Владимир Михайлов - Кольцо Уракары

Как я и предполагал, ответил автомат: в наше время люди не тратят свое время на то, чтобы принять заурядный заказ, они вмешиваются только в случае, когда возникают какие-то затруднения. Весь процесс, конечно, записывается.

— Добрый вечер. Мы рады вашему звонку. Вы не напрасно обратились к нам, это свидетельствует о вашей компетентности. Мы готовы оказать вам любую помощь.

Подняв регистр своего голоса, насколько позволяла конструкция моей гортани и всего прочего, я заявил:

— Хочу нанять машину. Ничего особенного — лучше всего, если это будет «Ярослав» или «Краснояр». С компдрайвером, конечно.

То был самый обычный заказ — такие каждая контора принимает десятками. И компьютер не замедлил откликнуться:

— Мы с удовольствием принимаем ваш заказ. Устроит вас «Рифей-восемь»? Компдрайвер, музыка, телефон, кондиционер…

Пришлось дослушать до конца: когда перебиваешь, компьютер иногда дает сбой.

— Ваше предложение меня устраивает.

Когда стараешься говорить женским голосом, почему-то сразу начинает першить в глотке.

— Это крайне приятно. На какой срок вы желаете нанять машину?

— Первоначально — на неделю.

Она будет нужна мне на час. Ну, может — чуть дольше. Заказ на неделю — всего лишь маленькая скидка — из тех, какие делает заяц, удирая от лисы. Заказы будут искать в первую очередь краткосрочные.

— На неделю. Очень хорошо. Ваш способ оплаты?

— Немедленно — карточкой по телефону, в рамках этого разговора.

Автомат назвал сумму.

— Подтверждаю согласие, — сказал я.

— Контора подтверждает сделку. Желаете взять машину здесь?

Это был главный вопрос.

— Нет. Прошу выслать компдрайвом по адресу… Я назвал ближайший пункт, куда машину мог довести компдрайвер.

— Принято. Мы готовы принять перечисление.

— Осуществляю.

Заранее приготовленную банкирку я вставил в соответствующую прорезь телефона. Не свою, понятно, а покойницы. Нажал кнопку. Секунда, другая…

— Платеж принят. Ждите машину в пределах получаса. Контора желает вам приятных поездок.

Компьютер разговаривал женским голосом, очень приятным и даже сексуальным; но я поборол искушение ответить моим природным голосом. Пропищал:

— Благодарю вас.

На этом разговор закончился. Секунду я колебался: выкинуть карточку или задержать? Денег там оставалось еще немало. Но второй раз я не рискну ее использовать. Хотя — как знать? В пиковых ситуациях мало что помогает так успешно, как деньги.

Теперь осталось сделать еще одну скидку — и в путь, чтобы успеть к месту прибытия машины одновременно с нею.

Я вытащил телефон — на этот раз свой, персональный. Включил и набрал номер — тоже мой собственный, домашний.

Мое жилье ответило после второго звонка:

— Вас слушают.

Это говорю, естественно, не я: я сейчас нахожусь здесь, а не дома. А там — какой-то другой мужчина: низкий баритон, что называется, бархатный. Обладателю такого тембра гарантирован успех у женщин. Как его имя — не знаю, да и никто не знает. Но это неважно.

Нажата кнопка рекордера. И в ответ звучит мой голос:

— Это я. Я в опасности. Нужна помощь.

— Какая помощь нужна?

Если в моем жилье сейчас уже находятся чужие, они не услышат этого разговора: телефон они найдут разве что после многочасового обыска, даже с применением электроники: он надежно заэкранирован. Это не сетевой аппарат, а такой же мобильный; значит, разговор можно только перехватить соответствующими средствами. Но как раз против этого у меня нет ни малейших возражений. Больше того: я надеюсь, что служба прослушивания и перехвата работает сейчас так внимательно, как никогда. И разговор будет уловлен и записан. А главное — немедленно окажутся принятыми срочные меры.

Я аккуратно уложил аппарат на фундамент длинного бетонного забора, вдоль которого сейчас шел. Больше не надо слушать: я и без того знаю, как разговор будет развиваться дальше:

— Нужен скользун. А еще лучше — агралет. Мне следует срочно свалить отсюда. Куда — решу потом.

Голос мой звучит тревожно и оттого особенно убедительно. Хотя сам я в это время даже не разжимаю губ.

Следует вполне объяснимая пауза: мой собеседник выясняет возможности.

— Агралет сейчас не могу. Будет машина, но ходкая. Бумаги?

— Полный комплект на любое имя, но, конечно, с моими опознавательными.

— Найдешь в машине. Где ты? Тут мой голос понижается до прямо-таки интимного уровня. Ничего: я уверен, что те, кому следует, разберут:

— На Минском шоссе, в сотне метров от Пятого кольца. Я остановлю ее стоппером. Настрой драйвера соответственно.

— Уловил. Успеха.

И — отбой.

Рекордер выключится, потому что запись кончится.

(Это делается очень просто. Сочиненный заранее текст разговора записывается двумя аппаратами: реплики первого собеседника пишет один, реплики другого — второй, в каждой записи соблюдаются паузы для собеседника. Главное — выдержать нормальный темп обмена репликами — в соответствии с содержанием разговора. За собеседника можете говорить и сами — на другом уровне или через фильтр; но лучше, конечно, вести диалог с другим: мне подговаривал приятель, артист оперетты, мы записали четыре разных варианта. Трудно ведь предсказать, как именно сложится ситуация. Сделав дело, мы крепко выпили, и я помог ему забыть весь этот эпизод.)

Вместо оставленного навсегда телефона я достал аппарат дамы, настроил его на интересующий меня канал. И, быстро шагая в нужном направлении, с интересом слушал, что творилось в эфире.

Ловцы и в самом деле работали отменно. Не пройдя и тридцати шагов, я услышал:

— Всем внимание! Объект обнаружен. Группы захвата: Минское, начать за двести метров до Пятого кольца. Группы усиления…

Сейчас они кинутся на противоположную сторону города.

Ни пуха ни пера вам, ребята!

Машина пришла вовремя. На трассе навстречу мне просвистел лихой караван с мигалками и сиренами. Не иначе как группа усиления. У меня возникли опасения, что они зря жгут водород. Но, в конце концов, то были их проблемы, и я решил, что предупреждать их не входит в мои обязанности. Правда, в глубине души мне было жаль ребят; в известной степени мы были коллегами, и я понимал, что такое разочарование, когда развязываешь мешок — и в нем не находишь ничего, кроме пустоты. Ну что же: каждому — свое.

Арендованный «Рифей» я оставил, не доезжая двух кварталов до цели, подвернулась удобная стоянка, и я заплатил автомату вперед за шесть часов. Оставшуюся часть пути проделал пешком. Здесь было тихо и спокойно — насколько это вообще возможно в таком городе.

Перед освещенной витриной я замедлил шаг, совершенно естественно глядя на выставленные там товары. Не знаю, впрочем, можно ли называть этим словом книги, особенно старые, с точки зрения экономики скорее всего — можно, но я к этой науке имею лишь косвенное отношение — как и большинство из нас. Книжная лавка, да. С букинистическим отделом. А кроме того — всякая всячина: канцелярские товары, компьютерные причиндалы, триди— и стереозаписи, и прочее, и прочее. Людей внутри было немного, а покупателей, похоже, совсем мало: книги давно уже перестали быть предметом первой необходимости. Вот, значит, в какой обстановке проходили дни короля пентаклей, который, как заверяли карты, не только мог, но даже должен был мне помочь.