Шеррилин Кеньон - Поцелуй ночи

— Когда дорогие нам люди умирают, именно так мы их увековечиваем. Одна для моей мамы, а остальные четыре для сестер. Никто никогда не узнает, как прекрасен был их смех. Никто не узнает, как добра была мамина улыбка. Через восемь месяцев моему отцу будет даже нечего хоронить. Я превращусь в рассеявшуюся пыль. И за что? За нечто, сотворенное моим пра-пра-пра-сколько-там? Всю свою жизнь я была одинока, потому что не смела позволить кому-то узнать меня. Я не хочу любить кого-то из страха, что буду вынуждена оставить его скорбеть по мне, так же, как будет скорбеть мой отец.

Я останусь туманным сном. И возьмем тебя, Вульф Трюггвасон. Грубый викинг, однажды бродивший по свету, совершая набеги на деревни. Скольких людей ты убил в своей человеческой жизни, пока алкал славы и богатства? Разве ты лучше Даймонов, которые убивают, чтобы выжить? Что делает тебя лучше их?

— Это не одно и то же.

Ее охватило неверие. Как он не мог узреть очевидное?

— Разве? Знаешь, я была на вашем сайте и видела там список имен. Кириан Фракийский, Джулиан Македонский, Валерий Магнус, Джейми Галлахер, Уильям Джесс Брейди. Всю жизнь я изучала историю и знаю каждое из этих имен и ужас, что они сеяли в свое время. Почему Темные Охотники бессмертны, хотя большинство из вас были убийцами в человеческой жизни, а мы прокляты с самого рождения за то, чего никогда не совершали? Где же справедливость?

Вульф не хотел ее слушать. Он ни разу не задумывался, почему Даймоны творили то, что творили. У него была работа, и он их убивал. Темные Охотники были теми, кто прав. Защитниками людей. Даймоны были хищниками, которые заслужили, чтобы их выслеживали и убивали.

— Даймоны — зло.

— И я — зло?

Только не она. Она была…

Она была тем, чего он не смел даже упоминать.

— Ты — Апполит, — с силой произнес он.

— Я — женщина, Вульф, — сказала она просто, ее голос был полон чувства. — Я плачу и грущу. Я смеюсь и люблю. Так же как когда-то моя мама. Я не вижу никакой разницы между собой и любым на этой планете.

Он встретил ее взгляд, и огонь в его глазах ее обжег.

— Я вижу, Кассандра. Я вижу разницу.

Его слова резанули по живому.

— Тогда нам не о чем больше говорить. Мы — враги. И никогда не станем никем иным.

Вульф глубоко вздохнул, когда она выразила вслух истину, которую нельзя изменить. С того дня, как Аполлон проклял собственных детей, Темные Охотники и Апполиты стали смертельными врагами.

— Я знаю, — тихо произнес он, горло его перехватило от осознания этого.

Он не хотел быть врагом. Только не для нее.

Но каким образом они смогут стать кем-то еще?

Он не выбирал эту жизнь, но он дал свое слово жить именно так.

Они враги.

И это его убивало.

— Давай я покажу, где ты будешь спать.

Он повел ее в крыло, противоположное тому, куда ушел Крис, чтоб предоставить ей уединение, которого она так желала.

Кассандра не сказала ни слова, когда он раскрыл перед ней дверь большой уютной спальни. На ее сердце была тяжесть. Оно болело от совершенно глупых вещей. Чего же она от него хотела?

Не было способа заставить его прекратить убивать ее народ. Так был устроен мир, и никакие аргументы не были способны это изменить.

У нее не было надежды на отношения с ним или с любым другим мужчиной. Ее жизнь подходит к концу. И куда это их приведет?

Никуда.

Она решила прибегнуть к юмору, который всегда помогал ей пережить жизненные трагедии. Юмор — это все, что у нее было.

— Скажи, если я здесь потеряюсь, у тебя найдется поисковый отряд, который меня отыщет?

Он не рассмеялся. Теперь между ними была прочная стена. Он полностью отгородился от нее. Ну и ладно.

— Пойду принесу тебе что-нибудь, в чем ты сможешь спать.

И он пошел от нее прочь.

— Ты настолько мне не доверяешь, что даже не покажешь место, где спишь?

Взгляд его был пронзителен.

— Ты уже видела, где я сплю.

Она покраснела, вспомнив самый эротичный из своих снов. Тот самый, в котором она смотрела, как в зеркалах его смуглое тело скользит по ее, пока он занимался с ней самой страстной любовью.

— Черная железная кровать?

Он кивнул и ушел.

Оставшись одна, Кассандра уселась на матрас и выбросила все мысли из головы.

— Что я здесь делаю?

Часть ее хотела послать все к чертям собачьим и попытаться справиться со Страйкером.

Но другая ее часть хотела вернуться обратно в ее сны и представить, что этого дня никогда не было.

Нет. То, чего она хотела, было единственной вещью, которую она никогда не получит…

Она хотела запретного — своего мужчину, который будет ее холить и лелеять, и которого будет холить и лелеять она. Того, с кем она могла бы стареть. Того, кто держал бы ее за руку, когда она приведет в мир его дитя.

Это было невозможно, поэтому она давным-давно похоронила эти мечты.

Но до этого момента, она и не встречала никого, кто заставил бы ее страдать по вещам, которые были ей запрещены. До тех пор, пока она не взглянула в пару черных глаз и услышала, как воин-викинг рассказывает ей, как он мог бы уберечь мальчика…

Мужчину, который чувствовал вину за свое прошлое.

Теперь она жаждала всего этого. Но это были невозможные мечты.

Вульф никогда не будет принадлежать ей, и даже если будет, через несколько месяцев она умрет.

Уронив голову на руки, она разрыдалась.

Глава 7

— Отведи меня к Кассандре, — сердито потребовала Кэт у Темной Охотницы с золотисто-каштановой шевелюрой, которая находилась с ней в машине. Не в ее природе было позволять кому бы то ни было контролировать ее саму или ее окружение. — Я единственная, кто может ее защитить.

— Ага, — протянула Корбин, поворачивая на подъездную дорожку к своему особняку. — Ты проделала отличную работу, защищая ее от чего… от мусора, кажется?

От этих слов Кэт пришла в ярость. На нее накатило сильное желание развеять Охотницу по ветру, побочный эффект от унаследованного ею скверного характера ее матери. К счастью для Корбин, в Кэт было больше от отца, к тому же она давно научилась делать глубокий вдох и не давать воли своим ребяческим порывам.

Злостью делу не поможешь. Она должна найти Кассандру, но если она использует для этого свои способности, Страйкер тут же получит прекрасную возможность засечь Кэсс. Этот придурок давно научился использовать тонкие нюансы сил Кэт против нее. Поэтому она и не стала сражаться с ним в баре. Нравится ей это или нет, но Страйкер намного сильнее ее. В основном потому, что его не волнует, кто пострадает на его пути к цели.