Мария Гинзбург - Герой должен умереть

«Танрэк» так и переводилась со старосареасского – «слушающий тайны». Род Гаттара сохранил свою чистоту. Гаттар был наследником не только семейной профессии, но и высоких скул, светлых волос и крупных жабр. Карие глаза Гаттара имели редкий теперь, когда элита сареасов перемешалась со знатью с покоренных земель, удлиненный разрез; во внутреннем уголке глаза можно было заметить краешек мигательной перепонки.

– Давненько я тебя не видел, – сказал Гаттар.

– Чуть больше месяца.

– Я тебя слушаю, – сказал Гаттар ритуальную фразу.

Вэдан опустился в кресло напротив него. По дороге в Храм Дарэнг сообразил, что можно использовать разговор с Гаттаром так же и как возможность отрепетировать речь, которую Вэдану предстоит держать сегодня перед обреченными. Он не хотел лгать о своем пребывании в Шамболоре. Вэдан просто не хотел говорить всю правду. Сареасы вряд ли хотели услышать о том, что кэцэры – верные друзья, заботливые товарищи и некоторые из них обладают недюжинным чувством юмора.

– Я провел последний месяц в Шамболоре, – сказал Вэдан.

– Ну и как там? – с интересом спросил Гаттар.

Вэдан задумчиво посмотрел в темную пасть огромного камина. Ни пепла, ни золы в нем не было, разве что немного пыли. Последний раз камином пользовались Весной – лет тридцать назад, не меньше.

Вэдан хотел ответить, что ему понравилось в Шамболоре. Но это был не тот ответ, которого ждал от него Гаттар. И он не мог обмануть Вэдана своим участливым интересом. Гаттар был потомком нескольких сот поколений воинов, создавших огромную империю.

– Я узнал, как убить кэцэров, – сказал Вэдан.

Гаттар улыбнулся:

– Расскажи мне об этом.

– Это самая удивительная история из всех, что я когда-либо слышал, – сказал Гаттар. – Скажи мне вот еще что. Мне так показалось, что кэцэры понравились тебе?

Вэдан испытал легкую досаду, смешанную с уважением.

– Да.

– И ты все еще хочешь убить их? Почему?

Это был сильный вопрос.

– Потому что иначе они убьют нас всех, – ответил Вэдан. – О, если бы они были другими! Если это были, например, просто беглецы с погибшей планеты. Ученые, я не знаю, главы секторов вроде меня. Просто… люди. С ними можно было бы договориться. Но они воины. Такие же, как мы.

– Они лучше, – заметил Гаттар.

– Да, – с чувством признательности ответил Вэдан. – Они лучше. Их тела совершеннее наших. Кэцэры созданы для войны. Они не остановятся. И они победят. Если мы не успеем первыми.

Гаттар кивнул.

– Ты знаешь, я должен проверить, не кэцэр ли ты, – сказал он мягко. – Есть тест на тот случай, если кэцэры сообразят, как обойти биометрию. Ты согласен?

Вэдану, как главе сектора, было известно про Инструкцию 54/13. Ее приняли в дни нападения кэцэров, когда стало известно об их способности к перевоплощению. Инструкция строжайшим образом предписывала каждому должностному лицу при малейшем подозрении на то, что перед ним – не сареас, несмотря на наличие ДНК, немедленно применить к подозреваемому несколько тестов. При положительном результате следовало оглушить испытуемого психотропными веществами и вызвать специальное подразделение кианейкама.

Специальное подразделение кианейкама следовало вызвать и при отказе подозреваемого пройти процедуру тестирования.

– Конечно, согласен, – сказал Вэдан. – Иньяр лгал мне. Он хотел использовать меня как лазутчика. Я думаю, что он знал правду.

– Почему?

– Иньяр выставил меня из Шамболора, чтобы я не успел узнать ничего лишнего. Если бы не дневник Мибла, я не узнал бы способа умертвить кэцэров. Я до сих пор не вспомнил ничего из жизни Мибла. Я, кстати, и тот последний вечер в Цачесе до сих пор не помню. Помню, что сидел на набережной… что мы разговаривали с Инедиртом… но о чем?

– Возможно, этого ты не вспомнишь никогда, – сообщил Гаттар. – Но беспокоиться об этом не надо. Таков механизм запоминания. В случае амнезии события, произошедшие давно, и накрепко осевшие в памяти, вспоминаются отчетливо. А те, что произошли непосредственно перед фактом, послужившим причиной амнезии, практически стираются из памяти. Но ты всегда можешь спросить Инедирта, о чем вы говорили. Хорошо. Давай начнем.

Он прикрепил датчики к запястьям и вискам Вэдана, и погрузил его в гипнотический сон.

Когда он открыл глаза, Гаттар уже просматривал распечатку с результатами обследования. Увидев, что Вэдан пришел в себя, он сказал:

– Ну, что мы имеем. Холерический тип твоей нервной системы позволил тебе выдержать большие психологические нагрузки, которым ты подвергался последнее время. Но ты близко подошел к черте, за которой последует неизбежный срыв… Физическое состояние – хорошее. Что я могу тебе посоветовать? Хорошо питаться, побольше витаминов, бывать на свежем воздухе.

– Так я не…

Тут Вэдан понял, что Гаттар уже ответил на этот вопрос. Если бы ответ был положительным; если бы что-то в этих энцефалограммах, псиграммах и рефлекторных реакциях, которые сняла с него аппаратура, хоть что-нибудь было бы не так, вряд ли бы Вэдан очнулся бы в этом мягком кресле.

– Я еще кое-что нашел у тебя в памяти, – сказал Танрэк. – Все-таки Иньяр поздно выгнал тебя из Шамболора… Я думаю, тебе будет это не только интересно, но и важно. Помнишь, когда Цимрик рассказывал тебе о последней войне кэцэров, ты держал перед глазами какой-то листочек, надпись на котором так и не смог прочесть?

– Ну, вроде да.

– Это было Предсказание Хранителей, – сказал Гаттар. – Хранитель Звезд сделал его, когда понял, что они все погибнут. В Шамболоре тогда были и люди… Хранители отправили их в Цачес по Дороге Чужаков, через подземный туннель. Мы знали, что оно существует, но текст не был известен. И ты нашел Предсказание!

Вэдану вспомнилось, что Яньар, по словам Мибла, был Провидцем. Он не рассказал об этом Гаттару, потому что не считал это важным. Вэдан был далек от мистицизма. Провидческий дар Яньара, даже если тот действительно им обладал, не спас кэцэра от гибели.

– Ну, – без особого энтузиазма протянул Вэдан. – Мне сложно поверить в то, что сочетание звезд что-то значит. Особенно после того, как с одной из них на нас свалились кэцэры. Звезды являются объектами материального мира, а не источником магических сил. А почему я не смог прочесть его?

– Почему-то оно было написано на языке Островной Империи, – пояснил Гаттар. – Я перевел его.

Вэдан покачал головой.

– И что же там говорится?

– Смотри сам, – Танрэк кивнул на терминал компьютера.

Строчки стояли в столбик, словно это был стих.

Когда тринадцать лет пройдет, корабел двойное тело отберет;

Еще тринадцать лет пройдет, тринадцать мстителей придет.