Эдди Шах - Второй мир

Она достала присланную клиентом смарт-карту, служившую ключом, и вошла. В однокомнатном номере в глаза сразу бросалась незастеленная одинарная кровать. Больше никакой мебели не было, если не считать тумбочку, на которой стояли лампа, телефонный аппарат и бокал красного вина. На полу — потертый ковер. Никаких картин на стенах; окно занавешено. В кровати было что-то знакомое — и в спинке, и в том, как были отброшены смятые простыни. Она закрыла за собой дверь и, в отсутствие кресел и стульев, примостилась на краешке постели. Клиент запаздывает. Зазвонил телефон; звонок в пустой комнате прозвучал особенно резко.

— Алло! — едва дыша, сказала она.

— Мэрилин?

Она обрадовалась, узнав голос заказчика.

— Здрасте, мистер Онассис! — Так он просил к себе обращаться.

— Ты отлично сыграла. Совсем как настоящая.

— Должно быть, она была просто сказка — Мэрилин. Настоящая звезда.

— И ты тоже. Знаешь, я даже заплачу тебе премию.

— Здорово! А тот аватар вел себя точь-в-точь как президент.

— Игра прошла очень успешно.

— Интересно, где вам удалось раздобыть аватар президента? Я думала, это противозаконно. — Еще не договорив, она уже пожалела о вырвавшихся у нее словах. В конце концов, ей-то какое дело? И потом, заказчик еще не заплатил ей; ни к чему его раздражать.

— Он дал разрешение. Игра проводилась в рамках операции по обеспечению безопасности Белого дома.

— Ух ты… класс! Вот и мне в агентстве сказали, что заказ поступил из Белого дома.

— Только пусть это останется между нами.

— Конечно!

— Жаль, не могу лично с тобой встретиться, понимаешь… безопасность и все такое. Но, по-моему, выпить вместе мы все-таки можем. За отлично проделанную работу! И… кто знает… может, нам еще удастся посотрудничать! Главное, держи язык за зубами.

— Обещаю, я никому ничего не скажу.

— Умница. Я переведу кредиты и премию твоему агенту по авторским правам. А ты, кстати, бери бокал — я свой уже поднял, — и давай выпьем за успешную и очень красивую игру.

Мэрилин дотянулась до тумбочки и свободной рукой взяла бокал. Обычно она не пила спиртного и ничего не принимала, если не знала точно источник происхождения. Но агентство передало ее в аренду мистеру Онассису; значит, можно ничего не бояться. С ним она в безопасности.

— Твое здоровье! — услышала она его голос.

Она отпила глоток. Кибервино оказалось хорошим; крепкий, насыщенный вкус — ничуть не хуже настоящего.

— Дорогое, наверное, — сказала она, чувствуя, как теплеет внутри.

— Мэрилин, для тебя только лучшее. За великую звезду и великую актрису!

«Червя» она увидела после третьего глотка. В свое время она увлекалась всякой дурью и сразу узнала «кислотный лед», или «оргазм». В Реале ему соответствовал мощный психостимулятор, смесь метамфетамина и фенциклидина, «ангельской пыли». Сногсшибательный коктейль, обладающий и галлюциногенным, и возбуждающим действием. Отдыхающие, заполнявшие «Изумрудный город» в выходные, его просто обожали. Естественно, торговля «оргазмом» была вне закона. Дело в том, что от передозировки умирали, а работодатели требовали, чтобы их служащие к началу рабочей недели возвращались в Реал.

Такого прихода у нее не было никогда! Она следила за тем, как «червь» растет в ее бокале, допивает остатки кибервина… Затем «червь» заполз ей на руку и быстро внедрился под кожу — под костяшкой указательного пальца на левой руке. Она отшвырнула бокал, но было уже поздно. «Червь» рос, насыщаясь ее кровью и постепенно все больше багровея, а потом и коричневея. Она выронила телефон и попробовала выдернуть «червя», но тот вгрызался в нее все глубже.

Вирус… Он заразил ее венерической киберболезнью! Все, что угодно, только не это!

И вдруг она вспомнила о своем КатаПульте и нажала его.

— Поздно, — заметил заказчик в телефоне. — Слишком поздно, лапочка. Ничего, не волнуйся.

— Вы мне обещали! Я вам доверяла… Мои деньги! — с трудом, отрывисто произнесла она и нажала КатаПульт.

— Нет, Мэрилин. Ты ведь помнишь, как ты всегда говорила в Реале: «Деньги меня не интересуют. Я хочу лишь быть прекрасной».

«Червь» проник в ее организм, и внутри все взорвалось. Она испытывала небывалый прилив сил. Перед ней развернулась вся ее жизнь, все прошлое, все места, где она когда-либо побывала. «Червь» проник в кровь, и она сочувствовала, как он растет в ней, заполняет ее артерии.

Потом она увидела своего отца. Отец, улыбаясь, проплыл мимо: «Где ты была, малышка? А ну, иди сюда, поиграем!» Она отвернулась от него. Она помнила, какие ужасные вещи он вытворял — сначала с ее матерью, а потом и с ней. И что он заставлял ее делать. Из глаз хлынули слезы. В ней нарастали тревога и огромный, несдерживаемый страх — а «червь» все разрастался.

— Мэрилин, президент был настоящий, так что ты чуть было не трахнулась не с одним президентом!

Она понятия не имела, о чем он говорит. Ей было плевать, что он там бормочет. Неожиданно до нее дошло, почему номер в отеле показался ей таким знакомым — в том числе и незастеленная постель. Готовясь к заданию, она часто рассматривала снимки, сделанные в день смерти Мэрилин. Перед ней была та самая кровать, на которой Монро умерла.

Плач перешел в рыдания. Она рыдала не от боли, но оплакивала утраченную невинность, надежды, собственный страх и осознание того, что идти ей больше некуда. «Червь» уже внедрился в нее; она была беспомощна, потому что «оргазм» завладел ею целиком. «Червь» перемещался по ее организму, заполняя собой все. И попутно отвердевал. Тревога все сильнее… сердце бьется чаще… в голове мысли о Боге и об упущенных возможностях… Сама она то выныривала из Виртуала в Реал, то возвращалась назад. Она видела оборванный телефонный провод и там, и там… Быстрее, быстрее, все дальше и дальше… Ее тянет в никуда. Нет ничего реального. И мечты больше нет. Провод натянулся, вот-вот порвется и навсегда разъединит ее. Вот «червь» добрался до мозга, стер все воспоминания — и плохие, и хорошие. Он погружал ее в забвение. Наконец, кроме «червя», в ней ничего не осталось… Он умер так же быстро, как и появился.

— Прощай, Норма Джин, — сказал мистер Онассис.

То были последние печальные слова, что она услышала.

Реальный Белый дом

2-й этаж

Центр управления безопасностью — в Реале и Виртуале

Реальное время: до контрольной точки 10 часов 56 минут

— Его нет. Смита нет!

Клэнси ворвался в зал и увидел, что Галлахер один сидит перед монитором.

— А если он уже приступил к работе? — предположил Галлахер.