По телефону он затребовал дело за номером 2605 и, когда его принесли, молча принялся листать объемистый том.

— Вот здесь. — Хук развернул перед Крэлом сложенный в несколько раз панорамный фотоснимок.

— Что это? — Крэл невольно откинулся на спинку стула, глянув на картину страшного уничтожения.

— Это фотоснимок, сделанный в другой экспедиции. Там применялись средства, которые посерьезней лимоксенусов. Миллионная доля грамма, и смерть. Ампула вещества, не так давно синтезированного химиками, и водопровод города со стотысячным населением приканчивает это население. Ничто живое не уцелеет при соприкосновении с ничтожной долей препарата, уже запасенного военными в достаточном количестве… Да, дорогой Крэл, лимоксенусы не выдержали конкуренции. Я потерял немало средств и чуть было не упустил время, когда можно было получить заказ на изготовление…

— И вы… вы получили заказ?..

— Да, конечно.

— Это… это чудовищно!

— Крэл, не будьте наивным. Вам преподнесли несколько красивых, возвышенных, но в общем-то банальных идей, и вы успокоились, считая свое мировоззрение сложившимся. На самом деле вы много времени провели за гиалоскопом и, естественно, не знаете толком, что происходит в мире. Впрочем, сейчас никто ничего не знает… Однако продолжу о вас. Вот вы возмущаетесь, негодуете, готовы бороться со мной, с Ваматром, со всеми, кто пытается использовать ваше открытие для изготовления оружия. Ну, хорошо, допустим, не сделаем оружия мы, ведь его сделают другие. И нас же побьют.

Крэл встал, подошел к окну, потряс для чего-то решетку и потом обернулся к Хуку: