Злой человек - Александр Операй
Михаил идет в сторону служебного выхода в город.
Когда он открывает двери наружу, свет толкает Ивана назад.
Он прикрывает лицо рукой, почувствовав слезы. Яркое солнце режет глаза. Боль такая белая, что несколько секунд ему кажется будто мир исчезает в атомной вспышке. Он слышит, как мимо проезжают машины и чувствует запах выхлопных газов, где-то справа грохочет поезд-метро, обрывая крики прохожих, ветер трогает волосы на голове и приносит соль океана.
Всюду люди, стены, асфальт и механизмы. Иван ощущает пустоту мира физически: падешь на спину и не видно сколько лететь до земли. Шизофрения, он не сомневается в диагнозе, набирает обороты, прошло отделение первой ступени и переход на третью космическую скорость.
Иван поглядел в серое небо. Ничего. Лишь облака.
Он сделал шаг. Второй. Третий. И дальше.
Толпа срыла его, словно волна океана.
3
Машина едет по городу.
Ночные тени лежат на асфальте. Белые полосы разметки, похожие на хлебные крошки, по которым Гензель и Гретель хотели найти путь домой, тянуться от центра к окраине.
Город шумит. Город живет. Скрежет тормозов, обрывки разговоров, стук отбойного молотка, музыка, удары колокола, звонки телефонов.
Иван говорит:
– Жутко болит голова.
– Ничего. Дома у меня куча таблеток.
– Эта машина могла бы ехать быстрее.
– Ага. Еще немного и мы преодолеем гравитацию и окажемся в космосе.
– Ну и отлично. Я бы мог взглянуть на планету.
– Что там смотреть. Шар в пустоте.
– Мое место не здесь.
– Ты в этом уверен?
– Да. Я хочу выбраться из этих стен.
– Глупости. Нет ничего лучше, чем этот город.
– Разве никто не хочет остаться один?
– Оглянись вокруг. Мы в тени долины смерти. У нас нет будущего. Мы продаем друг другу плохо написанные диалоги. ЗДЕСЬ КАЖДЫЙ ОДИНОК. Мы все недостаточно хороши, чтобы быть друг для друга больше, чем просто оболочки в одежде самого популярного бренда в этом сезоне.
Михаил крутит руль.
В витринах придорожных магазинов торчат манекены. Они поворачивают голову вслед каждому прохожему и говорят:
ПОСЛЕДНЯЯ РАСПРОДАЖА
МЫ ОТДАДИМ ВАМ ВСЕ
Куклы исполнены грубо, но взгляд цепляется за одну. У нее нет волос, глаз, носа только яркий красный рот и белая грудь без сосков. Ее ноги расставлены широко. Она беспола, но Иван видит в ней женщину. Он бы хотел такое сломать. Закрасить черным маркером на фотографиях из альбома и выбросить в урну.
– Я жутко уродлив.
– Это ли не прекрасно. Вокруг сплошь красивые люди. Встретить в наш век по-настоящему уродливого человека – какое-то чудо.
Михаил высовывает голову из окна и кричит на всю улицу:
– Идеальное тело! Идеальная жизнь!
Встречные машины сигналят, Михаил показывает им кукиш и улыбается. Он похож на ребенка. Ему никогда не быть взрослым. Он слишком долго живет, чтобы остаться нормальным. Его зрачки не реагируют на свет и всегда остаются расширенными, что придает ему вид человека, которого удивляет все на свете. Но это иллюзия.
Машина тащится через трущобы.
Дорога разбита, треснул асфальт, заброшенные дома встречаются через один, спальные районы сменяются пустотами, словно гигантские войды внутри Вселенной. Люди шарахаются по сторонам в свете фар. Вырванные из темноты они похожи на бездомных псевдо-собак, которые спешат убраться по дальше от глаз автомобилей.
Машина останавливается рядом с многоэтажным домом на вершине холма.
Здесь слишком тихо.
Будто умерло все.
Люди, автомобили, ветер, прибой. Загробное царство. Без света и радостей.
