Баррингтон Бейли - Одежды Кайана

Поразительно было открыть, что костюм обладает таким контролем над телом Педера. Есть ли у него собственное сознание? Может, он живой и теперь живет внутри Педера, как паразитическое животное — или, точнее, симбиот? Педер по-прежнему так не думал. Он не верил, что костюм разумен или что у него есть какие-то собственные силы, воздействующие на Педера. Несмотря на все невероятные свои качества, это было лишь произведение искусства, пробуждавшее спящие силы и качества хозяина. Это были психологические возможности, думал Педер. — Они вливались в костюм и улучшались им и постепенно становились свободнее, превратившись даже в такие незаурядные чрезвычайные физические эффекты.

Таково было его объяснение. Костюм иногда, казалось, управлял им, но это потому, решил Педер, что он пробуждал силы подсознания, а подсознание, как известно всем психиатрам — совершенный незнакомец для сознания данной личности.

Педер ковылял, позволяя костюму направлять его движения. Это было необычное ощущение — отказаться от собственной воли, сохраняя активность сознания. Он оставался самим собой, но в то же время не был самим собой. Он мог думать, чувствовать, принимать решения. Но мысли, чувства, решения — это были невозможные для Педера в обычном состоянии мысли, чувства и решения.

Он вошел в автоматический магазин, купил четыре фунтовых мешочка гранулированного рафинада. Потом заставил себя зайти в кафетерий на втором этаже магазина и купить большую кружку кофе.

Он был один в кафе. Усевшись в углу, облокотившись на стол, Педер высыпал сахар в пустую чашку и начал ложками впихивать в себя, запивая сахар кофе.

Опустошив все четыре мешочка, он немного утолил грызущий его голод, но голова продолжала кружиться. Посапывая, он отдыхал около часа, рассматривая немногочисленных посетителей, завтракавших в кафетерии.

Потом купил еще несколько пакетов сахара и поглотил их с не меньшей жадностью.

Наконец он почувствовал себя лучше. Но продолжал сидеть на месте. Интересно, как там бал Третьего Министра? Вероятно, он уже кончился.

Он не мог определить, сколько прошло времени, когда его разбудили четыре силуэта, бросившие тень на столик. Четыре человека стояли у столика, глядя вниз, на Педера. Они чуть заметно поклонились, словно представившись, пока Педер переводил взгляд с одного лица на другое.

— Можно присесть с вами, сэр? — уважительно спросил один.

Еще ничего не соображая, Педер кивнул.

Они сели за его столик.

— Мы уже некоторое время ощущаем ваше присутствие, сэр, — тихо сказал тот же человек. Потом он перешел на непонятный Педеру язык.

— Почему вы со мной так говорите? — удивился он.

Человек взмахнул руками, осуждая как бы себя самого.

— Прошу меня простить, сэр. Мне следовало быть осторожнее.

Другой человек из четверки вступил в разговор:

— Очень загадочно, что мы не были проинформированы о вашем прибытии. Мы спорили, следует ли нам вступить с вами в контакт. Не зная цели вашей миссии, мы решили только понаблюдать за вами, чтобы прийти на помощь, если возникнет нужда. Мы наблюдали за вашим посещением бала у Третьего Министра, а с помощью следящего луча узнали, что вы были вывезены из дворца. Мы проследовали за вами до особняка, который используют эти фанатики — 33, а оттуда — сюда. И теперь с глубоким почтением мы сообщаем о нашем присутствии, сэр.

С глубоким почтением…

Педер присмотрелся к темным стандартного покроя костюмам, которые были на четырех незнакомцах. Костюмы были сшиты чрезвычайно хорошо —лучше, чем любая обычная одежда на Зиоде, — и хитро приспособлены так, чтобы выглядеть незаметно, не привлекать внимания. Незнакомцы носили эти костюмы с необычным уверенным видом, осуществляя связь между персоной и костюмом, которая не существовала в том обществе, где жил Педер.

— Итак! — воскликнул он тихо, — на Зиоде действительно имеются кайанские агенты.

Они озадаченно посмотрели на него.

— Естественно, сэр.

Заговорил второй, уверенным тоном:

— Мы не будем упоминать цель вашего прибытия в Зиод. Мы только хотим дать знать о нашем присутствии, чтобы вы могли рассчитывать на любую нашу поддержку.

Они замолчали. Очевидно, они случайно его засекли, подумал Педер. Костюм руки Фрашонарда мгновенно будет замечен глазом кайанца или такого человека, как Барионид Варл Васча. Но почтительность и готовность исполнять приказы, проявленная этими кайанцами, удивила Педера. Это не согласовывалось с тем, что ему было известно о манере поведения кайанцев. И опять-таки, было в этом отношении нечто странное, нечто непрямое.

И внезапно он понял, что было не так в их манере, что его волновало. Они почтительно относились не к нему, а скорее к его костюму! Они знали, что на нем костюм Фрашонарда!

Они могли и не знать, что был потерян такой костюм, и более того, —что он попал в зиодские руки. Взгляд Педера блуждал по интерьеру кафетерия. Необъяснимым образом линии и формы начали трансформироваться, образуя некоторое видение, узоры и иероглифы, видимые только им. Уже несколько месяцев желание посетить Кайан становилось все сильнее. Визуальный код теперь экстериозовал это желание, как будто мозг Педера обрабатывал случайные факты и сигналы, рисуя перспективу, указывающую в одном направлении — на Кайан.

— Я хочу на Кайан, — сказал он вдруг с жаром. Потом замолчал. Он не хотел. Костюм хотел туда.

Он вспомнил самоуспокоительные рационалии, рассуждения, которыми до сих пор старался себя убедить, будто бы он все еще хозяин костюма. Это была иллюзия, самообман. От правды невозможно было более прятаться —правда была в том, что он не мог более считать себя хозяином костюма Фрашонарда. Костюм владел тем, кто носил его. Возможно, у него нет разума, возможно, он пассивен, не имеет возможности активно действовать — просто объект, но постепенно он умеет так изменять ситуацию, что он, хозяин, становится лишь партнером, реципиентом. Спящим наяву партнером.

Как сквозь туман, он обратил внимание, что кайанский агент опять заговорил с ним:

— К сожалению, в данный момент невозможны контакты с Кайаном. Зиодские силы блокировали Пролив.

Педер вскочил:

— Забудьте мои слова. И больше не вступайте со мной в контакт, —сказал он сдавленным голосом. Покачиваясь, он выбрался из кафетерия, чувствуя себя пьяным на ходулях. Оказавшись на свежем воздухе, он немного пришел в себя, восстановил силы. Улицы уже наполнялись гридирцами, спешащими по обычным дневным делам. Кайанские агенты, кажется, не последовали за ним.

Что, если он избавится от костюма? Бросить его в канаву прямо сейчас? Смог бы он сорвать его и швырнуть в канаву?