Ларри Нивен - Парк грез

Он поднял голову, опуская крышку своего портфеля. Скип произносил свой монолог без остановки, как будто одна часть его мозга сортировала информацию, а другая передавала ее слушателям.

— У человека есть четыре вида рецепторов: электромагнитные, механорецепторы, терморецепторы и хеморецепторы. Палочки и колбочки в сетчатке глаза — это электромагнитные рецепторы. Механорецепторы реагируют на прикосновение, давление и тому подобное. Например, барабанные перепонки, которые воспринимают звуковое давление. Терморецепторы — это нервные окончания, реагирующие на тепло и холод. Мы работали во всех этих областях и получили обнадеживающие результаты. Другое дело — хеморецепторы. Вкусовые рецепторы, клетки сонной артерии и аорты, органы обоняния… У нас поначалу ничего не получалось, хотя мы сосредоточили основные усилия именно в этом направлении.

Гриффин забарабанил пальцами по подлокотнику кресла и кашлянул.

— И украли как раз результат этих усилий?

О'Брайен растерянно посмотрел на него.

— Я слишком многословен? Мне казалось, что некоторые подробности не помешают.

— Продолжай, Скип, даже в известных вещах может содержаться что-то важное.

— Хорошо. Мы столкнулись со множеством проблем: точность воздействия, безопасность химического вещества, незаметность, способы распространения и так далее. Была предпринята неудачная попытка воздействовать на обонятельные рецепторы звуковыми волнами. Ничего не получилось — они реагировали только на химические вещества.

Возможности здесь поистине безграничны. Обонятельные рецепторы — единственные, соединяющиеся непосредственно с головным мозгом. Средняя лобная доля, с которой связаны эти нервные окончания, отвечает также и за эмоции человека. Здесь расположен так называемый центр наслаждения.

Как я уже сказал, обонятельные рецепторы реагируют только на химические вещества. Они представляют собой биполярные нервные клетки, берущие начало из самой центральной нервной системы. Возбужденные, они «деполяризуются», превращаясь в электрическую батарею и вызывая электрический ток. Современная наука считает, что запах определяется не химическими свойствами молекул, а их формой. На основе этой теории были классифицированы семь основных первичных запахов: камфарный, мускусный, цветочный, мятный, эфирный, острый, гнилостный. Все остальное — комбинации. Мы предположили, что существуют «нейтральные» вещества, которые приводят к деполяризации обонятельных клеток, но не вызывают ощущения запаха. Если бы удалось обнаружить молекулы соответствующей формы, то это означало бы, что мы на правильном пути.

— Какую реакцию вы рассчитывали получить? — спросил Хармони, не открывая глаз.

— Мы точно не знали. Тошнота, слюноотделение, сексуальное поведение и…

— Сексуальное поведение?

— Все обращают внимание именно на это. Еще в 1960 году были выделены два вещества — копулин и андрестерон, — служащие сексуальными сигналами для обезьян и в какой-то степени для человека. Поведение людей определяется гораздо большим количеством факторов. Многие из них имеют социальную природу, и пока еще не найдено химическое вещество, действительно способное заставить тебя принять соответствующее решение, — он ухмыльнулся. — Но мы не оставляем попыток.

О'Брайен дрожащими пальцами достал сигарету из внутреннего кармана пиджака и прикурил. Поймав взгляд Гриффина, Хармони незаметно включил крошечный вентилятор под потолком, и дым от сигареты Скипа стал подниматься вверх.

— Мы использовали, — продолжал О'Брайен, — модифицированную модель электроолфактографа — прибора, который регистрирует электрические импульсы обонятельных нервов. В конце концов нам удалось обнаружить вещество, инициирующее деполяризацию, но не вызывающее ощущение запаха.

— Что это за соединение?

— Я не могу сказать тебе формулу, Алекс. Я и сам ее не знаю. Мне известно только, что это летучее, растворяющее жиры вещество, с солями в качестве активных агентов. После открытия этого соединения началась настоящая работа. Это было семь месяцев назад. С тех пор до меня доходили сведения, что в Сакраменто получены варианты, способные вызывать слезы, смех, рвотный рефлекс, сон, удивление и даже братскую любовь. Одному богу известно, что еще они там напридумывали. Как бы то ни было, они прислали нам для испытаний один из образцов с сопровождающей документацией. Боюсь, что это и есть наиболее вероятный объект нашей кражи.

— Каково действие этого образца? — задал вопрос Алекс.

— Точно не знаю, — развел руками Скип. — Именно поэтому они прислали его к нам. Парк Грез предоставляет дополнительные возможности для проверки. Предварительное тестирование показало, что это общий усилитель эмоций. Если это действительно так, и к тому же вещество абсолютно безопасно, на что указывают результаты предварительных испытаний, значит, мы далеко опередили конкурентов. Кража образца сводит на нет все наши преимущества.

Он сложил руки на коленях.

— Вот, собственно, и все.

Хармони выпрямился в кресле и повернулся к Гриффину.

— Ну, Алекс? Что ты об этом думаешь?

— Думаю, что мои предположения были верны. Промышленный шпионаж. Сколько человек знало о том, что образец здесь?

— Вероятно, пять, включая меня. В Сакраменто раза в два больше.

— Благодарю. Ты предвосхитил мой второй вопрос. Совершенно очевидно, что произошла утечка информации. Не могу сказать, был ли это человек, или удалось проникнуть в базу данных компьютера. Поскольку в Сакраменто об этом знало в два раза больше людей, то и вероятность утечки там в два раза больше. Ловкий трюк — подождать, пока образец перевезут сюда. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, почему я считаю этот вариант наиболее вероятным, — он вздохнул. — Но я не думаю, что нанесенный ущерб невосполним.

— Почему? — встрепенулся Хармони.

— Полагаю, что вор еще не покинул сцену.

О'Брайен казался обеспокоенным.

— Но здание осматривали. Если вор остался внутри, это один из своих — охранник, персонал лаборатории психологии или кто-то еще, кто находился здесь.

— Несколько инженеров были на пятом этаже.

— Хорошо. Нас всех обыскали, значит, вор не держит украденное вещество при себе. Оно может быть спрятано где-то внутри здания.

— Возможно. Мы проверяем это, — Гриффин кивнул, собираясь с мыслями. — Хотя я не думаю, что это так. В подвале я обнаружил следы, указывающие на то, что вор пришел из игрового поля А. Это самое слабое звено в нашей системе безопасности. У нас превосходная охрана по периметру, но между игровым полем А и подвалом…