Квартира Михаила похожа на морг.
Мужчины и женщины лежат на полу, как манекены на складе магазина одежды. Что-то среднее между человеком и куклой. Неживое. Немертвое. Лишь слабое дыхание, да движение глаз под закрытыми веками, выдает присутствие жизни. Все, что они видят и то, что им кажется зримым, лишь сон внутри сна.
Михаил проверяет каждого спящего и меняет капельницы с питательной жидкостью. Его движения легки. Он профессиональная нянька.
Иван сидит на диване и чувствует себя человеком, который выжил после кораблекрушения, но оказался на небольшом клочке суши посреди океана. Вокруг на многие мили раскинулась пустота.
Вдоль коридора между прихожей и кухней висят выцветшие фотографии. Чья-то прежняя жизнь. Счастливые семьи с улыбками в солнечный день. Бывшие менеджеры, строители, продавцы, юристы, врачи, полицейские, инженеры, официанты, проститутки, воры, убийцы. Поди разбери кто из них, кто. За улыбками скрыты кошмары.
Всюду никому ненужные вещи. Пачки сигарет, книги, телефоны, одежда, кошельки, документы, ключи от дверей и машин, кредитные карточки, музыкальные диски, косметика, накопители данных и кучи Радость-17, утонувших в огромной реке проводов.
Иван рад, что умеет молчать, когда нет нужных слов. Он пялится в потолок, чтобы не видеть мертвецов на полу. Кажется, нет ничего, кроме стен над головой. Разводы известки, как волны на поверхности океана. Иван тонет в белой пустыне.
Михаил приносит из кухни бутылку водки и разливает алкоголь в маленькие чашки для кофе. Закуски нет, так что приходится нюхать рукав пиджака, чтобы хоть как-то отбить омерзительный привкус дешевого пойла.
Хозяин квартиры делает взмахи руками в стороны и приседания, бег на месте и круговые движения головы.
– Так алкоголь должен вставить быстрее.
Михаил продолжает выполнять упражнения весьма самозабвенно, будто находится на съемочной площадке передачи "Утро на 135-ом". Сейчас из спальни выбегут две блондинки в обтягивающих трико, режиссер за пультом включит диско и все население города начнет избавляться от жира, корчась перед экранами телевизоров.
Иван кивает в сторону мертвецов:
– Зачем тебе это?
– Кто-то должен им помогать.
– На тебя не похоже.
– Много ты во мне понимаешь.
– Эти люди мертвы?
– Бывает упыри просыпаются. Пустые оболочки с глазами, но без них. Слышат, но не слушают, смотрят, но не видят. Настоящие зомби. Здесь им нечего делать. В этом мире, городе, реальности, мороке. Пустоте. Называй имитацию, как угодно. Только сон имеет значение. Только в нем есть некая тайна, способная все объяснить.
– Тебе тоже снятся кошмары?
– Иногда я вижу себя на морском берегу.
Он берет с полки Радость-17.
– Я бы мог убить их, а потом просто уйти. Так выглядит милосердие для заключенных в тюрьме с пожизненным сроком. Они не живут. Серые будни повторяются друг за другом, как пули в обойме пистолета, которым они рано или поздно вышибут себе мозг. День за днем. Ночь за ночью. Годам к тридцати большинство людей подыхает от скуки, потому что город не может ничего предложить, кроме шмоток, жратвы, секса и наркоты. И вдруг я говорю им, что где-то там в моем сне, среди воспоминаний о прошлом можно встретиться с Богом. Достаточно просто поверить. Оплатить Радость-17, может быть помолиться, исповедаться за грехи и подключиться к моему Откровению. Вот Я рядом с вами – человек на морском берегу. Рядом со мной все ВЫ – человек на морском берегу. Нужно уснуть, чтобы проснуться. Все не напрасно. В жизни есть некий смысл. Тайна, которая лучше, чем шмотки, жратва, секс и наркота. Познав её, становишься просветленным. Каждый сможет осознать природу реальности. Полностью. Целиком. Все следы неведения исчезнут,
