Артур Кларк - Рама Явленный

– Наверное, нам следует разделиться. Так поиски ее будут более действенными... Давайте встретимся за аркой, скажем через полчаса.

Но уже за следующим поворотом оставшийся в одиночестве Макс не обнаружил своих пометок. Озадаченный, он попытался припомнить: быть может, пропустил этот поворот или же ни разу не был здесь... Глубоко задумавшись, он ощутил на своем плече ладонь и едва ли не выскочил из кожи.

– Чего ты, – Ричард заметил выражение на лице друга. – Это всего лишь я... Разве ты не слыхал, как я окликнул тебя?

– Нет, – Макс покачал головой.

– Я же был только за углом... должно быть, в этом месте жуткое ослабление звука... Во всяком случае, мы с Николь за поворотом не нашли ни одной из твоих меток. Странно...

– _Вот дерьмо_! – с пылом произнес Макс. – Эти сукины дети успели очистить все стены... разве не понятно? У них все было продумано, а мы сделали именно то, чего они от нас ожидали.

– Но Макс, – проговорил Ричард, – как они могли предвидеть _все_, что мы сделаем. Мы ведь _сами_ не знали _заранее_, какой стратегии будем придерживаться. Как же они могли...

– Объяснить не могу, но чувствую нутром. Они просто дождались, чтобы мы с Эпониной сели есть, и тут подсунули нам этот вагончик. _Знали_, что я побегу искать его, и тогда у них будет шанс сцапать Эпонину... Выходит, они следили за нами все время...

Даже Макс согласился, что искать Эпонину в лабиринте голубых коридоров – безнадежное дело.

– Безусловно, поблизости ее нет, – удрученно произнес он.

Ожидая на платформе прибытия вагончика, Ричард и Николь подробнее рассказали Максу о большой комнате с радужным куполом в южной стороне Цилиндрического моря.

– О'кей, – проговорил Макс, когда они закончили. – Понятно даже арканзасской деревенщине. Радуга в куполе определенно связана с той радугой на небе, которая отвлекла отряд Накамуры. Словом, радужный народ не хочет, чтобы мы попали в плен. Еще они не хотят, чтобы мы умерли с голоду... Возможно, подземку построили именно они, во всяком случае, мне так кажется. Но что же объединяет радужный народ и пауков?

– Пока ты не рассказал мне о похищении Эпонины, – ответил Ричард, – я было решил, что это один и тот же народ. А теперь не знаю. Все, что случилось с вами, можно принять лишь за проявление враждебности.

Макс расхохотался.

– Ричард, ты великолепно умеешь жонглировать словами. Разве ты еще сомневаешься в отношении этих проклятых уродов? Подобной реакции можно было ожидать от Николь, но ведь эти самые октопауки несколько месяцев продержали тебя в плену и при этом еще запихивали тебе в нос каких-то крошечных тварей... на психику воздействовали.

– Ну уж этого нельзя сказать наверняка, – негромко проговорил Ричард.

– Ну ладно, пусть... Однако я полагаю, что ты отбрасываешь многочисленные доказательства...

Макс умолк, услышав знакомый звук. Вагончик направлялся к логову пауков.

– И еще, – кисло буркнул Макс, прежде чем шагнуть в вагон, – почему он всегда едет в нужную сторону?

Патрику наконец удалось уговорить Роберта и Наи вернуться в музей. Это далось нелегко; нападение октопауков нанесло взрослым и детям серьезную травму. Роберт совсем не мог спать, а близнецов преследовали кошмары; они то и дело просыпались в слезах. Словом, когда Ричард, Николь и Макс поднялись к ним, пищи уже почти не осталось, и Патрик начинал обдумывать, что делать.

Встреча была безрадостной, говорили о похищениях, и все взрослые, в том числе Николь, глубоко приуныли. Радужный купол на юге ни в ком не вызвал восторга. Впрочем, в отношении того, что теперь делать, сомнений не оставалось. Ричард исчерпывающим образом обобщил ситуацию:

– Во всяком случае, под куполом есть еда.

Они молча упаковывали свои пожитки. Патрик и Макс спустили детей вниз по вертикальному шипастому коридору. Как только они собрались на платформе, появился вагончик. На этот раз в соответствии с едкими предсказаниями Макса он не стал делать остановок на промежуточных станциях, а прямо отправился в прозрачный тоннель под Цилиндрическим морем. За стенкой тоннеля плавали странные и удивительные морские создания – без сомнения, биоты. Вид их заворожил детей, а Ричарду напомнил о давнишнем плавании в Нью-Йорк, когда он искал Николь.

Просторная палата под куполом, в которой окончилась линия подземки, действительно ошеломляла. Бенджи и дети немедленно заинтересовались разнообразной едой, разложенной на длинном столе по одну сторону комнаты. Взрослые же удивленно бродили вокруг, не только разглядывая яркие радужные разводы над головой, но и обследуя альковы за платформой; там располагались ванные комнаты и спальные помещения.

Макс шагами вымерил размер комнаты: шириной она была в пятьдесят метров, от платформы до белых стен со входами в альковы было метров сорок. Патрик подошел, чтобы переговорить с Максом, стоявшим возле щели, отделявшей платформу от вагона; тем временем все остальные обсуждали, кто и где расположится.

– Жаль Эпонину, – сказал Патрик, опуская ладонь на плечо друга.

Макс передернул плечами.

– Хуже, что исчезла Элли: едва ли Роберт и Никки сумеют оправиться от удара.

Стоя бок о бок, мужчины глядели в длинный, пустой и темный тоннель.

– Знаешь, Патрик, – мрачно заметил Макс. – Хотелось бы чтобы простак-фермер поверил в то, что наши беды закончились и радужный народ теперь позаботится о нас.

Прибежал Кеплер с длинным плодом, на вид напоминавшим зеленую морковку.

– Мистер Паккетт, – попробуйте самое вкусное.

Макс принял дар маленького мальчика и, засунув плод в рот, откусил.

– Вкусно, Кеплер, – сказал он, погладив мальчика по голове. – Большое спасибо тебе. – Кеплер бросился к остальным. Макс медленно жевал плод. – Я всегда заботился о моих свиньях и цыплятах. – Он правой рукой махнул на купол и стол, заваленный пищей. – Но тем не менее я по одному изымал животных, когда пора было убивать их или везти продавать на рынок.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. РАДУЖНАЯ РОДНЯ

1

Николь лежала на спине... она вновь проснулась посреди ночи. В сумеречном свете она видела Ричарда, бесшумно спавшего рядом. Она тихо поднялась, пересекла комнату и вышла в главный зал их временного прибежища.

Люди легко приспособились к местному освещению, свет под радужным куполом затенялся примерно на восемь часов каждые 24-часовые сутки. В эти «ночные» интервалы он почти исчезал, и в углубленных в стены спальнях, не имевших собственного освещения, становилось достаточно темно для покойного сна.

Несколько ночей подряд Николь спала тревожно, ее часто пробуждали беспокойные сны, которых она не могла запомнить. Безуспешно стараясь припомнить образы, смутившие ее покой этой ночью, Николь неспешно обошла по периметру большой круглый зал, в котором вместе с друзьями проводила большую часть своего досуга. Оказавшись на противоположной стороне палаты, она остановилась возле пустой платформы подземки и заглянула в темный тоннель, уходивший под Цилиндрическое море.