Эрве Рихтер-Фрих - Бессмертные карлики

- Ты не промахнулся, - сказал, покачав головой, Фьельд. - Так не ревут без всякой причины: то был зверь или человек. Скажи мне, слыхал ли ты когда-нибудь подобный рев в здешних лесах?

- Я многое слыхал, господин, - сказал Паквай. - Я много раз подстерегал крик мести оцелота, когда он открывает смерть своей самки. Но ничто не может сравниться с этим.

- Больным падучей случается иногда смеяться, - пробормотал Фьельд. Таков был и этот смех. Хорошо, что донна Инеса спит. Она, наверное, так хорошо закуталась в спальный мешок, что даже выстрелы ее не разбудили.

Он невольно скользнул фонарем по фигуре спящей девушки. Спальный мешок лежал возле мешка Фьельда, отброшенного им при внезапном пробуждении.

- Она, должно быть, заснула чрезвычайно глубоко, - прошептал Паквай.

- Это часто случается в тропическом лесу. Здесь так много снотворных растений и деревьев, что они действуют лучше всякого лекарства, особенно на людей непривычных.

- А я думал, что маленькая сеньорита тренирована в лесных путешествиях.

Какое-то беспокойство в голосе Паквая заставило Фьельда снова направить рефлектор в направлении спального мешка. Ясно виднелась небольшая женская фигура, обрисовывавшаяся под тонкой шелковистой хлопковой тканью.

- Осмотримся немного кругом, прежде чем она проснется, - сказал он быстро и вытащил длинный лесной нож, висящий у его пояса. - Оставайся здесь, Паквай, пока я исследую ближайшие кусты. Быть может, там уже лежит труп.

Паквай хотел что-то возразить. Но он привык повиноваться во всем Фьельду, который с ярким лучом света впереди уже пробирался через таинственные кусты. Паквай зарядил револьвер, закурил свою трубку, и снова устроился на старом месте, спиной к пальме. Он продолжал наблюдать и слушать любимую им тишину.

Но в лесу уже не было тихо. Он слышал, как работал лесной нож Фьельда, и как толстые сучья трещали и валились на землю, словно жертва острого орудия.

Длинный светлый луч пронизал внезапно кустарники. То не был фонарь Фьельда, который давно скрылся в лесу, то было солнце, осветившее скалы. Утро наступило.

Паквай вздохнул с облегчением.

Через короткое время возвратился Фьельд. Было так светло, что Паквай мог различить его лицо, выражавшее несвойственное ему замешательство. В руке у него было несколько больших зеленых листьев.

Он протянул Пакваю эти листья, на которых виднелись пятна какого-то густого темно-красного вещества, больше всего похожего на лак.

- Если это кровь, - сказал Фьельд, - то она застывает весьма своеобразно. Она теперь тверда, как камень. Можно подумать, что это рубины.

- И куда вели следы? - спросил Паквай.

- Они исчезли у целого слоя пластов лавы. Нам предстоит сегодня много дела. Пора разбудить Инесу.

Паквай поднялся с места и нагнулся над спящей девушкой. Он положил свою руку на спальный мешок. Мешок как-то странно поник. Индеец племени тоба испустил пронзительный крик.

Фьельд кинулся к нему.

Ему не надо было спрашивать о причине страшного возгласа Паквая.

Первые лучи солнца упали прямо на спальный мешок, который лежал на земле вялый и плоский, подобно лопнувшему воздушному шару.

Инеса Сен-Клэр исчезла.

29. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ

Оба мужчины посмотрели друг на друга с величайшим ужасом. Фьельд набросился на пустой покров. То был спальный мешок, употребляемый в тропических странах, из тонкой прорезиненной хлопковой ткани. Он служил, главным образом, защитой от внезапных ливней и сырости, а также от москитов.

После краткого осмотра Фьельд поднялся на ноги. Вены надулись на его лбу, глаза налились кровью. Но голос был спокойный и ясный.

- Эта проклятая сволочь перехитрила нас, - проговорил он, бледнея. Красные глаза в кустарнике были только для отвода глаз. Пока мы занимались расследованием действия выстрелов, одно или несколько из этих неведомых существ привели Инесу в бессознательное состояние, вытащили ее из спального мешка и наполнили его мхом, чтобы мы не сразу заметили ее исчезновение. Это произошло не больше, как пять минут тому назад. Я еще ощущаю запах наркотического средства, которое они пустили в ход, а мешок еще хранит теплоту ее тела.

Паквай был в отчаянии. Его обычно спокойное лицо было искажено волнением.

- Я оказался плохим сторожем, - сказал он хриплым голосом.

Фьельд обнял его за плечи.

- Друг, - сказал он с удивительной для него нежностью, - нет лучших глаз и ушей, чем твои. Но мы не можем бороться с созданиями, которые соединяют ловкость и силу хищного зверя с высшей степенью человеческого разума. Нам предстоит гандикап в этой борьбе, милый Паквай. Нам остается только одно.

Индеец, между тем, надел на спину свой ранец, взял в руки охотничье ружье и теперь вопросительно взглянул на своего господина.

- Следовать за молодою девушкою, которую мы обязаны охранять.

- Я не вижу следов, господин.

- Но путь достаточно ясен. Он ведет к нашей цели.

- Ты думаешь?

- Путь смерти для всех нас, - сказал Фьельд с твердым отчаянием, хуже всего это для юной девушки... Мы же оба давно забыли, что такое страх смерти.

И, не дожидаясь ответа, Фьельд схватился за лесной нож и за компас и быстро зашагал по лесу на северо-восток. Солнце пробивалось сквозь густые ветви.

Паквай, опустив голову, последовал за ним. Он увидел багровые складки на переносице Фьельда. Он знал эти знаки гнева на лице своего друга. Однажды они были предвестником смерти для многих людей. "Кондор" встрепенулся от сна - огромная хищная птица, властвующая над жизнью и смертью на утесах Кордильер.

В течение двух часов они шли по дороге из застывшей лавы. Дорога становилась все круче. Они не могли найти хоть какой-нибудь след. Лес и кустарник постепенно редели, и вдруг они очутились перед скалистым склоном, покрытым длинными трещинами и оканчивающимся шапкой кратера.

Здесь Фьельд остановился.

- Мы на правильном пути, - сказал он. - Здесь, год тому назад, стоял Сен-Клэр со своим последним человеком. Он так же, как и мы, заглянул в неведомую страну. Он тогда, вероятно, уже был крепко связан со своим спутником, чтобы не быть с ним разлученным. Он тогда еще ничего не знал, ничего не видел... В своем дневнике он рассказывает, что было мгновение, когда он хотел повернуть назад, так как каждый камень, каждое острие скалы шептало о неизвестном ужасе. Но старый доктор был сильный человек. Он продолжал свой путь, и в ту же ночь лишился последнего из своих людей. Веревка, соединявшая их, оказалась перерезанною.

Паквай приложил ухо к земле.

- Там слышится слабый плеск воды, - прошептал он.

- Да, теперь я тоже слышу, - сказал Фьельд, последовавший примеру индейца. - Здесь должна быть подземная река. Может быть, она служит средством сообщения между кратером вулкана, который виднеется там, и маленькою гаванью реки Таничи. Это многое объясняет. Если эта река сообщается с потухшим кратером, то нетрудно понять, куда исчезают все следы отсюда, с поверхности земли. Эта река течет, вероятно, через большой туннель. Нет сомнения, что Инеса находится там, по дороге к смерти.