Альберт Валентинов - Синяя жидкость

Дик смотрел на девушку, и ему не хотелось верить собственным глазам. Больно и обидно было видеть такую Джейн: будто высеченную из мрамора, холодную и деловитую, готовую с одинаковым равнодушием подтолкнуть в любую сторону стрелку весов, на которых колеблется жизнь и смерть человека. И Джейн с ее обостренной чувствительностью мгновенно уловила его состояние. Взгляд ее стал колючим.

- Мистер Браун, я чувствую, что вы не совсем понимаете, в какую игру ввязались. Ваш друг Оливер уже сказал, что речь идет о жизни сотен миллионов людей. Какое значение по сравнению с этим имеет существование одного человека? Вам ведь придется не только писать правду. Сначала предстоит драться за нее, а потом выжить, чтобы иметь возможность написать. Именно про это я и хотела вам рассказать. Правда, я намеревалась изложить все подробно, но сейчас для этого уже нет времени. Отложим наш разговор на потом. А сейчас идите и постарайтесь, если хотите, спасти жизнь этому молодому идиоту. Уговорите его улететь отсюда первым же рейсом. Хотя, как мне кажется, эта затея безнадежна.

Если Дик был изумлен, увидев Бедворта, то тот чуть не упал со стула, когда недавний соавтор, подойдя сзади, сильно хлопнул его по плечу.

- Судьба упорно сводит нас, Юджин, - сказал Дик максимально доброжелательным тоном, садясь на соседний стул. Какого черта вы ищете в этом захолустье?

"Главное - это наступать, - думал он. - Не дать ему опомниться хотя бы в первые полторы минуты. Но если он спросит, что я здесь делаю, я, наверное, не найду, что сказать".

- А вы-то сами что здесь потеряли? - спросил Бедворт.

"Он хваткий парень, - огорченно подумал Дик. - Хоть и растерян, но сумел протянуть время на единственно годном для этого вопросе. И очень быстро приходит в себя. Вот он уже весь подобрался и смотрит на меня, как биржевой маклер на табло во время краха. Теперь кто кого ловчее обведет вокруг пальца".

- Гоняюсь за одним фокусником, - сочинил на ходу Дик. После той истории с Таникавой я было смылся в Японию. Побывал в деревне, где он родился, поговорил с его отцом, братом. Но материал был опубликован с большими купюрами. А потом меня вдруг снова загнали к хилерам. Приказали отыскать настоящего, которому можно верить. А такие остались только в деревнях да в маленьких городишках вроде этого. Вот я и прилетел сюда. Говорят, живет здесь кудесник, даже рак лечит. Завтра пойду к нему.

"Я почти не соврал, - думал Дик. - По крайней мере, про Японию - все правда. Если он знает чтолибо про меня, он поверит. А теперь его черед отвечать".

- Я знаю, Браун, - усмехнулся Бедворт. - В Японии я шел по вашим следам. И представьте, мой материал тоже пошел с купюрами, и меня, вот совпадение, также бросили на хилеров. Давайте завтра вместе пойдем к этому лекарю.

- Конечно, пойдем, - согласился Дик, понимая, что Бедворт ему не верит и даже не считает нужным это скрывать. Он неприятно изменился за эти несколько недель. Лицо потеряло юношескую расплывчатость, резче обозначились скулы, в углах рта залегли жесткие складки. Взгляд стал цепким, недоверчивым. Теперь у него был вид бизнесмена, начинающего карьеру с жестокой схватки с конкурентами.

Они выпили и жестом показали бармену, чтобы он налил еще.

- Так, может, пойдем вгостиницу? Я вижу, вы еще не устроились, - сказал Дик, кивая на рюкзак. Бедворт покачал головой, во взгляде его мелькнула усмешка.

- У меня есть адресок хорошей девочки. Так что встретимся утром. Если я забегу за вами в гостиницу часиков в девять, устроит?

- Устроит, - буркнул Дик. Говорить больше было не о чем. Бросив на стойку монету, он пожал руку Бедворту и вышел из бара. Джейн исчезла раньше. Дик шел в гостиницу, огибая участки мостовой, на которые падали желтые пятна фонарей. Вот и гостиничный подъезд, освещенный люминесцентной вывеской. Джейн ждала его на скамейке.

