Фредерик Пол - Дальние берега времени

— Такая передача происходит автоматически. Источников подобной информации очень много. Не может ли существо сказать, пользуются ли на его планете радио?

Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться.

— О да. Постоянно.

— Это нам поможет, — сказал робот. — Сколько лун у этой планеты?

— Одна.

— Тогда, Кофиштетч, по всей вероятности, вот та планета, которую вы ищете.

На экране появилось изображение.

Я увидел кинжал полуострова Индостан, воткнутый в синь Индийского океана, и остров Шри-Ланка, каплей скатившийся с его острия. Планета медленно вращалась, и перед нами появилась Африка и край Европы. Но в «картинке» было что-то странное. Там и тут мерцали красноватые точки, которых я раньше никогда не видел. Но, разумеется, телевизор показывал Землю. Я сглотнул подступивший к горлу комок.

— Это она. — Меня вдруг окатила волна тоски по дому. Кофиштетч был чужд сентиментальности.

— Мне нужна не планета! — бросил он роботу. — Есть ли поблизости наблюдательный корабль Других?

— Да, мы обнаружили один. И несколько передающих машин… На фоне звездного неба появились три или четыре красноватых огонька. Я затаил дыхание. Но не потому, что увидел эти огоньки. Дело было в звездах. Я видел не жуткую межпланетную тьму, не многоцветное великолепие сферического скопления, а привычные мне звезды, знакомые с детства очертания. Некоторые я узнал сразу, например, семь блестящих точек Большой Медведицы. Но Кофиштетча интересовало другое.

— Как много передающих машин, — пробормотал он. — А мы можем увидеть сам корабль?

Звезды и красные огоньки исчезли, а перед нами появилась еще одна схема.

— У нас нет изображения кораблей данного типа, но, по всей вероятности, он принадлежит вот к этой серии, — сообщил робот.

С виду корабль был поменьше той станции, на которой мы находились, или по крайней мере казался не таким сложным, но Кофиштетч явно заволновался.

— Это же не просто робот-разведчик! Это главный корабль Других! — Он повернулся ко мне: — Ты не сможешь атаковать его в одиночку! Там очень много воинов, вооруженных гораздо лучше, чем ты. Такое предприятие потребует настоящей штурмовой группы, почти равной той, которая захватила эту станцию.

Разумеется, я хотел услышать совсем другое. Конечно, человек я более или менее смелый, но не дурак. Самоубийственная авантюра без шансов на успех не входила в мои планы. Разве что в крайнем случае. Я попробовал рискнуть.

— Думаю, вам вряд ли удастся склонить Великую Мать к операции против такого корабля?

Кофиштетч рассмеялся мне в лицо, и я с трудом удержался от того, чтобы посоветовать ему почаще чистить зубы. Он ничего не сказал. Да и зачем? По его смеху я прекрасно понял, что хорши никогда не полезут в драку ради того, чтобы угодить «неразвитому существу» вроде меня. Тем более ради какой-то Земли. Он сказал другое:

— Твой план невыполним. Наверное, тебе нужно вернуться туда, откуда ты прибыл. Я ухожу: мне нужно подготовиться к банкету в честь Джабертаприча.

Он явно собрался уходить. Все надежды и мечты рассыпались у меня на глазах, но в голове еще билась одна мысль.

— Подождите, — взмолился я. — Можно мне еще раз взглянуть на планету Земля?

Он был всего лишь ребенок, почти утративший ко мне интерес. Зачем ему тот, кто не может больше будоражить его детское воображение захватывающими рассказами?

Кофиштетч уже взялся за кабель, но задержался и после недолгой паузы раздраженно буркнул:

— Ладно, только побыстрее.

Робот уже не ждал дальнейших указаний. Планета успела повернуться, и теперь мы смотрели на Атлантический океан, а слева наплывала Южная Америка и Восточное побережье Штатов. Я вперил взгляд в разбросанные вдоль берега красные точки.

— Что это?

Кофиштетч кивнул, и ответ мне дал робот.

— Мы еще не имеем определенной идентификации. Похоже, это спутники, но для чего они — нам неизвестно.

— Но они же совсем маленькие и находятся прямо на поверхности Земли.

— Это не совсем точно, — поправила меня «рождественская елка». — Если вы посмотрите внимательнее, то увидите, что все они находятся вблизи суши, но не на ней.

— И все-таки… — начал я.

Но не закончил. Кофиштетч властным жестом призвал меня к молчанию. Похоже, в нем снова пробудился дух военной романтики.

— Это может сработать, — задумчиво сказал он. — Небольшая станция. Только одна передающая машина. Возможно, управляется автоматически. По крайней мере экипаж невелик и в любом случае меньше, чем на разведывательном корабле. Да! Об этом стоит подумать. Я поразмышляю и, возможно, посоветуюсь с Великой Матерью.

Я пришел в приподнятом настроении и сразу же наткнулся на Пиррахис. Услышав мой рассказ, она не стала давать никаких комментариев.

— Где Берт? — спросил я. — Мне нужно поговорить с ним.

— Джабертаприч спит, Даннерман. После всего, что случилось, он очень устал.

Судя по тону, мои известия оставили ее равнодушной.

— Но ему надо узнать обо всем! — настаивал я. Она пожала плечами.

— Поговорите, когда он проснется. Ему нужно принять несколько важных решений, и мне приказано не будить его. А вам тоже следует немного отдохнуть. Или сначала поедите?

Глава 33

Мне так и не удалось поговорить с Бертом, когда он проснулся. Сам я тоже поспать не успел, потому что Пиррахис, растолкав меня, сообщила, что банкет вот-вот начнется, и нам пора собираться.

Берта надо было предупредить, но когда я схватил его за руку, он просто отмахнулся и поспешил к выходу.

— Потом, Дэн. — Судя по тону, ему было не до меня. — Нельзя заставлять Великую Мать ждать.

Мне очень хотелось принять душ, но в предоставленных нам комнатах ничего похожего на ванную не обнаружилось, и я, остро ощущая несвежесть собственного тела, последовал по длинному коридору за Бертом и Пиррахис. Оставалось только надеяться, что у хоршей обоняние — не самое развитое чувство.

Мы еще не добрались до банкетного зала, а я уже услышал доносящиеся оттуда голоса.

Зал имел форму пирамиды с четырьмя треугольными сторонами и был очень просторным. Да и как иначе, если в нем собралось не менее сорока хоршей. Никто не сидел. Они вообще не делали ничего такого, что сделали бы на их месте люди. Хорши висели в воздухе, пристегнутые друг к другу и к ярко сияющим гирляндам, натянутым поперек зала. И все они во весь голос пели.

Трудно сказать, на что похоже групповое пение хоршей. Немного на завывание стаи страдающих от запора волков, немного на хрюканье свиней, сражающихся за лакомый кусочек. Разница заключалась, однако, в том, что хорши делали все это в унисон, и что, помимо мелодии, имелись еще и слова. Они пели о Величайшей из Великих Матерей и о тех вечных радостях, которые дарит им любовь Величайших из Великих Матерей. Ужасно, да? Но что есть, то есть.