Виталий Вавикин - Желание верить (сборник)

– Давай только не будем никому об этом рассказывать, – осторожно предложила ей Мидж.

– Ты ведь подыхала, черт возьми! – не выдержала Гое. – Что будет плохого, если ты расскажешь об этом хотя бы своему парню?

– Вот парню как раз и не стоит, – помрачнела Мидж. – Я понимаю, ты хочешь, чтобы к тебе начали относиться лучше, но попробуй и меня понять. Я чем-то заразилась, пошла к твоей бабке лечиться. Думаешь, Ремси поймет? Он ведь ненавидит черных… Извини…

– Ремси ненавидит черных?

– Прости, Гое, но здесь всегда так было.

Они расстались на зеленой лужайке возле дома Мидж.

– Там, у моей бабки, – сказала ей на прощанье Гое. – Ты ведь трахала себя, как последняя шлюха!

– Это ничего не значит, – устало сказала Мидж и закрыла за собой дверь.

Улицы были все еще безлюдны. Туман отступал в лиственный лес. Собака сводного брата облаяла Гое.

– Что, тоже ненавидишь меня? – спросила ее Гое, открывая дверь. Девушка Зака вскрикнула и побежала в спальню, прикрывая махровым халатом свою наготу.

– Извини, для нее вы все на одно лицо, – сказал Зак сестре, когда Одри ушла на работу, отказавшись от завтрака. – Где ты была ночью?

– А это важно? – Гое умыла лицо. – Или же ты волновался, что я сбегу, как мой отец?

– Какое мне дело до твоего отца?

– Верно. Никакого, – Гое грустно рассмеялась. – Но знаешь, Зак, он ведь сбежал не от меня, бабушки и нашей матери. Он сбежал от таких, как ты, Одри и Мидж.

– Никто не виноват, что вы родились черными, – сказал Зак и ушел на работу. Гое долго стояла у окна, разглядывая опустевший двор. В голове звенела пустота. Пустота и безнадежность. Нет. Любовь не убивает. Убивает жизнь. Гое вспомнила Ремси и подумала, что без него она сможет прожить. И без брата. И без всего этого чертова города… А потом она заплакала. Сонно. Устало. Чередуя рыдания с зевотой… Все потеряло смысл. Даже слезы. Даже вода в ванной, которая становилась все горячее и горячее. Гое ничего не чувствовала. Наблюдала за тем, как кожа ее покрывается красными пятнами, и тихо всхлипывала. Покой и безмятежность – вот чего ей сейчас хотелось. Покой и безмятежность…

3

Зак вернулся с работы в семь. Щелкнул выключателем, но гостиная осталась во власти полумрака.

– Гое, ты здесь?! – позвал он, но ему никто не ответил. Предохранители щелкнули. Свет моргнул и снова погас. Треск привел Зака к сестре. Она лежала в ванной, и ярко-желтый фен плавал возле ее полной груди. Вода остыла, и губы Гое были синего цвета. Она дышала. Слабо, но все-таки дышала. – Гое? – тихо позвал ее Зак. Она не ответила. Пульс был слабым. Зак поднял ее на руки и отнес в пикап. Голая, безжизненная. Она лежала на пассажирском сиденье и капли воды стекали с ее черного тела…

Пикап вспахал колесами газон и выскочил на дорогу.

– Зачем ты приехал сюда? – спросила бабка Гое Зака. Он показал ей внучку. Сказал, что в больнице ее не примут. – И чего ты хочешь от меня?

– Хочу, чтобы вы спасли ее.

– Я всего лишь старая ведьма, – покачала головой бабка. Зак тупо стоял на пороге, держа на руках Гое. Она не двигалась. Почти не дышала. Почти не жила.

– Спаси ее, черт возьми! – сказал Зак и перешагнул через порог.

– Я не приглашала тебя, – холодно сказала бабка, меряя его черными глазами.

– Мне больше некуда идти.

