Дмитрий Федотов - Аберрация

В круглом помещении было пусто и тихо. Техперсонал комплекса уже успел позавтракать, а научная часть сотрудников, похоже, еще не проснулась. Береснев заказал биотеху-официантке — весьма миловидной, но совершенно холодной, как Снежная королева, девушке — свою любимую яичницу с луком и помидорами, стакан грейпфрутового фрэша и уселся за столик лицом к входу. Он всегда садился так — с детства терпеть не мог находиться спиной к двери, казалось, что тогда кто-нибудь обязательно подкрадется и сделает нечто неприятное. Но едва Береснев принялся за яичницу, в кафе ввалился свежий и бодрый Счастливчик. В помещении сразу стало шумно и весело, будто зашел не один человек, а дружная жизнерадостная компания.

— Витька, здорово! — Бурков обрушился на соседний стул и энергично потряс протянутую Бересневым руку. — Лопаешь уже?.. Эй, красавица, — обернулся он к Снежной королеве за стойкой, — принеси-ка мне жареной картошки с малосольными огурчиками и стакан чаю, да покрепче!

— Ты чего в такую рань поднялся? — поинтересовался Виктор, уплетая завтрак. — Неужто снова в хронавты нацелился?

— Нет уж, спасибо, — мгновенно посерьезнел Бурков. — Пусть теперь кто-нибудь другой… путешествует.

— И кто же пойдет сегодня?

— Никто. Сегодня мы запустим «туда» биотеха в полной экипировке, как космонавта.

— А зачем? Они же…

— Вот именно! — Анатолий сделал страшные глаза. — Только биотех способен оценить ситуацию «там» беспристрастно и прийти к правильным выводам.

— Да что же «там» такого происходит? — не выдержал Виктор. — Можешь ты объяснить? Чего вы все боитесь?

— Объяснить, увы, не могу. Амнезия, — вздохнул Бурков. Потом, оглянувшись для чего-то, словно желая убедиться, что за ними никто не следит, тихо добавил: — Это надо увидеть и… прочувствовать самому. «Там» всё — другое… И у нас очень мало времени, чтобы понять, что произойдет, когда состоится Большой Прыжок.

— Ну, хоть намекни, кого или что ты там увидел?

— Себя, солдат, себя родимого! Кого же еще?.. — уже громко хохотнул Анатолий, подцепил на вилку огурчик и громко захрустел.

У Береснева враз пропало желание продолжать разговор, он уже жалел, что начал его. Некоторое время оба молча и сосредоточенно расправлялись со своим завтраком. Виктор закончил раньше и, торопливо поднявшись, извиняющимся тоном сказал:

— Увидимся в зале «Хроноса», Счастливчик. Не опаздывай.

Вызов Зарембы настиг его в лифте.

«Виктор, ты на месте?»

«Нет, в пути…»

«Поторопись! Трекеры зафиксировали еще трех чужих. Похоже на вторжение!»

«Вдвоем нам не перекрыть все векторы внимания в зоне X. Нужен еще один „геккон“…»

«Свободных нет — ты знаешь. Надеюсь, до настоящего боя не дойдет. Конец связи!»

Береснев вышел из лифта на «нулевом» этаже, где располагался вход в зал «Хроноса», и нос к носу столкнулся с Митхуном. Пенджабец в точности выполнил указания Виктора и выглядел теперь как боевой киборг из древних фантастических фильмов — пластинчатый доспех, шлем HMD*, плоский ранец компьютерного комплекса и турель страйкера на правом плече.

— Я готов, брат, — Митхун поднял руку в традиционном сикхском приветствии.

— Хорошо, брат, идем.

Зал «Хроноса» кипел жизнью. Дежурные техники и операторы в защитных скафах сновали по всему гигантскому пространству вокруг циклопических колонн генератора риманова пространства. Команда Ежи Костецки почти в полном составе толпилась за подковой пульта управления. Не было только самого заместителя директора и Счастливчика Буркова. У самого входа, заложив руки за спину и покачиваясь с пяток на носки, стоял Викк Ван Дамм и наблюдал за происходящим со своим излюбленным мрачным выражением на обрюзгшем лице.

Береснев вежливо поздоровался с главным инженером и поинтересовался:

— А вы что же, не участвуете в эксперименте?

— Я не участвую в авантюрах, молодой человек! — Голландец гордо выпрямился, и от этого его объемистый живот стал еще больше.

— Но ведь профессор одобрил…

— Ничего подобного! Это все — инициатива его безответственного зама. И я обязательно отмечу сей факт в своем отчете!

— Ну, почему же «безответственного»? — невольно вступился Виктор за друга. — Ведь именно пан Костецки, насколько я знаю, решил проблему энергообеспечения «Хроноса» и успешно провел эксперимент по заброске человека в другое пространство.

— В «никуда» вы хотите сказать? — саркастически уточнил Ван Дамм.

— Почему…

— Потому что господин хронавт до сих пор внятно и однозначно не смог описать то, где он был! И я бы не стал…

Договорить голландец не успел. Взвыл сигнал общей тревоги, и сейчас же в голове Береснева прозвучал вызов командира:

«Виктор, нападение! По всему комплексу. „Серые“ атакуют внешние зоны, но внутри действуют, по крайней мере, семь неустановленных объектов. Они по-прежнему не идентифицируются. Вооружены такими же излучателями, что и „серые“. Четверых мы сдерживаем, но еще два или три прорвались и движутся к зоне X. Принимай…»

Связь внезапно прервалась. Сообщение заняло какие-то доли секунды, однако даже за это время обстановка в зоне «Хроноса» изменилась. Аварийные щиты в примыкающих к генератору коридорах опустились, вход в зал также оказался закрыт броневыми створками. При этом главный инженер остался внутри, а Береснев и Митхун — снаружи. Впрочем, им как раз и надо было работать здесь. Виктор жестом отправил напарника в левый коридор, а сам отступил вправо, за выдвинувшийся из стены фоксхол[44] и привел в боевое положение свой страйкер. После нападения на штаб-квартиру Службы космической безопасности все спецподразделения, несшие охрану особо важных объектов, были срочно оснащены этим грозным оружием, оказавшимся единственно эффективным против «серых».

Как всегда секунды ожидания растянулись в бесконечные часы. Береснев успел составить не только план предстоящего боя, но и по какой-то немыслимой ассоциации вспомнил свой единственный отпускной день на Науру — океан, солнце, замечательная девушка Мира, ее мягкие солоноватые губы в прощальном поцелуе и тихий голос: «до завтра!»… Не получилось ни «завтра», ни «послезавтра». Наверное, так было нужно, чтобы эта женщина мелькнула в его жизни как случайный метеор, оставив яркий, незабываемый след, а он оказался за тысячи миль от нее в подземелье у подножия самой красивой горы Черного континента. Правда, остались их долгие «виртуальные» свидания через унитач. Последнее состоялось буквально вчера, и Береснев едва не признался Мире в любви. Вернее, начал признание, но связь внезапно и непонятно оборвалась и больше не восстановилась. Будто некто незримый и могущественный предостерег «геккона»: не время сейчас!..