Зиновий Юрьев - Белое снадобье

— Кто там? — почти сразу ответила старуха.

— Мы с вами вчера беседовали…

— Ну слава те, господи, — послышался облегчённый вздох, и дверь распахнулась. — А я уж боялась, что вы не придёте, мистер. Деньги при вас?

— Какие деньги? — рассеяно спросил Марвин.

— Это как какие? — испуганно спросила старуха, стоя прямо перед Марвином и глядя ему в глаза. — А кто мне полсотни обещал, ежели я вспомню? — в голосе старухи появилась дребезжащая визгливость. — Я цельную ночь глаз не сомкнула — всё вспоминала, чуть голова не лопнула, а у меня и так давление, а ты прикидываешься, что не знаешь, какие деньги.

Марвин потряс головой. Не может быть. Два раза подряд так не везёт. Сейчас старуха исчезнет, растает, и он снова окажется за своим письменным столом и юркнет как мышь в гору документов. Но старуха не исчезала, и Марвин сказал с нежностью, которая была для него непривычна:

— Да есть же деньги, вот они. Хотите — мелкими. А хотите — одной бумажкой.

— Тогда слушай, — степенно кивнула старуха. — Вот тебе имя-то. Значит, один из них и говорит другому: «Маленькая, а тяжёлая. Попробуй её на себе волочь. Надо бы, чтобы Руфус Гровер подкинул нам по полсотни за тяжесть».

— Как вы сказали? — чуть не подпрыгнул Марвин. — Руфус Гровер?

— Ну а я что говорю? Руфус Гровер.

— Точно?

— А я что, придумала? Я б тогда ещё вчера придумала. Всю ночь вспоминала, веришь — глаз не сомкнула, а у меня давление…

Марвин не стал ожидать лифта, а бросился вниз по лестнице, перепрыгивая сразу через три-четыре ступеньки. Это даже была не просто удача, это невозможно было себе представить. И даже дело не в том, что шпионил-то вовсе не Валенти, а сам Руфус Гровер, чёрт с ними с обоими. Дело в том, что теперь-то уж отец поймёт, что на него можно положиться. Исчезнет из отцовских глаз то снисходительное выражение, которое всегда в них появлялось, стоило ему заговорить с сыном. Не ценил его отец, считал, видите ли, адвокатишкой, испорченным слишком лёгкой жизнью, способным лишь оказывать услуги. А для главы семьи, для настоящего босса нужна, мол, прежде всего твёрдость, жестокость, предприимчивость. Вот тебе и предприимчивость, вот тебе и правая папенькина рука. Руфус Гровер. Кто бы мог подумать…

Он не помнил, как домчался до Пайнхиллза и как ворвался в домик, в котором жил отец. Телохранитель кивнул ему, и он понял, что старик у себя. Он даже не постучал в дверь, а распахнул её толчком. Коломбо сидел за письменным столом, обложившись бумагами. Он поднял глаза и понял, что случилось что-то важное.

— Руфус Гровер, — задыхаясь, пробормотал Марвин.

— Что Руфус Гровер?

— Старуха вспомнила. Те двое, что похитили Бернис, говорили между собой, что она маленькая, а тяжёлая и что надо бы, чтобы Руфус Гровер подкинул им по полсотне.

— Она назвала имя Руфуса Гровера?

— Да. Тёмная, наполовину выжившая из ума старуха. Она не могла ничего придумать.

— Да, наверное… Марвин, налей мне немножко выпить. И можешь плеснуть себе.

Марвин подошёл к бару, налил два стакана виски, бросил туда льда и добавил воды. Старик, видно, разволновался. Он ведь пьёт только, когда что-то его очень беспокоит. Вообще-то ему нельзя. Печень. Ещё, не дай бог, что-нибудь с ним случится. Нет, нет, он, конечно, не желал смерти отца, боже упаси, но вместе с тем мысль о его смерти не пугала его, не несла эмоционального заряда, а была лишь некой абстракцией.

Джо Коломбо сделал глоток, облизал губы, поставил стакан на папку с бумагами — боится, что от мокрого стакана может остаться пятно на полированном столе, подумал Марвин, — помассировал руками лицо.

— Это несколько меняет картину, — вздохнул Коломбо.

— Ещё бы. А я было уж решил, что на Кальвино работает действительно Валенти.

Марвин мог бы, конечно, сказать: «Ты было уже решил», но старик не прощал, когда его тыкали носом в собственные ошибки.

— Да, похоже было, — согласился Джо Коломбо. — Значит, это Руфус Гровер.

— Да, отец, теперь уже сомневаться не приходится. Посуди сам, какая получается картина. Мы узнаем, что в нашем штабе кто-то из наших приближённых к тебе людей работает на Кальвино. Это факт.

— Это факт, — кивнул Джо Коломбо.

— К нам попадает Арт Фрисби, и от него мы узнаем, что Кальвино заботит человек, посещающий свою приятельницу дважды в месяц. Мы узнаем, что это Тэд Валенти. Это факт.

— Это факт.

— Дальше. Нам удаётся узнать адрес этой Бернис, причём выяснилось, что Валенти вовсе не скрывал ни Бернис, ни её адреса. Даже предлагал познакомить с ней Руфуса Гровера. Это факт.

— Это факт, — слабым эхом отозвался Джо Коломбо.

— Я нахожу квартиру Бернис. Её похитили. Похитили после того, как в Пайнхиллзе появился Арт Фрисби. Я решаю, что всё сходится. Шпион — Тэд Валенти. Именно его имел в виду дон Кальвино в разговоре с Папочкой. А когда они узнали, что Арт Фрисби у нас, они убирают на всякий случай Бернис, которая, очевидно, была связной и что-то могла знать.

Но это не так. Шпион не Валенти, а Руфус. Это, кстати, Руфус сказал мне о Бернис. Чтобы отвести подозрение от себя… Постой, постой, значит, этот Арт Фрисби… Значит, его подослали… Подослали с байкой о человеке, который ходит дважды в месяц к своей приятельнице. Теперь всё понятно. Руфус знает об этом, сообщает в Уотерфолл, и все вместе они разрабатывают просто дьявольский план. Бросить подозрение на Валенти. Всё указывает на него. На шее его затягивается традиционная удавка — всё в порядке. Невинный человек на том свете, а шпион может теперь спокойно работать, пока Кальвино не решит, что можно вообще разделаться с семьёй Коломбо. Имея такого шпиона, грех не попробовать. Руфус Гровер… Кто бы мог подумать… Предан как собака, казался преданным как собака. Боже, что было бы, если бы старуха не вспомнила имени или эти два похитителя получше обыскали бы квартиру…

— Никогда не верь никому, — сказал Джо Коломбо, поднял стакан и посмотрел его на свет. — Ты думаешь, я тебе верю до конца, сын мой? Ты ведь сам не против стать главой семьи? А? Тебе ведь кажется, что ты бы уже развернулся, что я слишком много плачу и полиции, и судьям, и депутатам. Так ведь?

— Господь с тобой, отец… — испуганно промямлил Марвин.

— Господь со мной, — кивнул старик. — Он-то и учит меня никому не верить. Есть только интересы. Если твои интересы совпадают на какое-то время с интересами другого — можешь рассчитывать на него. Если нет, лучше подумай о своей безопасности. Так-то, сынок. И поди скажи Раве, чтобы он позвал ко мне Руфуса. И пусть позовут ко мне этого Марквуда. Давай-ка подумаем, с кем лучше побеседовать сначала.