Джек Вэнс - Вист: Аластор 1716

— А ты что тут делаешь?

Джантифф притворился, что с трудом просыпается:

— А? Что? Привет, Скорлетта. Уже обед?

— Я думала, ты на тухте.

— Сегодня меня сменил Арсмер. А что? Что такое? У тебя гости? — Джантифф сел, протирая глаза, опустил ноги на пол. Из гостиной слышалось оживленное бормотание. Входная дверь открылась и закрылась.

В спальню поспешно зашел Эстебан:

— Джантифф! Мы тебя разбудили?

— Да нет, все равно пора вставать, — Джантифф, щеголявший в трусах с тех пор, как снял комбинезон, с опаской поднял глаза на угрожающе нависшую над ним фигуру Эстебана. — Я сегодня вскочил с утра пораньше, не выспался. Потом вспомнил, что тухты не будет, и снова завалился.

Он поднялся, тем самым заставив Эстебана потесниться, и, захватив рубашку, прошел в опустевшую гостиную.

У него за спиной прозвучал тихий голос Эстебана:

— Скорлетта сказала, что ты согласился занять ей деньги на пикник.

— Да, — коротко ответил Джантифф, — согласился.

— Когда я получу деньги? Прошу прощения за спешку, но мне тоже нужно выполнять обещания.

— Завтра не будет слишком поздно?

— Нет, самое время. До завтра, значит.

Эстебан бросил многозначительный взгляд в сторону Скорлетты и вышел в коридор. Скорлетта вышла за ним.

Джантифф приблизился к стене и внимательно рассмотрел висевшие на ней наброски, один за другим. Ничто в этих набросках — по меньшей мере, с точки зрения Джантиффа — не возбуждало никаких подозрений и не носило крамольного характера. Загадочное обстоятельство!

Скорлетта вернулась. Джантифф успел вовремя отойти от стены. Скорлетта бросила на стол пару побрякушек и сказала деланно-беззаботным тоном:

— Эстебан — экстравагантная натура! Никогда не воспринимаю его всерьез. Что говорится, бурное воображение — особенно после кружки-другой пойла. Слышал, какие он тут развивал фантастические теории?

Скорлетта сделала паузу и отвела глаза, вопросительно подняв пушистые черные брови.

Джантифф поспешил ответить сразу, но с ленцой в голосе и позевывая:

— Я спал, как убитый. Не помню даже, когда он пришел.

Скорлетта коротко кивнула:

— О каких только интригах и заговорах не наслушаешься в общаге! От скуки люди готовы на стену лезть! Бред собачий.

— Это как понимать? Пикник — тоже бред собачий? Пикника не будет?

Скорлетта изобразила звонкий смех:

— Еще как будет! Давай, одевайся, поезжай в космопорт деньги менять! А я пойду договорюсь с Сарпом.

Глава 7

Джантифф вышел из Розовой ночлежки и медленно, размышляя на ходу, направился к магистрали. Он поеживался — дул бодрящий прохладный ветерок, хотя в небе не было ни облачка. Двон сиял, переливаясь подобно расплавленной жемчужине, но сегодня Джантифф впервые не обращал внимания на хроматические эффекты. Проехавшись по латерали, он перешел на Унцибальскую магистраль, скользившую на восток к космопорту. «Подозрительно! — думал он. — В высшей степени подозрительно. Что все это значит? Что происходит? Ничего хорошего, в любом случае».

В полутора километрах к востоку от космопорта отвод магистрали устремлялся на север, к Полю голосов, минуя Аластроцентрал. Джантифф почти бессознательно перешел на эту ленту и подъехал к Аластроцентралу зданию из черного камня в глубине огороженного двора, выложенного плитами светло-сиреневого порфира и усаженного вдоль дорожки, ведущей к зданию, двумя рядами лимонных деревьев.

Джантифф пересек широкий двор и, пройдя через воздушную завесу, оказался в фойе. За конторкой сидел худощавый темноволосый молодой человек — судя по прическе и по не поддающейся определению инопланетной манере держаться, явно не аррабин. Он вежливо обратился к Джантиффу:

— Добрый день! Чем могу служить?

— Я хотел бы поговорить с курсаром, — сказал Джантифф. — Хотя не знаю даже, как его зовут.

— Курсара зовут Бонамико и, насколько я знаю, в настоящее время он не занят. Могу ли я поинтересоваться, кого я имею честь представить курсару?

— Меня зовут Джантифф Рэйвенсрок, я из Фрайнесса на планете Зак.

— Одну минуту, пожалуйста, — служащий прикоснулся к кнопке и произнес:

— Господин курсар, вас желает видеть уважаемый Джантифф Рэйвенсрок с планеты Зак.

Из динамика в стене ответил тихий голос:

— Очень хорошо, Клод, я могу его принять.

Клод жестом пригласил Джантиффа следовать за собой. Они пересекли фойе, перед ними отодвинулась дверь, и они вошли в кабинет с зеленым ковром и стенами, обшитыми белым деревом. На массивном столе посреди кабинета теснились всевозможные предметы: книги, географические карты, фотографии, полированные кубики различных пород дерева, небольшая круглая подставка для просмотра голограмм и хрустальная сфера диаметром сантиметров пятнадцать, по-видимому выполнявшая функцию универсальных часов. Опираясь на стол, навстречу Джантиффу поднялся курсар Бонамико — крепко сложенный невысокий человек с грубоватым, но доброжелательным лицом и коротко подстриженными светлыми волосами.

Клод церемонно представил посетителя:

— Господин курсар, перед вами уважаемый Джантифф Рэйвенсрок.

— Благодарю вас, Клод, — сказал курсар, и обратился к Джантиффу: — Не откажетесь от чашки чаю?

— Не откажусь, — ответил Джантифф. — Очень любезно с вашей стороны.

— Клод, будьте добры, позаботьтесь о чае. Садитесь, господин Рэйвенсрок, расскажите, чем я мог бы оказаться вам полезен.

Джантифф осторожно опустился в мягкое кресло. Курсар оставался за столом:

— Вы недавно приехали?

— Совершенно верно. Как вы догадались?

— По обуви, — едва заметно улыбнувшись, пояснил курсар. — На магистралях Аррабуса редко приходится видеть хорошо сделанные ботинки.

— Да, разумеется, — Джантифф схватился обеими руками за ручки кресла и наклонился вперед. — Я должен рассказать нечто настолько невероятное, что даже не знаю, с чего начать. Думаю, следовало бы упомянуть о том, что во Фрайнессе на Заке меня учили трехмерному черчению и живописной композиции — другими словами, я умею с определенной степенью сходства зарисовывать то, что вижу. После прибытия на Вист я сделал много набросков, в том числе зарисовки людей, едущих по скользящему полотну, а также моих соседей и других жильцов Розовой ночлежки, где меня прописали.

Курсар кивнул:

— Продолжайте, я вас слушаю.

— Моя сожительница, то есть соседка по квартире — некая Скорлетта. Сегодня один из ее приятелей, Эстебан, пришел к ней в сопровождении старика по имени Сарп и еще одного человека, которого я не знаю. Они не догадывались, что я остался в спальне, и волей-неволей мне пришлось подслушать их разговор.