Михаил Тырин - Синдикат Громовержец

Рядом стоял Пакля. Его морщинистое лицо растягивалось в загадочной улыбке.

- Кира! - сказа он. - Не бойся, это я. Привет.

- И до свидания, - сказал Кирилл и пошел дальше. Пакля нагнал его уже на ступеньках.

- Не уходи, разговор надо поговорить.

Кирилл глянул по сторонам. Не очень-то ему сейчас хотелось торчать здесь, у всех на виду, да еще в обществе Пакли.

- Ладно, говори, только быстро.

Пакля усмехнулся, при этом в его глазах блеснула искорка затаенного торжества, не слишком понятного Кириллу.

Пакля достал пачку "Кента", протянул собеседнику.

- На. Будешь курить?

- Не буду. Говори быстрей, мне идти надо.

Пакля на мгновение помрачнел. Сигареты он купил на собственные деньги, истощив свой бюджет на неделю вперед. Он хотел удивить Кирилла, но тот не поддался. Разговорчик, похоже, с самого начала не заладился.

- Ладно... - Пакля почесал макушку. - За что тебя долбили-то?

- Не твое дело. Дальше что?

- За какие-то деньги, да? Ладно, я знаю. Слышал. Наверно, теперь приставать часто будут...

- Чего тебе надо? - взорвался Кирилл.

- Нет, ничего... Ты ж, кажется, видел, как мои пацаны мазутников утоптали?

- Ну видел. И что?

- А просто мы подписаться за тебя можем. Давай к нам. Будем вместе ходить - к нам тут никто не полезет. Ты, я. Пельмень...

- А, бригаду собираешь, - догадался Кирилл.

- Ну... - Пакля пожал плечами.

- Хочешь совет? Там в скверике Адмирал Пеночкин гуляет. Ты его позови в бригаду. Самое то для вас с Пельменем. А я свои вопросы сам разберу, ясно?

- Много ты сам наразбираешь, - снисходительно усмехнулся Пакля и сплюнул. - Так и будут тебя пинать разные уроды. И чужие, и свои будут. Я-то знаю.. Уже весь город скоро будет говорить, что ты украл деньги. Слушай, а чего ты на меня так смотришь?

- Знаешь, Пакля, - произнес Кирилл, неотрывно глядя на его блестящие губы, - когда ты говоришь, то кажется, что две пиявки сношаются.

И, не дожидаясь ответных реплик, он начал спускаться по ступенькам. Пакля с досады закурил свой "Кент", забыв, что собирался экономить и расходовать его только на представительские нужды. Он силился понять, в чем тут загвоздка? Чего этому Кириллу надо защиту ему предлагают, сигаретами хорошими угощают, а он только хамит в ответ.

Мимо прошли, поддерживая друг друга, Людка с Натахой - истерзанные и опухшие. Людка хромала, Натаха держалась за расцарапанную щеку.

- Хоть ты и дура, Людка, а все равно я тебя люблю.

- Кто дура? За дуру ответишь.

- Заколебала, еще получишь...

Пакля тяжело вздохнул. Он остро нуждался в обществе. Причем не в таком, как Пельмень или ему подобные. Пакле нужны были достойные пацаны в команде. Авторитетные. Желательно со связями.

Он рассчитывал, что Кирилл, которого прижали обстоятельства, сразу ухватится за предложение. Почему-то не ухватился.

Ну ничего. В ближайшее время Пакля собирался так красиво блеснуть, что этот вшивый городок ослепнет. И тогда не только Кирилл прибежит к нему с виноватой улыбкой. Все прибегут...

* * *

В автобусе Пельменя начало трясти. Он вцепился в сиденье, словно попал на прием к садисту-стоматологу. Гудел двигатель, за окном летели елки и березки, и с каждой минутой Пельмень все больше терял присутствие духа.

- Кончай очковать, - злобно шипел Пакля и больно поддавал в бок приятелю. - Распустил сопли, свинья, будто тебя на бойню везут.

