Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

Бросив несколько купюр на столик, Петр выскочил из кафе и быстро пошел по направлению к входу в музей. Он успел вовремя. Толстая деревянная дверь распахнулась настежь, и на улицу, сгибаясь под тяжестью длинного тубуса с торчавшими из него швабрами, вышел давешний незнакомец. Оглянувшись по сторонам (спрятавшегося за газетным ларьком Васнецова авантюрист не заметил) и уверившись в отсутствии слежки, мифический Джонсон устремился к автобусной остановке.

Разведчик поспешил следом, расстегивая на ходу пиджак, под полой которого был спрятан пистолет. Мигом проскочив квартал, они пробежали по мосту и оказались на другом берегу канала. Там «американец» стал пробиваться сквозь толпу гуляющих по улице зевак в сторону узкого переулка, заканчивающегося тупиком, и чуть было не скрылся из поля зрения. Петр ускорил шаг, поэтому в тупичок они вошли почти одновременно.

– Не тяжело? – ехидно поинтересовался Васнецов, нацелив на незнакомца ствол пистолета.

– Нет, – улыбнулся Джонсон. – А вы, милейший, с оружием-то обращаться умеете? Как бы не поранились.

Обменявшись любезностями, игроки застыли друг напротив друга. Каждый из них ждал, когда оппонент сделает свой ход, и пытался предугадать и предотвратить действие.

– Ладно, – наконец сдался Васнецов и повел пистолетом в сторону. – Давайте картину и расходимся.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – попятившись, расплылся в улыбке незнакомец. – Я простой уборщик, грабить меня бесполезно. Все что у меня есть, так это несколько гульденов в кармане да горсть мелочи на автобус.

– Бросьте прикидываться, – напирал Васнецов, ни на секунду не выпуская липового брюнета из вида, – я знаю, что вы и ваш приятель Эрик ван дер Гус совершили полчаса назад. И снимите парик, наконец, он вам абсолютно не идет, не ваш типаж.

– Какой парик? – продолжая пятиться, глупо улыбался Джонсон. – Какой гусь? Я не завожу никаких гусей. Вы меня с кем-то спутали, милейший. Уберите, уберите пистолет, иначе я позову полицию.

– Зови, – Петр пожал плечами и дернул затворную раму, дослав патрон в патронник. Черное хищное дуло метнулось вверх, уставившись в переносицу человека в робе. – Если ты сделаешь хоть один шаг, клянусь богом, я нажму на курок.

Но вместо того чтобы опустить тубус на землю и мирно поднять руки, незнакомец крутанулся на месте и, придав ускорение клиринговой амуниции, бросил ее в лицо Васнецову. Тот вынужден был отпрыгнуть в сторону и тем самым потерять выгодную позицию. Швабры и щетки громко застучали по мостовой.

Воспользовавшись замешательством противника, «уборщик» бросился вперед и боднул разведчика головой в живот, попытавшись при этом выбить у него из рук пистолет. Секундная заминка, и вот уже оба, потеряв равновесие, упали на асфальт и, вцепившись друг в друга мертвой хваткой, принялись кататься по холодным камням.

Удары градом сыпались на бока и голову Петра, он едва успевал увертываться и ставить блоки. Пистолет, задетый чьей-то ногой, улетел в дальний конец тупика. Противники рычали и рвали друг на друге одежду. В считанные секунды дорогой добротный наряд Петра превратился в жалкие лохмотья. Роба «уборщика» в этом отношении пострадала меньше: она лишилась карманов и лямок, но в остальном уцелела.

Силы борцов оказались примерно равны. Получив одинаковое количество тумаков и затрещин, они отвалились в разные стороны и, меряя друг на друга злобными взглядами, попытались отдышаться и прийти в себя.

– Ты же не полицейский, – наконец прошипел Кларк. В ходе драки он потерял все свои маскировочные атрибуты. Очки в тонкой оправе со вставленными в них простыми стеклами, раздавленные, лежали неподалеку. Парик, прикрывающий яркую рыжую шевелюру, слетел и теперь валялся в луже, оставшейся от прошедшего накануне ливня.

– А ты не американец, – скорчил гримасу Петр.

Передохнув еще немного, соперники вновь принялись мутузить друг друга. Удар, второй, третий! Драка грозила скорее обессилить соперников, чем принести кому-либо из них победу.

Вновь раскатившись в разные стороны, они, тяжело дыша, вытирали кровь с разбитых губ и бровей.

– Да, я не полицейский, – губы процедил Васнецов. Хитрый удар в правый глаз начисто лишил его части обзора, ребра гудели, будто по телу прошелся паровой каток.

Напротив Петра, прислонившись спиной к кирпичной стене, сидел ирландец. Он находился в не менее плачевном состоянии. Точные удары Петра рассекли ему бровь, голова у него кружилась, скорее всего он получил сотрясение мозга, когда приложился головой о булыжники мостовой.

– А я не американец, – прохрипел он, стараясь унять поток крови, застилавший лицо. – Что тебе надо, чертов ублюдок?

– «Девушку с жемчужной сережкой», – ответил Петр. – Ты положил ее в тубус и под шумок вынес из музея.

– И как же я это совершил? – зашелся в кашле Габриель, пытаясь встать и придать своему телу вертикальное положение.

– Очень просто, – уцепившись пальцами за выступающую кирпичную кладку, Петр поднялся на ноги. – Твой подельник Эрик подменил оригинал копией, пока ты устраивал представление с электричеством. Потом ты, пользуясь свободным проходом для служащих музея, поместил картину в тубус и, сделав охране ручкой, покинул здание…

– Тебе бы книжки писать. Какая фантазия…

Произнеся последние слова, ирландец сделал бросок в направлении валявшегося неподалеку пистолета. Увидев это, Петр, превозмогая боль в поломанных ребрах, рванул вперед, вцепился в ноги Кларка и повалил его на землю. На этом, собственно, их драка закончилась. Бывший уборщик попытался вывернуться, но ударился головой о стену и, потеряв сознание, рухнул на землю, увлекая за собой противника.

Несколько секунд Васнецов лежал, не веря своей удаче. В какой-то момент он уже начал сомневаться, что сможет выиграть этот бой. Рыжий оказался на удивление крепким парнем и нанес ему несколько весьма чувствительных ударов руками и ногами по самым неприятным и уязвимым точкам.

Пощупав пульс и убедившись, что противник всего лишь отключился, а не отдал богу душу, Петр поднял с земли тубус и вытащил на свет картину. Достав из внутреннего кармана пиджака утреннюю газету, он плотно завернул в нее сокровище. Потом, подумав, снял изорванный в драке пиджак и подложил его под голову поверженного врага.

Кобуру и пистолет разведчик выкинул в мусорный контейнер. Лишенный верхней части гардероба, он справедливо рассудил, что ношение огнестрельного оружия на улицах может вызвать интерес у местных органов правопорядка. Впрочем, происхождение синяков и кровоподтеков на лице тоже способны заинтересовать полицейских.

Бросив последний взгляд на бесчувственное тело противника, Петр поковылял в сторону оживленной улицы. Ловя на себе косые взгляды прохожих, он добрел до остановки, присел передохнуть и, чувствуя, что теряет сознание, мертвой хваткой вцепился в заветный пакет. Удары, нанесенные ирландцем, все-таки достигли цели.