- Ничего не получилось, - констатировала она без вопросительной интонации.

Дик молча покачал головой.

- Так я и думала. А у нас новости. Сегодня в город прибыла еще одна экспедиция. Откуда и кто они, мы пока не узнали. Остановились в частном доме и утром выступают. Вы можете немного поспать, но в пять утра будьте на ногах. У подъезда остановится "лендровер" зеленого цвета. Водителя ни о чем не расспрашивайте. Увидимся на месте.

Она мазнула его губами по щеке и растаяла в тени. Дик начал медленно подниматься в свой номер, даже не пытаясь унять тревогу. Он, как неумелый пловец, попавший в сильное течение, теперь барахтался, не в силах выбраться. Куда его принесет?

13

Уже через час подъема Дик почувствовал, что выдыхается. Сердце еще справлялось, но в боку будто застряла гигантская заноза, перед глазами вспыхивали радужные пятна, и между лопатками струились липкие ручьи. А ведь они прошли едва десятую часть до вершины. Дик потянул было трубку из кармана, но вздохнул и сунул ее обратно. Желание курить было обманчивым - просто организм искал привычные средства, чтобы войти в режим. А ведь Джейн еще у подножия предупредила, что подъем до первого привала - самая легкая часть пути.

Тут она была не права. Самая легкая часть оказалась до подножия. Ее они преодолели на "лендровере". Взяв Дика у гостиницы, машина рванулась из города. Водитель выбирал боковые, узкие, не заасфальтированные и местами не освещенные улицы. Два ярких веера от фар выхватывали из темноты то стену дома со слепыми окнами, то бамбуковую изгородь, то неясные силуэты, отступающие во мрак... Угрозой веяло от этих силуэтов. В каком-то кривом переулке машина притормозила, и в кабину молча прыгнули три фигуры, в одной из них Дик угадал Джейн. Четвертый быстро сунул им в ноги не то сверток, не то сумку, захлопнул за ними дверцу и махнул водителю. В блеснувшем из-за туч лунном луче Дик узнал вчерашнего бармена.

Смутно знакомым показалось ему и лицо человека, севшего рядом с водителем. Машина резко тронула, и Джейн мягко привалилась к нему. Третий спутник, у левой дверцы, старался занимать как можно меньше места. Плечи у него были словно каменные, и Дик невольно поджимался, когда на виражах его бросало к этому краю.

Несколько часов они мчались, как показалось Дику, совсем в другую сторону - с грохотом врывались в притихшие деревушки, поднимая черные клубы перепуганных птиц из фруктовых садов, заставляя спящих на илистых берегах буйволов тревожно поворачивать головы. А потом показалась гора. Дик угадал совсем с другой стороны. Ее мохнатый склон был как лестница, круто упиравшаяся в небо. И вот уже длинный томительный час они карабкались по этому склону, а Джейн предупредила, что подъем будет долгим.

Только сейчас Дик разглядел своих спутников. Впереди шел пожилой филиппинец, лицо которого еще в машине показалось знакомым. Теперь Дик узнал его: человек, маскировавшийся под служащего гостиницы в Багио. Замыкал группу совсем молодой, очень смуглый парень, толстые губы которого то и дело раздвигались в жизнерадостной улыбке. Как большинство филиппинцев, он был невысок и худощав до хрупкости. Но именно о его стальные плечи Дик стукался в машине. И мужчины и Джейн были в одинаковых легких комбинезонах, белых рубашках с закатанными рукавами, на ногах - мягкие ботинки без каблуков. Дик чертыхнулся про себя: в своем городском костюме он выглядел здесь так же нелепо, как средневековый рыцарь в латах на современном дипломатическом рауте. Обливаясь потом, он сначала ослабил узел галстука, потом перекинул пиджак через руку и в конце концов стад серьезно додумывать, не переложить ли деньги и документы в задний карман брюк, а пиджак повесить на ближайший куст - пусть дожидается. "Интересно, окажись Кертис в моем положении, расстегнул бы он хоть одну пуговицу", - подумал Дик, встряхивая пиджак за воротник и отыскивая глазами подходящую ветку. В этот момент веселый парнишка, поравнявшись с ним, молча потянул злополучный пиджак к себе. Дик поблагодарил его вымученной улыбкой.