Оба ехали в областной город. Наступил день, когда Пакля твердо решил начать активные действия. Откладывать больше не было сил.

Выехали на последнем четырехчасовом автобусе, чтоб к вечеру быть на месте. Утром же Пакля рассчитывал вернуться домой в Зарыбинск изрядно разбогатевшим.

Пельмень надел в поездку идиотскую панаму и огромные темные очки, кажется, женские. Пакля еле заставил его все это снять.

- Чего ты вырядился, как фофан? Хочешь, чтоб в бомжатник прямо с вокзала забрали?

- Почему в бомжатник? - бурчал Пельмень. - Это я, чтоб не узнали, когда пойдем банк грабить.

- Тише ты, дебил неотесанный! - негодовал Пакля. - Не будем мы банк грабить. А в этой лесбиянской шляпке тебя весь город запомнит. Да еще знакомым будут говорить - мол, видели такого толстого придурка...

На некоторое время Пельмень успокоился, откинулся на спинку и закрыл глаза. Но было видно, что страх так и бродит у него внутри, готовый с шумом вырваться наружу.

- Пакля! - вдруг горячо зашептал он. - Слышишь? Скорей... останови автобус. Мне надо обратно, срочно. У меня приступ. Помнишь, я с табуретки упал? Теперь каждый месяц приступы. В ушах трещит и в животе что-то булькает.

- Если ты еще раз булькнешь, - с угрозой прошептал Пакля, - у тебя везде затрещит. Чего ты меньжуешь, дебил? Мы в стороне стоять будем. Близнецы все сделают.

- А где они? Если заблудятся?

- Не заблудятся. Прибегут, как миленькие. Они у меня послушные, не то что ты, кусок свинины...

Перед отъездом Пакля поставил бойцам задачу - добраться до города самостоятельно. Чтоб не тратиться на билеты. Его не волновало, как это сделают его верные Слуги - добегут ли пешком или догадаются прицепиться к какому-нибудь грузовику. Он уже знал, что приказы выполняются ими аккуратно и в срок.

- Не заблудятся, - повторил он и погладил сумку, где лежал шлем, тщательно завернутый в наволочку. - Надену эту штуку, скажу: "К ноге!" - тут же прибегут.

В город они добрались под конец рабочего дня. Раскалившиеся за день улицы были полны пестрого суетливого люда, которому ни до чего не было дела. Пельмень ступил на горячий асфальт автовокзала торжественно и скорбно, словно на алтарь для жертвоприношений. Снова он чувствовал себя медузой, оказавшейся в горячем котле, полном свирепых акул. Не говоря уж о том, что его приятель вместе с ним собирается бросить вызов этим акулам...

- Расслабься, дурень, - шипел Пакля. - На твоей роже, знаешь, что написано? На ней написано: вот приехал чувак из деревни, чтоб ограбить банк и заодно кого-нибудь зарезать. Расслабься, думай о приятном.

Пельмень, конечно, попробовал думать о новом аквариуме для "селедок", но ничего не вышло. Представлялся все тот же кипящий котел, полный зубастых рыб-мутантов.

- И не шарахайся от прохожих, - продолжал увещевать Пакля. - Ты в городе. Ты тут на хрен никому не нужен. Можешь снять штаны посреди улицы, им плевать. Стой здесь, я пойду расписание смотреть...

Пельмень простоял несколько минут, уперев взгляд в асфальт. Потом как-то вышло, что он вступил в пространный диалог с привокзальной цыганкой и уже собирался отдать ей часы. Но тут появился Пакля, дернул его за штанину и сказал:

- Я все узнал. Поехали встречать близнецов.

Они нашли остановку городского автобуса и отправились на окраину. Пакля прилип к окну: он высматривал банки и ювелирные магазины. Пельмень же в основном заботился о том, чтоб не выдать ни единой мелочью своих преступных намерений.