– Тебе?

– Нам. – Зак уложил Гое на кровать.

– Она умирает, – безучастно отметила бабка.

– Я знаю. – Зак опустил голову. – Это была случайность.

– Нет, – сказала бабка. – Думаю, она хотела умереть.

– Глупость!

– Она устала. – Старуха раскурила едкую самокрутку. – Устала жить в твоем мире.

– Это неправда.

– Правда. – Клубы дыма окутали его. – Правда, и ты это знаешь.

– Сейчас она просто моя сестра. – Зак вздрогнул, услышав хриплый старческий смех.

– Неужели для того, чтобы стать сестрой, ей нужно умереть?!

– Просто спаси ее.

– Я не смогу. – Старуха откашлялась и сплюнула желтый сгусток слизи на глиняный пол. – Без тебя не смогу.

– Что я могу? – всплеснул руками Зак.

– Намного больше, чем ты думаешь, – сказала ему старуха. – Намного больше.

4

Мидж оделась и вышла на улицу.

– Зачем ты хотел меня видеть? – спросила она Зака. Он молчал. Смотрел на нее голубыми глазами и молчал. А где-то высоко в небе появлялись первые звезды. – Зак? – Мидж коснулась его руки. – Что случилось?

– Ты должна помочь мне, – выдавил он из себя, чувствуя, как по спине скатываются крупные капли холодного пота.

– Помочь? – Мидж смотрела на него, пытаясь плотнее запахнуть шерстяную кофту.

– Моя сестра… Она ведь помогла тебе, да? – Зак шумно сглотнул. – Теперь твоя помощь нужна ей.

– Гое? Ты говоришь о Гое? – Мидж суетливо оглянулась по сторонам. – Что она тебе рассказала?

– Не важно. – Зак достал сигарету и прикурил дрожащими руками. – Если не хочешь помогать ей, то помоги мне.

– Тебе? – Мидж просветлела. – Да что же у вас случилось?

– Расскажу по дороге, – пообещал ей Зак.

– Я делаю это только ради тебя, – сказала Мидж, выслушав рассказ Зака. Пикап остановился возле дома, где еще день назад решалась жизнь Мидж. – Мурашки по коже от этого места, – сказала она, проходя в незапертую дверь.

– Гое еще жива? – спросил Зак дымящую самокруткой старуху. Она кивнула. Мидж спросила, что она должна делать.

– Просто ложись рядом и ни о чем не думай.

– Запомни, – сказала Мидж Заку. – Я делаю это только ради тебя, – морщась, она улеглась на пропахшую потом кровать и закрыла глаза.

– Ты! – старуха сунула в дрожащие руки Зака старую, выщербленную временем чашу. – Держи ее и делай все, что я буду тебе говорить.

5

Гое снился цветущий вишневый сад. Они лежали с Ремси на зеленой траве и голубое небо скромно заглядывало в их влюбленные глаза.

– Нет, – прошептала она. – Не хочу просыпаться.

– Хватит валяться! – прикрикнула на нее бабка. Гое вздрогнула и поднялась в кровати. Мысли были кристально чистыми, но тело отказывалось подчиняться. – Это пройдет, – успокоила ее старуха. Что-то холодное прижалось к руке Гое. Она обернулась. Чернокожая девушка с открытым ртом смотрела на нее мертвенно-бледными глазами. Сердце Гое сжалось. В голубых глазах отразился ужас. – Успокойся! – старуха схватила ее за плечи и тряхнула. – Дыши глубже! – Гое жадно хватала ртом воздух. Черные пятна перед глазами развеивались, исчезали.

– Зак, – выдохнула она, незнакомым голосом. Белые волосы спутались и прилипли к вспотевшему лицу.

– Он спит, – бабка брезгливо покосилась в дальний угол. – Спит и ничего не знает.

– Но я ведь Мидж! – по бледным щекам Гое покатились слезы. – Я Мидж! Мидж! Мидж!