Андрей Стригин - Подземная одиссея

Открывается люк, поднимаемся на ходовой мостик. В кресле капитана сидит наш старый знакомый, бинты, опоясывающие тело, пропитаны кровью, бледное лицо, мокрое от нездорового пота, глаза полузакрыты, из век пробивается багровое пламя. Жрица быстро достаёт шприц. После инъекции мужчине становится легче, он откидывается на спинку кресла, не переставая удерживать штурвал.

- Вам очень больно? - без боязни подходит к нему Светочка. Мужчина хмуро глянул на ребёнка, видит ожерелье подаренное жрицей, вопросительно косится на женщину.

- Давайте я вам руль помогу держать, - блеснул клыками Игорь.

Мужчина неожиданно усаживает рядом мальчика и кладёт его ручонки на отполированные рукоятки штурвала, непонятная улыбка гримасой искажает лицо.

"Нам необходимо попасть в город, к лифту, он выведет нас на верхний уровень" - обрисовываю свою мысль, показывая запомнившуюся картинку.

Мужчина смотрит на напарницу, качает головой.

"Что-то не так?" - насторожился я.

"Башня Богов блокирована, к ней не прорваться, нечисть оккупировала Мёртвый город, о тебе знают, пришелец. С этого уровня не выйти, придётся спускаться ниже" - мужчина тяжело дышит, сломанные рёбра причиняют ему боль, но он терпит.

"Давай я встану за штурвал" - предлагаю я, испытывая к нему сострадание.

"Благодарю. Грайя поведёт" - назвал он жрицу по имени. Надо же, сколько мы уже знакомы, а я всё ещё не удосужился спросить, как её звать. Я смотрю на женщину, она чуть улыбнулась.

"Я Никита" - слегка смутившись, представляюсь я.

Она склоняет голову, насмешливо морщит носик.

"А это мой друг ... "

"Семён" - перебивает она меня. "Малышей я тоже знаю, как звать. А это Гронд, начальник моей охраны" - женщина вздыхает, видно вспомнила погибших товарищей. "Я так понимаю, вы смогли проникнуть в Башню Богов". Грайя несколько недоверчиво смотрит в мои честные глаза.

"А, что, для вас это проблема?" - я понимаю, что они так обзывают обычный лифт.

"Для нас Башня Богов легенда. Никто, в памяти моих предков, не смог в неё войти".

"Неужели это так сложно?"

"Не смейся, Никита, мы ведь не боги".

"Мы тоже не боги" - хмыкаю я.

"Как знать" - она глянула на меня испепеляющим взором.

"Значит, нам необходимо спускаться ... странно. А не проще нам выбираться с этого уровня?" - я в упор смотрю на Гронда.

"Не проще" - жуёт он губы. "Отсюда нет выхода на верхние уровни, только Башня Богов, но путь к ней, закрыт, вниз пойдём, через земли низшей касты".

"Похоже, банкет всё же будет?" - подкалываю я жрицу.

"У кого?" - невинно моргает она.

"У них".

"У людоедов, что ли? Мы не доставим им радости, пойдём тихо, может, пронесёт".

"Очень оптимистично".

"Тем и живём".

Гл. 7.

Жрица занимает место за штурвалом. Я помогаю Гронду перебраться в каюту и осматриваю раны. Хотя ему пришлось много двигаться, вследствие чего пошла кровь, всё же динамика заживления на лицо.

Меняю повязки, Гронд внимательно наблюдает за мной. Несколько неприятно, я все ещё не привык к горящим зрачкам, только в комиксах видел такие ужасы, людей источающих огонь из глаз, определённо, у народа подземного мира выработалась мутация глазного яблока, в результате чего, они могут свободно ориентироваться в полной темноте.

"Я так понимаю, низшая каста не слишком вам подчиняется" - стараясь не смотреть ему в глаза, я уверено посылаю мысль.

"Правильно понимаешь" - его ответ с хрипотцой царапнула мой мозг. "Более того, они сами себя считают высшей кастой, но это ничего не меняет, они отбросы общества, но необходимые нам. Людоеды обитают на окраине государства, весьма агрессивны к чужакам, никто не проскочит мимо и не выйдет за пределы страны без их согласия".

"А вы, как же?"

"Мы? Мы над всеми кастами. Можно сказать, вне конкурса" - Гронд закашлялся от пронзившей в груди боли. "Впрочем, нам они тоже доставляют некоторые неудобства. Поэтому маршруты огородили металлическими решётками ... от греха подальше. А ещё ... у нас оружие, а у них его нет, согласись, неплохой аргумент" - продолжает он после не длительной паузы

"Когда дипломаты не могут договориться говорят пушки" - иронизирую я.

"Тонко подмечено" - с явной симпатией соглашается Гронд.

Катер несётся по подземной реке как превосходный рысак по стриженой лужайке. Двигатели мощно и ровно гудят, вибрация небольшая, это говорит о продвинутых технологиях, очевидно, существуют научные центры, современные заводы, высококвалифицированные кадры, хотя, во мне мелькает мысль, может это наследие древних цивилизаций? Ладно, время покажет.

Оставив раненого отдыхать, поднимаюсь на ходовой мостик. Там, на уютных диванах спят наши ребятишки. Семен рядом с Грайей, лицо сосредоточенно суровое, видно делится с ней байками из своей жизни. Женщина приоткрыла рот в восхищении, её расплавленный взгляд вязнет в свинцовой радужке Семёна. Вот интересно, земной мужчина, вскормленный солнцем, с кожей цвета бронзы и пещёрная женщина с неземными глазами, как восковая статуэтка, разговаривающая так, как лают из подворотни наши дворовые собаки. А ведь чувствую, потянулись друг к другу, как луковка из подземного царства, навстречу бесстрашной пчеле, ну, может не пчеле, а большому мохнатому шмелю, это вернее. Мысли Семёна басовито гудят, я бы мог уловить их суть, но стесняюсь, уж очень интимными эмоциями от них веет.

Они видят меня, Семён изображает радость, Грайя скользнула по мне внимательным взглядом.

"Гронд спит. Долго нам ещё?" - по-деловому спрашиваю я.

"К утру подгребём. Поставим катер в ангар, далее пешком".

"А это не опасно?"

"Как повезёт. В любом случае дорога будет весёленькой".

"В смысле, обхохочемся".

"Не то слово. Если людоеды не сожрут, наши могут принять за демонов. Кожа у вас странная, не такая белая, как у нас, словно в грязи извозились, и глаза страшные ... а демонам они вырезают печень" - смакуя последние слова, произносит прекрасная жрица.

"Нельзя так с исчезающим видом" - шучу я.

"Прямо, исчезающие. У нас их каждый день вылавливают. Развелось, как собак нерезаных. Лезут из нижних уровней, серой воняют, вместо кожи чешуя, сдаётся мне, химеры ими вплотную занялись.

"Действительно, весело у вас здесь".

"В любом случае, неизмеримо безопаснее, чем под солнцем" - отмахивается она.

"Спорный вопрос".

Она рассеяно поводит глазами, утыкается в ласковый свинец Семёна, неожиданно робко улыбается ему. Вновь молочно белая кожа освещается разовым румянцем. А ведь совсем её проняло, с беспокойством думаю - отношения без будущего, если, конечно, Семён не возжелает спуститься, на постоянное место жительства, в её подземное царство. А ведь от него можно ожидать чего угодно, с ещё большей тревогой думаю я.